Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Все остальное я организовал самостоятельно, включая покупку минимума бытовой техники и заказа продуктов. Подготовка к «изоляции объекта» как выразился мой папаша, шла полным ходом. Сегодня к вечеру дверь закроется, и следующие дни и недели я проведу взаперти. Ах да — в одной из комнат лежало несколько эластичных спортивных ковриков, штанга с набором блинов, гантели и пружинный эспандер, или как называется та штука, что надо растягивать обеими руками в стороны. Это приобрел отец, критически осмотрев мою отнюдь не атлетично сложенную фигуру и печально покачав головой. И последним его свершением были плотно занавешенные окна, отчего в квартире было темно в любое время суток. Мрак полный, в обоих смыслах фразы. Как по мне, это уже дикий перебор — снайперов я точно не опасался.
— Соседняя комната моя! — бодро и радостно заявила пришедшая в мой дом Беда. — Но там я только вещи и кокон поставлю. А жить буду у тебя!
— Комната соседняя с чем? — осведомился я, доставая одну консервную банку и рассматривая этикетку. Фасоль в томатном соусе.
— С твоей!
— Кир, ты, правда, решила здесь остаться? — спросил я уже в сотый раз — Сама ведь понимаешь. Да и мама Лена тебя не отпустит.
— Уже отпустила! — улыбнулась Кира, усаживаясь рядом со мной, придавив фасоль в томатном соусе
— Ты сам знаешь, что я давно решила. Мой кокон уже везут. Часть вещей в рюкзачке, остальной минимум мама Лена привезет, когда заявится с ревизией сегодня вечером.
— Отпустила? Тебя? Мама Лена?! — не поверил я собственным ушам, припоминая любящий и одновременно несколько фанатичный взор суровой женщины.
— Мы с ней несколько часов разговаривали — вздохнула Кира — Женские посиделки по душам устроили. До — о-о — лго говорили… В общем, мои доводы она поняла и приняла. Не сразу, но приняла.
— А она понимает, что если наша коллективная паранойя окажется не бредом и за мной действительно придут нехорошие дяди, ты окажешься здесь, со мной?
— Да успокойся ты.
— Подожди! — рыкнул я — Дай взрослым договорить!
— Тоже мне.
— Кира!
— Ну?
— Меня это волнует не меньше твоей недремлющей няни — медленно произнес я — Да, пока это только бред, ничего больше, но я не хочу рисковать. Не хочу, чтобы ты оказалась под ударом из‑за меня. Понимаешь? Ты сама знаешь, чем могут обернуться поигралки в Вальдире. Тебе уже аукнулось. Так может пора ненадолго затаиться и сидеть дома тихо как мышка?
— Я здесь буду сидеть тихо как мышка — пообещала Кира, похоже, пропустив все мои прочувствованные речи мимо ушей. Хотя не совсем мимо — кое‑что она все же услышала в моих словах, и я удостоился поцелуя — Рос, я все равно не утерплю целый месяц и обязательно наведаюсь в гости. И не один раз. К тому же, здесь так же безопасно как у меня дома, если не высовываться. Не думаю, что по твою душу отправят отряд профессиональных коммандос с автоматическим оружием. А прочих дилетантов остановят твои бравые охранники, да и сомневаюсь, что будет что‑то вроде налета. Ты все‑таки не наркобарон.
— Сидеть в пустой квартире — вздохнул я — Без мебели.
— Но с тобой — вновь улыбнулась Кира — Это уравновешивает. К тому же, телевизор у нас будет. Я со своей комнаты привезу. Маленький, правда, всего метр с чем‑то по диагонали.
— А — а-а — протянул я задумчиво — И правда, маленький. Не знал, что такие дешевые крохи еще производят. всего метр с чем‑то по диагонали. ага. прямо трущобный вариант.
— Рос, блин! Ну оговорилась слегка! Нормальный короче телик! Хватит из меня буржуйку делать!
— Буржуйку? Это которая горит и греет? Печку?
— Рос! Я не печка! Еще бы батареей назвал!
— То есть не согреешь? Ну вот.
