Какой же искусной соблазнительницей она оказалась, с удивлением подумал Девлин, когда Мориа повлекла его за собой на зеленый травяной ковер. Он неплохо обучил ее искусству любви. От умелых прикосновений Мориа все другие желания исчезли – осталась только жажда блаженства, которое обещали ее ласки и поцелуи.
Каждое ее движение было полно любви. Ее пальцы не оставили нетронутым ни один его мускул, ни один изгиб его тела – казалось, Мориа перед расставанием желает запечатлеть в своей памяти его всего. Ее мягкие губы прошлись по его темным соскам и беловатым полоскам шрамов на груди. Каждый ее нежный поцелуй говорил: «Я люблю тебя». И в том, как жадно двигалось ее тело по телу Девлина, было то же: «Я люблю тебя».
Мориа на этот раз не сдерживала своих чувств. Она отдала Девлину всю любовь, которую хранила в своем сердце. Если эти их объятия являются последними, они должны запечатлеться в памяти обоих навсегда. И пусть все последующие годы ее мимолетное появление в его жизни будет для Девлина самым ярким воспоминанием.
Девлин попытался протестовать, когда горячий поцелуй Морйа совсем лишил его дыхания. Ему было не по себе от ее страсти, которая напоминала бьющие в борт лодки штормовые волны. Но и он горел огнем, которого не испытывал еще никогда в жизни.
Стараясь действовать осторожно, Девлин мягко отстранился от Мориа и положил ее на спину. Затем возобновил свои ласки – и они тут же породили в Мориа целый вихрь ответных движений. Пальцы Девлина начали ловко и умело освобождать Мориа от одежды, и всего через несколько мгновений она лежала уже совершенно обнаженной.
Окинув возлюбленную жадным взглядом, Девлин, с трудом сдерживая желание, продолжил свои благоговейные ласки. Его язык сделал круг вокруг сосков Мориа, а руки заскользили по животу к ее бедрам. Ее тело изогнулось навстречу его рукам, губы разомкнулись, как бы моля о поцелуях.
Больше всего Девлин хотел, чтобы божественные мгновения длились вечно. А если это невозможно, то пусть они запечалятся в памяти Мориа так ярко, чтобы после их расставания в ней обязательно возникло желание к нему вернуться.
Теперь Белый Призрак знал, что никакая другая красавица не привлечет его сердца. Ему было уже тридцать, и до знакомства с Мориа он начал серьезно сомневаться, встретит ли когда-либо женщину, которую захочет назвать своей женой. И вот он обрел Ангела Ветра. Сама судьба свела их в горах. Жаль, что Мориа до сих пор не смогла этого понять. Может быть, она поймет это сейчас, в его руках.
Ладони Мориа пробежали по его телу, и Девлин окончательно потерял способность логично мыслить. Глядя в ее полные страсти глаза, он мог только желать, чтобы Мориа увидела всю ту любовь, что горит в его взгляде, любовь горячую, сильную, которая вполне способна жить в сердце человека до самого конца его жизни.
– Я люблю тебя, – прошептал он, входя в нее. – Ты бесконечно нужна мне.
На то мгновение, пока их сердца бились как одно, Мориа позволила себе в это поверить. Все ее тело переполнили рождаемые умелыми ласками Девлина восхитительные ощущения.
Мориа жадно открыла рот, стараясь вобрать в легкие больше воздуха. Казалось, время остановилось; она унеслась на небеса, в мир невыразимого наслаждения, и Девлин разделял с ней это наслаждение – столь острое, что оно словно оглушило и ослепило их обоих.
– Ты никогда не простишь себе, если покинешь меня, – выдохнул он в ее алеющую щеку. – Клянусь!
С печальной улыбкой Мориа нежно провела ладонью по могучему плечу Девлина.
– Не сомневаюсь в этом.
– И будешь обо мне ужасно скучать, – добавил он, продолжая ласкать ее тело.
– Больше, чем ты даже подозреваешь, – вздохнула Мориа.
– Тебе будет не с кем спорить. Какая однообразная, бесцветная жизнь тебе предстоит, – прошептал он ей на ухо.
– В этом не может быть никакого сомнения.
Собрав всю свою волю, Девлин скатился с ее тела. Его разочарованию не было конца. Когда она начинала с ним спорить, это всегда сильно его раздражало. Сейчас она соглашается с каждым его словом – и это выводит его из себя еще больше!
– С ума сойти! Из всех женщин на планете мне пришлось влюбиться в самую упрямую!
– Девлин, не надо! – попыталась возразить Мориа, не желая, чтобы начала исчезать магия этого волшебного дня.
Девлин только вздохнул. С тем же успехом можно пытаться убедить дерево.
– Ладно, черт побери, делай как хочешь. Ты никогда не считаешься со мной, – горько добавил он. – Хорошо, я не испытываю к тебе ничего, кроме жалости и чувства вины. И накинулся на тебя только потому, что никого другого не оказалось поблизости. Я очень долго жил без женщины, и когда увидел тебя, то не смог себя сдержать. Сейчас я говорю тебе то, что ты хочешь слышать. То, что есть на самом деле, тебя совершенно не интересует!
– И тебе, и мне будет намного лучше, если мы оба признаем правду и не будем больше притворяться, – ответила Мориа, протягивая руку, чтобы провести ею по лицу Девлина.
– Боже милосердный, женщина, я сойду от тебя с ума! – прорычал гигант, хватаясь за волосы так, словно собрался вырвать их все разом.
Мориа наклонила голову и коснулась его губ своими. На этот раз она не промахнулась. Ее поцелуй разгладил черты его лица.
– Хоть ты и сумасшедшая, я тебя все равно люблю...
Губы Белого Призрака дрогнули в печальной улыбке. Ему хотелось сейчас кричать на нее, проклинать ее невероятное упрямство, но после того, как она призналась в своей любви, сердиться на Мориа он не мог. Ему просто нужно найти способ убедить ее в искренности своих чувств.
«У тебя осталось всего четыре дня, Белый Призрак, – напомнил себе Девлин. – Ты должен извлечь из них все, что можешь, иначе ты потеряешь единственную в твоей жизни женщину, которую действительно любишь».
Он постарался отогнать от себя мысль, что упрямство Мориа – это наказание ему за равнодушие к чувствам женщин, встречавшихся ему в прошлом.
– Ладно, ты победила, – сдался Девлин, понимая, что дальше спор вести бесполезно. – Делай то, что считаешь нужным, и я буду следовать твоей воле.
– Я в самом деле очень тебя люблю, – произнесла Мориа, прежде чем начала подбирать свою раскиданную по траве одежду.
– Мне будет приятно это вспомнить, когда я вернусь в Тусон и узнаю, что ты ушла. Надеюсь, это меня утешит, – саркастически отозвался Девлин.
– Ты меня быстро забудешь, – тоном прорицательницы провещала Мориа.
– А если нет, то всю оставшуюся жизнь меня будет греть воспоминание о твоем трогательном признании, – фыркнул Девлин. Натянув брюки, он выпрямился и помог Мориа подняться с земли. Затем потянул ее за собой.
– Нам надо спешить, упрямица. Предстоит очень долгая дорога.
Мориа повиновалась безропотно, хотя ее сердце в эту минуту было полно боли. Она с радостью провела бы еще несколько дней в горах Дракона, прежде чем завершится глава ее жизни, которую ей хотелось читать бесконечно. В следующей она должна будет расстаться с Девлином навсегда – чтобы никогда больше не почувствовать оберегающих ее сильных рук и не погрузиться с ним в мир восхитительных ощущений.
