Ее переполнял гнев. Неужели Джордж купил этот экипаж на деньги Хьюго? Деньги, которые он у нее выиграл? Останься она с ним, ее бы это ни чуточки не побеспокоило. Однако мысль о том, что ее деньги Джордж тратит на другую женщину, претила ей. Но в этом нет ничего невозможного. Напротив, вероятность достаточно велика. Она пожалела, что не подумала об этом раньше.
Джордж остановил экипаж и бросил монетку пареньку, вызвавшемуся присмотреть за лошадьми. Он ловко соскочил с высокой подножки и протянул руку своей спутнице. Нелли, отвернулась, чтобы они ее не заметили, и наблюдала за витриной кондитерской на другой стороне улицы.
Что-то знакомое было в этой фигурке в голубой мантилье. Нелли обладала превосходной памятью на лица. Она сразу узнает таинственную леди.
Из-под шляпки выбивались белокурые локоны. Неужели это Хлоя Гиллиленд? Нет. Эта слишком высокая и стройная. И совсем молодая, судя по тому, как спрыгнула с подножки. На секунду ее вуаль приподнялась, и лицо девушки предстало перед Нелли. От удивления та затаила дыхание. Леди Бадсворт! Леди Бадсворт, клянусь всеми святыми! Нелли бы узнала ее где угодно, под вуалью или без.
Нелли резко обернулась. Джордж и ее светлость скрылись в магазине, не замечая устремленного на них взгляда. Но Нелли хватило увиденного. Она была абсолютно уверена, что с ним именно леди Бадсворт.
Кошачья улыбка заиграла на губах Нелли. Какой прекрасный повод для сплетен! Повеса Райвал наставил рога лорду Бадсворту!
Джорджу давно пора преподать хороший урок. Прекрасно! Отвратительный лорд Бадсворт быстро собьет спесь с высокомерного лорда Райвала.
Глава 16
Оливия чувствовала себя как в раю в эти октябрьские деньки, когда последние теплые лучи солнца согревали ее, а бодрящий ветерок обдувал лицо. Она сидела рядом с Джорджем на высокой узкой скамье экипажа. Здесь и только здесь она могла быть наедине с лордом Райва-лом3 не рискуя своей репутацией. Она радовалась их прикосновениям, не боясь, что ситуация может выйти из-под контроля. Даже когда его шутки приобретали пикантную двусмысленность, ее кровь быстрее бежала по венам, а по телу разливалась волна возбуждения, она могла не бояться. Ничто не могло принести больше удовольствия, чем ощущение кажущейся опасности.
Лорд Райвал заезжал за ней каждое утро, и вскоре ежедневные прогулки в экипаже стали для нее самым любимым и долгожданным событием. Она ждала их с чувством радостного предвкушения, когда суровый английский климат внес свои коррективы, отобрав у нее этот прекрасный час уединения с Джорджем. До сих пор дождь шел лишь однажды, но острое разочарование, которое она испытала в тот момент, заставило задуматься о том, что ее чувство безопасности довольно призрачно. На самом деле, когда едешь в открытом экипаже средь бела дня, ни о каких неприличных ухаживаниях не может быть и речи, и все же нельзя терять бдительность.
Лорд Райвал все прочнее завоевывал себе место в ее сердце, хотя он был последним мужчиной на земле, которого она хотела бы полюбить. Дело было не только в его внешности, хотя при одном взгляде на него почва уходила из-под ног. За его обходительными манерами скрывались недюжинный ум, чувство юмора и доброе сердце.
В одно прекрасное утро на второй неделе октября она сидела рядом с ним, смотрела на его профиль и мечтала. Сам он вряд ли замечает, сколько в нем благородства. Скорее считает себя расчетливым и бессердечным. Она же не раз убеждалась в обратном.
Почувствовав на себе ее взгляд, Джордж обернулся, приподняв бровь:
— Что-то вы сегодня молчаливы.
— Пытаюсь разобраться в том, что вы за человек, лорд Райвал.
— Бог мой! — удивился он. — Надо немедленно вас отвлечь.
— Почему? Я плохо о вас не думаю. Напротив.
— Что-то не верится.
Она улыбнулась:
— Я подумала, что вы недооцениваете себя.
На его лице появилось насмешливое выражение.
— В таком случае, моя кошечка, я все же отвлеку вас, чтобы вы не изменили своего мнения.
Она усмехнулась:
— Кстати, о кошечках. Как поживает бедняжка Том?
— Толстый, как колобок. И продолжает толстеть. — Доказательство номер один, сэр, — произнесла она. —
Вы перекармливаете зверя, которого, по вашему же утверждению, презираете. У вас доброе сердце.
— Скорее, я терпеливый, — возразил Джордж, лихо завернув за угол. — Этот чертов кот правит мной железной лапой.
— Вы отучили его лезть к вам в постель?
— Наоборот! Он меня к этому приучил. Я теперь сплю беспробудно и каждое утро нахожу его у себя в ногах, так что мои усилия в этом направлении не увенчались успехом.
Она все еще смеялась над живыми описаниями тирании Тома, когда Джордж остановил экипаж перед ее домом.
— Ох! Мы уже вернулись? — с тоской в голосе спросила она, испытывая разочарование, как обычно, когда приходилось расставаться.
Его глаза ярко сверкали.
— Идите, леди Оливия. Помните, вы деловая женщина и не можете терять время на флирт с такими, как я.
— Вы правы. — На ее лице появилась легкая улыбка. — Хотя я весьма сожалею об этом.
Его глаза еще больше потемнели. От одного взгляда на него у нее кружилась голова. Его рука смело обхватила ее талию.
— Когда мы сможем побыть с вами наедине? — прошептал он.
— Завтра утром, разумеется. Он покачал головой:
— Не в экипаже. Не на людях, сладкая моя. Наедине. Она не смогла ему отказать, как того требовали приличия, и тоже шепотом произнесла:
— Я… я не знаю.
— Позвольте мне пригласить вас в театр.
— Вы, должно быть, шутите. Мне одного Воксхолла хватило. А театр вообще вызовет настоящий скандал.
— Мы можем вместе пообедать. В каком-нибудь уединенном уголке. Тогда обойдется без скандала.
— Вы, разумеется, знаете подходящее место. — Она притворно рассмеялась. Мысль о том, что она у него не единственная женщина, действовала на Оливию отрезвляюще. — Нет, — сказала она еще более решительно.
Лакей открыл дверь и спустился, чтобы помочь ей выйти из экипажа. Она повернулась к Джорджу и, прощаясь, протянула ему руку.
— До завтра.
Он на секунду задержал ее руку и пристально посмотрел ей в глаза.
— Мы еще вернемся к этому разговору, миледи. Не сомневайтесь.
— До завтра, — едва слышно повторила Оливия.
Он улыбнулся, приподнял шляпу, и уехал. Каждый раз, когда он покидал ее даже на день, она ощущала тупую боль в сердце. Она говорила ему «нет», хотя ей все сильнее хотелось сказать «да».
Не успела она войти в дом, как на нее буквально налетела миссис Пратт, ее экономка.
