Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
34. Обожаю старые английские побасенки про привидений. И вообще люблю тех, кто вкусно пишет.
35. Стихи – всегда. Гумилев и Цветаева. До Бродского не доросла.
36. Кинг – однозначно. В духе «Капли беременели и падали» и «Сифилис бывает от е…».
37. Ну и классика. «Морской волк», «Альтист Данилов» и «Бежин луг».
38. Из современных – Елизаров, «Ногти».
Кинематограф.
39. Все русское старье, типа «Осторожно, бабушка!».
40. Блокбастеры, катастрофы и вселенские катаклизмы. Короче, все кассовое я смотрю с удовольствием, и желания искать «подтексты» в Куросаве у меня не возникает.
41. Ужасы. Желательно до появления графики, когда отрубленная голова была куском резины с кетчупом.
42. Из «высокого» – только Тарковский. «Солярис» и «Сталкер».
43. Короче, всеядна.
Хобби.
44. Компьютерные игры. Летом муж утверждал, что если к осени выйдет «Дьябло 3», я перенесу роды на несколько недель позже или опростаюсь перед компьютером.
45. Готовить что-нибудь хитрое.
46. Ходить за грибами. В этом деле я профи, не знающий усталости. И даже когда местный алтух, зарабатывающий исключительно на продаже поганок, выходит из леса с убогой сыроежкой на дне корзины, я припрусь с двумя пакетами подосинов.
47. Рисую дензнаки. Получается херово. Видимо, поэтому я и сдохну в своей «двушке». А согласитесь, разлагаться приятнее в «трешке»: и большую площадь завоняешь, и к соседям протечешь.
Ребенок.
48. Далеко не загадываю. Но сидеть в общественном транспорте, пока над ним нависает старуха с костылем, он не будет. Это точно.
Внешность.
49. Ну это и ежу понятно, что, как всякие грудастые длинноволосые блондинки, я мечтаю быть плоской коротко стриженной брюнеткой.
50. На мой взгляд, красота должна быть агрессивной, как «царская водка». Красавицы – заметными, стервозными и расчетливыми. Иначе мир рухнет или перенаселится.
51. Акриловые ногти – полная фигня, особенно если у вас телефон с мелкими кнопками и газовая плита. Сюда же: пиво в банках, кодовые замки и дверцы в машине.
О наследстве
Ох уж мне эти критики-дефектологи! И рожа у меня смурная, и обои лежалые, и вообще. Хотя если быть откровенной, то обои у меня и правда дрянь. Пожалуй, даже моя рожа пасует перед такими обоями. А все почему? Правильно, потому что и физиономия, и обои достались мне в наследство, и в их приобретении я никоим образом не участвовала.
Розовый ужас в цветочек приобрела бывшая герлфренд моего мужа. Должно быть, расплачиваясь на кассе, она думала, что с такими обоями вовсе запросто почувствует себя Дерьмовочкой в ожидании крылатого принца. Впрочем, крылья у Дементия так и не выросли, а все намеки на небеса я подравниваю ржавым садовым секатором с регулярностью раз в месяц. В довесок к обоям мне перепали супружеское ложе два на три, пара фикусов, две тумбочки для хранения документации и шкаф, который я двигаю в случае затяжной депрессии. Надо сказать, что все мои попытки избавиться от богатства заканчиваются неизменным провалом, и, не считая фикусов, которые издохли в первую неделю, все остальное имущество цело и по-прежнему отравляет мне жизнь.
Свое Катечкинское имя я унаследовала от прабабушки. Вообще-то по папиной линии мой род известен хрен знает до какого колена, и преобладают в нем врачи и священники. Впрочем, врач, он со священником часто в паре работает или по очереди, так что ничего удивительного в этом нет… Так вот, прабабушка моя Катерина была теткой весьма крутого нрава: по молодости заправляла больницей (думаю, там она характер и воспитала, так как дело было в блокадном Питере), а под старость работала поселковым врачом, попутно воспитывая папу посредством ремня. Но больше всего мне нравится бабушка юная. Та, которая с вуалью в черепаховом альбоме, или та, которая тратит «обеднишные» деньги на извозчика к воротам гимназии. Жаль, что я ее не увижу, но почему-то мне кажется, что я бы ей понравилась. В конце концов, я пять лет не завтракала в институте, для того чтобы доехать до хаты на такси.
Способностью называть вещи своими именами меня обогатил дедуська по маминой линии.
– Б… – сказал он мне, когда я приобрела свое первое мини.
– Старый пердун, – ответила я ему и ушла гулять, громко хлопнув дверью.
Около пяти лет мы прожили под одной крышей, и все эти пять лет мы драли эту крышу на части. Ежедневные ссоры, переходящие в швыряние предметами, изматывающие переговоры и краткие часы примирения… Но самое парадоксальное, что за всю мою жизнь никто не любил меня сильнее и никто не был более настоящим.
Почему-то все время вспоминаю одну и ту же сцену. Дача, июнь. Мне девять. Отключили воду. Я сижу на скамейке и мою ноги в тазике. Мимо проходит дед и, как всегда, бурчит на всех и вся. Главным образом его раздражает отсутствие воды. Робко, боясь огрести очередное ругательство, я говорю ему:
– Ты можешь вымыть ноги после меня, вода еще не очень грязная.
– Нет уж, – отвечает он мне, – обойдусь.
И тут я обижаюсь. Я всегда на него обижаюсь, но в этот раз почему-то особенно неприятно.
– Ты меня ненавидишь! – плачу я. – Ты всегда меня ненавидишь, ты даже брезгуешь мной.
Он останавливается и смотрит на меня. Долго смотрит. Я уже начинаю жалеть о том, что вообще раскрыла пасть, как вдруг он подходит, садится на корточки и говорит:
– Ненавижу? Брезгую? Да я за тебя эту воду выпью.
Он вынимает таз из-под моих ног, подносит его ко рту и начинает пить воду. В ужасе я убегаю в дом.
И можете назвать меня психом, но любовь, как и все остальное, не имеет ничего общего со словами, как бы умело их ни использовали. Любовь – в выпитой воде. Все остальное – мишура. Впрочем, это только мое мнение.
Да, а склонность к истеричности у меня от мамашки. Как-то раз мы с ней пошли в овощной за свеклой. Как сейчас помню, дорогу занесло, сугробы по колено, холодрыга жуткая. Идем, значит, по узенькой тропиночке, друг за другом. Мама впереди. Я сзади. Вдруг навстречу нам мужичонка. Самый обыкновенный – шапочка, курточка, боты какие-то. Я его слабо запомнила, откровенно говоря. И вот идет он нам навстречу, а тропочка узкая весьма и весьма… Уступать дорогу дяденька не желает. Маман, понятное дело, тоже не на помойке себя нашла и не за чем-нибудь идет, а за свеклой, и вообще… Короче, встречаются они на тропиночке, и дяденька маму отпихивает. Я в ожидании того, как они будут любезностями обмениваться, заранее съеживаюсь и желаю испариться. Не тут-то было! Мама хватает сумочку, поднимает над головой и со всей дури обрушивает ее на спину мужика. Нелепо взмахнув руками, мужик падает в сугроб. То, что он нам кричит, я уже не помню, потому что стараюсь догнать маму, которая скачет далеко впереди, унося с собой свою сумочку, два высших образования и красный диплом. Из этой истории я сделала только два вывода:
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
