Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Когда волна реверансов докатилась до нее, Доротея вместе с другими дебютантками почтительно присела и склонила голову, как ее учили. В такой позе нужно было оставаться до тех пор, пока его высочество не пройдет. Замерев в неподвижности и выжидая, Доротея вдруг осознала, что его ступни в кричащих ярко-красных бальных туфлях с огромными золотыми пряжками — единственная часть его тела, доступная ее взору, — остановились неподалеку от того места, где стояла она. Бросив на принца осторожный взгляд из-под опущенных ресниц, она заметила, что его бледно-голубые глаза смотрят на нее. Игриво усмехнувшись, он взял ее за руку и разрешил встать.
Люди вокруг тоже оставили свои подобострастные позы, и тут Доротея отчетливо ощутила присутствие Хейзелмера рядом справа. Он легонько приобнял ее за талию. Слева вплотную протиснулась миссис Драммонд-Беррелл. Это почти незаметное движение отвлекло принца, который понял, что Доротея не одна. Когда его высочество встретился взглядом с Хейзелмером, похотливый огонь в его глазах тут же погас.
Принц мысленно чертыхнулся. Ему сообщили, что мисс Дэрент — самая красивая дебютантка сезона, но приглашать ее в свои личные покои будет неумно, потому что в обществе она считается почти что невестой маркиза Хейзелмера. Принц мог позволить себе проигнорировать некоторых пэров, но только не Хейзелмера. Однако, увидев присевшую перед ним в низком реверансе роскошную темноволосую красавицу, он напрочь забыл о предупреждении, и лишь пронзительный взгляд миссис Драммонд-Беррелл и холодный Хейзелмера вернул его к действительности. Поэтому принц не стал говорить тех слов, какие намеревался. Одарив Доротею очаровательной улыбкой, он заметил лишь:
— Вы действительно прекрасны, моя дорогая.
Кивнув, он отпустил ее руку и отправился дальше.
Окружающие Доротею люди заметно расслабились. Принц продолжил свое шествие по бальному залу, приветствуя подданных, а Доротея повернулась к Хейзелмеру и, не зная, как лучше задать вопрос, просто вопросительно посмотрела на негр.
— Да, это было именно то, что вы подумали, — заверил маркиз, с улыбкой предлагая ей свою руку. — Вы отлично справились, любовь моя.
Не обратив внимания на намеренно провокационное обращение к себе, Доротея спросила:
— Отчего вы не предупредили меня, что он может быть таким… вот таким?
— Потому что этого нельзя предугадать заранее.
— Именно по этой причине я стояла с вами, а не с бабушкой?
— Иногда его высочество делает дамам предложения, которые вы сочли бы совершенно неприемлемыми.
— Понимаю. Принц ничего не сказал, потому что вы были рядом, но мог бы, если бы я находилась в обществе бабушки?
Хейзелмер, который предпочел бы, чтобы Доротея вообще не говорила на эту тему, кивнул. Очень скоро она догадается о причинах его покровительственного поведения, подумал он. Одного взгляда на ее задумчивое лицо хватило, чтобы немедленно отвести девушку на площадку, отведенную в большом бальном зале для танцев.
Правила света, незыблемые в любом другом месте, в Карлтон-Хаус не соблюдались столь ревностно. Светские львицы подвергали резкой критике установленные принцем-регентом порядки. Раньше Хейзелмер полагал такое попустительство очень полезным, но теперь опасался, что Доротея по неведению может попасть в затруднительное положение.
Услышав, что музыканты заиграли, маркиз, не говоря ни слова, обнял Доротею и закружил в вихре вальса. Танцевальные карты в Карлтон-Хаус были не приняты, а вальс являлся единственным разрешенным танцем. Хейзелмер очень сожалел об отсутствии здесь безлюдной оранжереи. Сначала Доротея хранила молчание и была крайне напряжена, но постепенно расслабилась в его руках. Хейзелмер отметил, что они привлекли внимание нескольких джентльменов, вообще не удостаивающих светские приемы своим присутствием, и решил вернуть Доротею леди Мерион сразу по окончании вальса. Глядя в спокойное лицо девушки, Хейзелмер вдруг поразился мысли, что понятия не имеет, о чем она думает. Обычно Доротея была с ним полностью откровенна, и ему в голову не приходило, что когда-нибудь она так замкнется в себе. Впервые в жизни не зная, как лучше поступить, Хейзелмер тоже не произносил ни слова.
Когда вальс закончился, он, как обычно, поцеловал ей руку, от чего в ее огромных зеленых глазах вспыхнул огонь. Улыбнувшись, он положил ее ладонь себе на сгиб локтя, и они отправились искать леди Мерион. Он вернул внучку бабушке с искренним сожалением и очень обрадовался, заметив, что Элвенли пригласил ее на следующий танец. Хейзелмер подумал, что, окружив Доротею повышенным вниманием, он лишь рассердит ее, поэтому решил больше не танцевать с ней и пошел искать своих друзей.
Доротея пребывала в таком смятении, что едва могла поддерживать вежливый светский разговор. По мере того как одна неделя сменялась другой, она не теряла надежды, что они с Хейзелмером когда-нибудь все же придут к взаимному пониманию. Теперь же выходило, что ее вообще лишили права голоса! Все вокруг, даже принц-регент, знали, что она станет женой Хейзелмера!
Доротея очень разозлилась, почувствовав себя беспомощной марионеткой, которую маркиз дергает за веревочки. Она отчаянно влюбилась в него и пыталась угадать, испытывает ли и он к ней схожие чувства, а он тем временем ухитрился убедить весь свет, что она принадлежит ему. Как он посмел воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся?
Доротея внутренне распалялась все больше, лишенная возможности высказать маркизу все, что о нем думает. Нужно дать ему понять, что она вовсе не безвольная барышня, которой можно вертеть как вздумается.
Танцуя по очереди со всеми друзьями Хейзелмера, Доротея вдруг осознала, что они относятся к ней как к супруге их друга, что ничуть не способствовало улучшению ее настроения. При этом ей удавалось поддерживать видимость привычного хладнокровия и безмятежности, так что ни один из ее партнеров не догадался о ее истинном состоянии, Лорд Десборо только что вернул Доротею бабушке после очередного танца и удалился, когда к ней подошел обходительный француз, граф де Ване, чтобы пригласить на следующий тур вальса. Леди Мерион дала разрешение.
Граф сообщил Доротее, что недавно прибыл из Парижа. Уверенно скользя в танце, он без труда поддерживал светскую беседу, но Доротея его почти не слушала. До тех пор, пока ее внимание не привлекло упоминание имени Хейзелмера.
Не колеблясь ни секунду, она перебила его:
— Прошу прощения, граф, боюсь, я задумалась и не услышала ваших последних слов.
— Ах, мадемуазель, я всего лишь говорил, что вполне в духе маркиза выбирать себе любовниц из числа самых красивых женщин. Таких, например, как леди Уолфорд. Она стоит вон там, разговаривает с его светлостью.
Доротея посмотрела в ту сторону, куда он указывал, и заметила Хейзелмера, поглощенного разговором с леди Уолфорд. Он низко склонился к ее белокурой головке, внимательно слушая. Доротее его поза показалась очень развязной. У нее упало сердце. Пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы встретить взгляд графа с привычным спокойствием. Однако молодой человек почувствовал, как она напряглась, и очень порадовался достигнутому им успеху. Будучи человеком прозорливым, граф не стал углубляться в эту тему, а перевел разговор на другую.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
