Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Я смеюсь. Искренне, задорно и весело. Хохочу не каким-нибудь утробным хохотом, сгибающим меня пополам, а нормальным — чистым, прозрачным — смехом реально счастливого человека. Смеюсь от души. Наверно, за это я и люблю наши редкие встречи с другом.
– Чё ты ржешь, как мерин с ксивой? Я тебе правду говорю, как на самом деле все происходит, а ты смеешься! Главное, что это «произведение» под любой жанр подходит — и к беллетристике, и к документалистике, и как пособие по экономике, и даже как политически выдержанный памфлет. Все что угодно. Ну, это я утрирую, конечно, а вот серьезно. Можно просто издать книгу рецептов и изложить ее вышеописанным образом. Народным, так сказать, матерым языком. Что-то типа: «Возьмите, бля, стакан сахара и запиздите сахар в молоко. Перемешивайте до образования спермообразной консистенции, ебаните туда три яйца…» Короче, это будет бестселлер! Точно говорю! Хит всех времен и народов. Реально!
На этой веселой ноте я вынужден констатировать другу, что первый флакон выжран под ноль. Не сговариваясь, мы вместе с Юриком собираемся в путь дальний и топаем в ближайший магазин за второй бутылкой водки. По дороге я пытаюсь рассказать ему о снах, преследующих меня в последнее время.
– Погоди, старик, — прерывает меня Юрка, — дело серьезное. На ходу такие вещи не решаются. Вот вернемся домой, тогда подробненько все изложишь.
– Ну, делись/колись, — предлагает Юрка, когда мы вернулись и заняли исходные позиции на его уютной кухне, разлив по стаканам. — Признавайся, что тебе снится, крейсер «Аврора».
Я рассказываю ему все, что со мной происходит. Все эти непонятные сны, связанные с одноименным топ-менеджером Сергеем из Москвы и своими ощущениями на этот счет.
– Понимаешь, я как будто переживаю во сне чью-то жизнь. Отстой полный! Жизнь, не похожую на мою и совершенно мне до этого незнакомую. Типа кошмара, блин, на улице Вязов. К чему все это? Может быть, я просто свихнулся? Я уже, реально, начинаю думать именно так. Главное, сны яркие такие. Ну типа я сам участвовал в них. Порой проснешься — запах духов в носоглотке стоит. «Откуда?» — думаю. Потом вспоминаю, что сон снился, где я с телкой козырной. Чуешь?
– Чую, Серый. Чую, но сказать тебе пока ничего не могу. У меня тоже сны яркие бывали. — Юрка задумывается.
«Продолжать или нет?» — написано на его лице.
– Давно это было, — решается он. — Я кодировался от алкоголизма. Да, был такой факт в моей биографии. Так вот, весь тот год, а я именно на год кодировался, очень часто мне снился один и тот же сон. Я в компании, где все дружно и натурально квасят. Я смотрю на их надираловку и совершенно забываю о своей кодировке. Беру стакан с водярой и натурально протягиваю его сквозь зубы. Я совершенно реально и четко ощущаю водочный вкус во рту, чувствую даже, как меня начинает цеплять и заводить. А потом в голове молния: «Что ж я делаю?! Мне ж нельзя!!!» И просыпаюсь в холодном поту. А главное, вкус во рту.
– Любопытно, — выдавливаю я из себя, хотя нахожу пример не очень подходящим к моей ситуевине. — Но не совсем как у меня. В своих снах ты себя видишь. Ты воспринимаешь себя как закодированного человека. То есть и во сне и наяву ты — один и тот же чел. А у меня все по-другому! Я грузчик, а во сне у меня совершенно другой статус. Я крутой мучачос, клевый чувак типа. Я встречаюсь с людьми, разговариваю, но наутро понимаю, что лица этих людей мне абсолютно незнакомы. Или мои тутошние знакомцы там тоже бывают, но наделены совсем другими качествами. Вот такая вот ботва. А такие сны, как у тебя, Юрок, у меня тоже бывали. Мне после армии снился сон, что меня по второму кругу призывают. Что за дела? Ни хрена не врубаюсь. Тупизм какой-то! Короче, не в тему все это.
– Да ладно тебе, не парься! — советует Юрка. — Сон — он и есть сон.
– Вначале меня это не напрягало. Я тоже так думал, что типа пусть его снится всяко-разно. А теперь что-то задергал/достал этот сонный перманентализм долбаный. Я уже спорить стал со своим сонным воплощением. И он, я чувствую, презирает меня. Боюсь, крышу совсем с катушек срывает! Чё скажешь?
– А чего тут говорить? — отвечает Юрка, сильно наморщив лоб. — Наливай да пей.
Я соглашаюсь с другом, что на данном этапе это едва ли не единственное и однозначно правильное решение. Я наливаю в свой и его стаканы водку и тупо выпиваю одним глотком. Юрка повторяет мое движение и занюхивает хлебом.
Он первым нарушает молчание:
– Значит, раньше тебя это не парило, а теперь напрягать стало?
– Стало. Дело в том, конечно, что вначале это все казалось случайностью. Ну, типа, сон, как ты говоришь. Сегодня один приснится, завтра другой. Ничего вроде необычного. А тут.
– А тут один сон по кругу гоняешь?
– Может быть, не совсем один. Герои в нем одни, а сны получаются разные… с продолжением. И все в них по нарастающей развивается, все логично. В этом-то нелогичность происходящего. Будто кто-то влез в мое сонно-индивидуальное эго, а я лезу в его. Судя по всему, ему тоже не по кайфу мое вторжение в его сны, в его эго. Мы заставляем друг друга совершать поступки через призму отношений друг к другу. Что может быть хуже, особенно когда мы с ним такие разные?
– Стало быть, страдает твое эго?
– Именно. Индивидуальность моя разрушается, личность растворяется, эго, на котором замешаны все процессы жизнедеятельности, размывается.
– Почему это?
– Что почему?
– Почему это все процессы жизнедеятельности замешаны на эго? — удивляется моему суждению Юрка.
– Ты же не будешь отрицать, что основной инстинкт, которому подчинено все живое, — это инстинкт самосохранения? Ведь во всех организмах, начиная с низших, мы всяко-разно наблюдаем всевозможные приспособления для сохранения особи. При этом глупо было бы предположить у растений, к примеру, наличие понятий о смерти. Стало быть, это инстинкт в чистом виде, заложенный в каждой живой клетке, в каждом из нас.
– Допустим, — соглашается Юрка, сосредоточенно уставившись на кончик зажженной сигареты. — А инстинкт продолжения рода? Это не является одним из основных инстинктов?
– Это всего лишь частный случай инстинкта самосохранения. Так называемый, общественный инстинкт — инстинкт сохранения вида, ну или самосохранения вида, если тебе так удобней воспринимать.
– Угу. А эго, о котором ты так сокрушаешься?
– Эго — это есть инстинкт самосохранения.
Юрка тянется к бутылке. Я молча жду, когда он переварит полученную от меня информацию. Он медленно наливает в стаканы. Совсем на донышко.
– Растянем удовольствие, — поясняет он.
Я согласно киваю, прикуривая сигарету.
– Старик, — возражает мне Юрий, после того как мы выпили, — а вот Фрейд, который Зигмунд, он не смешивал эти два понятия.
– Ну и что? — отвечаю я. — Фрейд, конечно, неглупый чувак, но и он мог ошибаться. Не так ли?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
