— Ну прошу тебя, — сказал Брайан.
— А я прошу тебя, — ответил Джеймс.
— Что? — переспросил Брайан. — О чем ты меня просишь?
Джеймс на секунду задумался. В голову ничего не приходило.
— Я не знаю.
Теренс плавал на спине. Он приподнял голову и изрек:
— Ну возрази же ему, Джеймс. Не позволяй Брайану развести тебя на затею, которая тебе не по душе.
— Да брось ты, — сказал Брайан. — Все будет круто. Соглашайся.
В общем, весь шестой домик плавал, за исключением Джеймса Лорбика. Они поплескались, смыли всю грязь и вышли на берег, и только Джеймс Лорбик, единственный из обитателей шестого домика, был с ног до головы покрыт коркой засохшей грязи. Только у Джеймса Лорбика волосы торчали в стороны слипшимися сосульками. Только Джеймс Лорбик ходил в платье.
Солнце клонилось к закату. Ребята расселись вокруг костра, никак не желавшего разгораться. Они съели остатки хот-догов и бутерброды с арахисовым маслом, которые девушки-поварихи делали всякий раз, когда какой-нибудь из домиков уходил в поход с ночевкой. Шестой домик болтал о том, как круто будет, когда Джеймс Лорбик ворвется утром в лагерную столовую, притворяясь монстром.
Темнело. Разговор переключился на монстра.
— Может, это волк-оборотень?
— Или скунс-оборотень.
— Может, это космический пришелец?
— А может, ему просто очень одиноко, — подал голос Джеймс Лорбик. Он сидел между Брайаном Джонсом и одним из близнецов Симпсонов и чувствовал себя как никогда отлично, будто он наконец стал полноправной частью шестого домика. Вот только тело немного чесалось от грязи.
— А почему его никто до сих пор не видел?
— Может, кто и видел, но они все умерли, поэтому не могли никому рассказать.
— Ерунда. Если бы тут кто-то умер, лагерь бы прикрыли.
— А может, директор лагеря не хочет, чтобы хоть кто-то прознал про монстра, вот никому и не говорит.
— Не будь трусом! Ведь с четвертым домиком монстр ничего не сделал. К тому же, в четвертом домике все вруны.
— Погодите минутку, вы что-нибудь слышали?
Все затихли и прислушались. Брайан Джонс пукнул. Это был знатный, громоподобный пердеж.
— Господи, Брайан, какая мерзость!
— Что? Это не я.
— Если придет монстр, мы просто нацелим на него задницу Брайана!
— Послушайте, что это?
Раздался звонок.
— Не может быть! — воскликнул Теренс. — Это мой мобильник. Но он ведь никогда не ловил здесь сигнал. Алло? Привет, Дарлин. Что случилось? — Он включил фонарик и навел его на ребят из шестого домика. — Парни, мне надо на секундочку спуститься с холма. Здесь ничего не разберешь, но голос у нее расстроенный. Что-то насчет ее машины и чихуахуа.
— Круто.
— Будьте осторожны, не дайте монстру застать вас врасплох.
— Передайте Дарлин, что она для вас слишком хороша.
Они наблюдали, как Теренс спускается по размокшей тропинке в маленьком кружке света. Кружок все уменьшался и уменьшался, удалялся и удалялся, пока наконец не исчез из поля зрения.
— А что, если на самом деле это никакая не Дарлин? — предположил паренек по имени Тимоти Фербер.
— А кто тогда?
— Вдруг это монстр?
— Да ну, фигня! Откуда монстру знать номер Теренсова мобильника?
— А суфле еще осталось?
— Нет, только крекеры.
Они поели крекеров. Теренс все не возвращался. И даже голоса его не доносилось. Ребята стали рассказывать страшилки.
— …И она опускает руку, и пес лижет ее, и она думает, что все в порядке. Только вот утром, когда она заглядывает в ванну, пес лежит там, мертвый, кругом лужи крови, а на стене кровью написано: «ХА-ХА, Я ТЕБЯ ОБМАНУЛ!»
— Однажды моя сестра подрабатывала няней, и в дом позвонил какой-то маньяк и спросил, нельзя ли позвать к телефону Сатану. Она чуть не померла от ужаса.
— Однажды мой дедушка ехал на поезде и увидел, что за окном в поле стоит голая тетка.
— Она была привидением?
— Не знаю. Но дед об этом много раз рассказывал.
— А коровы в том поле были?
— Не знаю. Откуда мне знать, были ли там коровы?
— Как вы думаете, Теренс скоро вернется?
— А что? Боишься?
— Сколько сейчас времени?
— Еще даже нет половины одиннадцатого. Может, еще разок попробуем развести костер?
— Дрова так и не просохли. Не разгорится. К тому же, если бы тут жил монстр и если бы он бродил поблизости, а мы бы развели огонь, он бы нас увидел.
— К тому же суфле все равно кончилось.
— Погодите, я знаю, как надо разжигать. Так же, как четвертый домик поджег летучую мышь. Если побрызгать на дрова жидкостью от комаров, а потом…
Шестой домик почтительно затих.
— Ух ты! Офигенно, Брайан. Тебе за это должны выдать специальный значок.
— Ага, за самый ядовитый пердеж.
— Воняет, — сказал Джеймс Лорбик. Но вообще-то было приятно, что огонь все-таки развели. Тьма стала казаться менее темной, а для чего же еще нужны костры, как не для этого.
— В свете костра ты и впрямь выглядишь жутко, Джеймс. Это платье и грязь… Немного странно и страшновато…
— Спасибо.
— Точно, Джеймс Лорбик всегда должен носить платья, он такой сексуальный…
— Джеймс Лорбик, ты лапочка, м-м-м…
— Оставьте Джеймса в покое, — велел Брайан Джонс.
— Мне в прошлом году приснился чудной сон, — сказал Дэнни Андерсон. Андерсон был из Терр-От, штат Индиана. Он был в шестом домике выше всех, за исключением Теренса. — Мне приснилось, что я однажды пришел из школы домой, а там никого, только тот мужик. Он сидел в гостиной и смотрел телик. «Кто вы? — говорю я ему. — Что вам тут надо?» И он поднял на меня взгляд, улыбнулся этакой жутковатой улыбочкой и говорит: «Привет, Дэнни, я Анджелина Джоли. Я твой новый папа».
— Ничего себе! Тебе приснилось, что твой отец стал Анджелиной Джоли?
— Нет, — ответил Дэнни Андерсон. — Не мели ерунды. Мои родители не развелись, ничего такого. Моего папу зовут так же, как меня. Тот мужик сказал, что он мой новый папа. Сказал, что он Анджелина Джоли. Но он был не мой отец, просто какой-то мужик.
— Тупой сон.
— Знаю, — согласился Дэнни Андерсон. — Но с тех пор он мне типа снится каждую ночь. Этот чувак всегда торчит на кухне и талдычит о том, что мы будем с ним делать, раз уж я стал его сыном. Он вправду страшный. И вся штука в том, что мне недавно звонила мама и сказала, что они с папой разводятся. И я вот думаю, а вдруг у нее появился новый ухажер…