— Ну. если тебя. — задумалась Беда.
— Кхм — кхм…
Круто развернувшись, мы уставились на вошедшего в комнату моего отца. Суровые складки около рта ничуть не разгладились с последней нашей недавней встречи, но вот глаза, кажется, потеплели и стали походить на слегка подтаявший лед. Уже достижение.
— Обустраиваетесь? — мирно спросил отец, машинально проводя пальцами по идеально выбритой щеке.
— Угу — согласился я — Привет, пап. Хочешь помочь с распаковкой?
— Сам справишься! — отрезал отец, переводя задумчивый взгляд на Киру — Хм. Хм. Хм. Ростислав, сейчас познакомлю тебя кое с кем.
Повернувшись, мой суровый папа адмирал покинул комнату.
— Рос — после небольшой паузы спросила Беда — Когда твой папа вот так вот говорит «хм. хм. хм.» и смотрит при этом на твою девушку. это что значит? Одобрение? Неодобрение? А если одобрение, то, что он одобрял? Или не одобрял? А может он выказывал..
— Это значит, что у него в горле першит — буркнул я — И больше ничего!
— Ростислав.
Я вновь обернулся к двери и пробежал взглядом по незнакомому мне человеку. Нет. Я ошибся. Стоящий рядом с отцом мужчины был мне определенно знаком, кажется, он бывал у нас в доме, когда мне было лет двенадцать или тринадцать. Что‑то такое смутно помнится, но с такой внешностью как у него трудно утверждать с уверенностью.
Среднего роста, средней длины прическа, хорошо выбрит, выражение лица не понять — вроде слегка улыбается, а вроде и нет, легкая клетчатая рубашка поверх старых джинсов, серые кроссовки. Возраст. за сорок, ближе к пятидесяти, если прикинуть навскидку. Взгляд серых глаз сквозь стекла очков в простой металлической оправе спокойно смотрит на нас, руки свободно висят вдоль тела. Нет, я точно его где‑то видел раньше, что‑то было с ним связано. иначе бы попросту не запомнил этого неприметного человека. Бесцеремонно разглядываемый мною человек ничуть не смутился пристальному вниманию. Дал себя рассмотреть, потом вышел в коридор, послышался звук закрываемой двери — в выбранной мною для себя комнаты, где сейчас работали техники — после чего вернулся и встал у дверного косяка, оставив нашу дверь открытой.
— Пал Палыч — не дожидаясь приглашения, кивнул он нам. И в этот момент я его вспомнил. Много лет прошло с той поры.
— Кира — улыбнулась моя бедовая девушка — Приятно познакомиться!
— Рос — произнес я — Но мы, уже знакомы, да? Это же вы тогда приволокли меня домой после побега.
— Побега? — не поняла меня Кира. Отец досадливо поморщился, видно вспомнил былое, Пал Палыч едва заметно кивнул.
— Какого побега, Рос? — не унималась Беда.
— Да я в детстве с дома смылся. Первый раз это был, кажется — хмыкнув, поведал я — Дернул после очередного папиного нововведения в образовательную программу, где хлеб разрешалось кушать, только если у тебя нет двоек. И только хлеб. И немного и нечасто, но все же давали молоко. Наверное, чтобы сынуля от заворота кишок не помер случайно. Масло и яйца разрешалось употреблять только при наличии четверок, про вкусную и жирную колбасу можно было и не заикаться, если не имеешь в дневнике жирных пятерок. Учитывая, что я был круглым троечником с натяжкой, я тогда чуть коньки с голоду не отбросил. Спасибо мама втихаря подкармливала. На такой морской диете, снисходительных подачках приятелей и прочем, я продержался неделю, после чего закончил четверть так хреново, что осталось только податься в бега или умереть голодной смертью в обнимку с полным холодильником. Вот я и смазал лыжи реактивным «убегаем». Хм… убежать убежал, но меня нашел Пал Палыч и вернул в домашний концлагерь. Хорошо еще, что не расстреляли за побег! И хорошо, что я целых четыре дня борщами и колбасой объедался перед поимкой.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
