Брим проверил верньеры — они все находились в нужном положении, — потом взялся за ручку и потянул. Дверь не шелохнулась.
— Вселенная, — процедил он сквозь зубы, — что делать будем?
— Можно мне попробовать? — попросил Барбюс.
— Разумеется, — раздраженно ответил Брим. — Пусть уж каждый попробует…
— Спасибо, сэр, — сказал Барбюс, становясь перед люком. — Если господа лейтенанты отойдут на несколько шагов… — Старшина достал из вещмешка большую лучевую палицу. — Я думаю, ЭТО справится с любой дверью.
— Где ты ее взял? — удивился Брим. — Так, захватил по дороге на шлюпку, — как о чем-то само собой разумеющемся сказал Барбюс. — Держал ее у себя в тумбочке, думал, вдруг пригодится… — Старшина оценивающе склонил голову набок. — Я бы на всякий случай зажмурился, — предупредил он, и половина люка разлетелась брызгами расплавленного металла, не причинившими боевым скафандрам никакого ущерба, если не считать сгоревшей Имперской Звезды на груди у Брима. — Вот так, — спокойно заметил Барбюс, отталкивая остатки двери ногой.
— Однако ты умеешь справляться с замками, — почтительно заметил Брим. — Воистину, чисто сработано, — добавил У рейс.
— Спасибо, — произнес верзила-старшина, закидывая палицу за спину и первым проходя в маленькую нишу с круглым люком в противоположной стене. Рядом с люком красовался вертикальный ряд кнопок с вергонианскими иероглифами. — Насколько я понимаю, эта — светящаяся — означает наш уровень, — сказал он, показывая на нижнюю кнопку.
Урсис нахмурился и изучил все иероглифы по очереди.
— Да, — отозвался он. — А верхняя означает «мостик» — в приблизительном переводе.
Барбюс нажал на верхнюю кнопку…
Казалось, прошел целый год, прежде чем кабина доползла до верхнего уровня. Однако, так или иначе, почти через тридцать пять циклов после того, как Брим опустил шлюпку на трюмную палубу, трое звездолетчиков с «Непокорного» стояли на мостике «Судьбоносного». Времени у них почти не осталось.
* * *
Брим только-только начал разбираться в пульте управления корабля, когда Барбюс осторожно напомнил им с Урсисом о ситуации.
— Гм… простите, что беспокою вас, джентльмены, — нерешительно начал он.
Брим обернулся: Барбюс никогда не вмешивался в чужие дела, если только его дело не было первостепенной важности.
— Что случилось? — спросил он с улыбкой.
— Прошу прощения у господ лейтенантов, — сказал Барбюс, разворачивая три голокарты веером, словно игральные, — но, по моим расчетам, у нас осталось меньше метацикла на все про все. — Он неуютно поежился. — Гм… в противном случае при нашей нынешней скорости падения трифизотронные блоки — то есть «грандоффлеры» — уже не вытащат это ржавое корыто. Скрип, который бесперечь слышен, означает, что корпус уже испытывает избыточные нагрузки…
— Уфф! — вздохнул Урсис. — Я тоже их чувствую. — Он зажмурился и задумчиво почесал широкую переносицу. — Это значит, что после неудачи с судовыми движками у нас останется только двенадцать циклов, чтобы убраться отсюда на шлюпке, пока не поздно. Воистину, нам надо спешить. — Он еще раз вздохнул и вернулся к своим приборам.
— Спасибо, друзья. — Брим не удержался и быстро отсалютовал старшине.
Даже сквозь темное стекло шлема было видно, как Барбюс покраснел.
— Пустяки, лейтенант, — пробормотал он смущенно.
— Ну и хлам! — восхитился Брим, созерцая нагромождение циферблатов у себя за пультам. Хвала Вселенной, все звездолеты устроены примерно одинаково и, соответственно, одинаково управляются. Первым делом Брим нашел тумблер автопилота, который был, разумеется, выключен — этим и объяснялось опасно малое расстояние между кораблем и поверхностью звезды. Однако, прежде чем перевести его в рабочее состояние, рулевому предстояло выяснить, в каком состоянии находятся остальные системы. Он поспешно проверил крен, рыскание, тангаж, поставил рули в нейтральное положение и определил положение горизонта относительно галактического диска. Переместившись к левому пульту, Брим быстро прикинул в уме спиральную траекторию ухода от звезды, выгодную с точки зрения расхода энергии, потом еще раз зафиксировал параметры — допотопными верньерами. Наконец — после особо мучительного стона, исторгнутого корпусом корабля, — он разобрался в управлении всеми четырьмя рулевыми дюзами. Бывший экипаж оставил их в положении, оптимальном для компенсации момента, возникающего от работы блоков Грандоффлера, — и зачем только строили такие дурацкие машины?. Потом, откинувшись в кресле, Брим еще раз окинул пульт взглядом и глубоко вздохнул. Он как раз собирался известить Урсиса, что готов к полету, когда тишину на мостике прорезал зычный голос Барбюса, только на этот раз в нем звучало такое напряжение, что оба лейтенанта встревожились.
— Кажется, у меня неладно с глазами, — произнес Барбюс. — Вселенная! Что творится за бортом?..
Брим обернулся — старшина с искаженным лицом уставился в правые гиперэкраны.
— В чем де… — Брим не договорил, так как Урсис вскочил со своего места, глядя в гиперэкраны — и тоже с удивленным выражением на морде.
— И с моим зрением что-то не в порядке, — вскричал медведь, поморгав и тряхнув головой. — Что это такое?
Беспокойно хмурясь, Брим подошел к остальным, стоящим у правого борта. Ему хватило одного-единственного взгляда на гиперэкраны.
— Б-борода Вута! — выдохнул он, протирая глаза.
Примерно в трех сотнях иралов по правому борту висел в пространстве светящийся, едва заметный корабль-призрак, совсем небольшой, но глаза почему-то отказывались фокусироваться на нем. Брим еще раз тряхнул головой и пристальнее вгляделся в пустоту за бортом. Яркие точки звезд горели как обычно. Однако висевший рядом корабль казался удивительно эфемерным. Наиболее яркие созвездия светили прямо сквозь его корпус! Казалось, это представитель другого измерения. Сердце Брима подпрыгнуло от внезапной догадки. Возможно, безумные писатели-фантасты не так уж безумны! Или…
— Вам не кажется, что мы смотрим на невидимку? — прошептал он чуть слышно. Урсис хлопнул себя лапой по лбу.
— Готов поспорить, что это так! Только наш корабль излучает что-то, чего тот не может заглушить!
— Как ты думаешь, ОНИ это знают? — резко спросил Брим. Медведь покачал головой и улыбнулся скептически.
— Нет, — медленно произнес он. — Мне кажется, не знают. И… гляди, они подходят ближе.
— Если бы только узнать, что выдает их… — выдохнул Брим. Панели обшивки продолжали скрипеть от напряжения.
— Что бы это ни было, — буркнул Урсис, — нам надо по крайней мере сообщить, что нечто подобное все-таки существует. — Медведь повернулся к Барбюсу. — Утрилло, — скомандовал он. — Посмотри, действует ли их КА'ППА-связь. Я как раз подготовил бортовые энергосистемы к запуску, когда ты заметил эту штуковину.
— Есть, лейтенант, — откликнулся Барбюс, медленно поворачиваясь к пульту связи. Тяготение большой звезды ощущалось теперь даже сквозь слабеющее поле искусственной гравитации.
