Книга Боцман. Подводная одиссея - Сергей Зверев

Такэси метался среди своих подчиненных в районе причала. Ситуация явно выходила из-под контроля. На «717»-й были направлены лучи всех прожекторов, которые находились в зоне досягаемости. Стрельба не прекращалась с обеих сторон. «Штурмовые» силы были на подходе, но запаздывали, так как из-за халатности не были заправлены боевые машины. Кайко то и дело кричал в переговорное устройство, грозя увольнениями и прочими небесными карами. Однако криком он ничем не мог помочь делу.

К своему ужасу, старший лейтенант понял, что двигатель российского судна заработал, а оно само пришло в движение. Многочисленная толпа охраны разом возмущенно вздохнула. С «717»-го спешно сбрасывались швартовые. А судно стало медленно, но верно удаляться от причала. Можно было даже и не пытаться гадать, куда оно направится. Курс явно был взят в открытое море. Такэси хотелось рвать на себе волосы. Все его меры предосторожности, все его угрозы оказались напрасными. Русские все равно сделали то, о чем думали с самого начала своего появления на базе.

Сбросив с себя оцепенение, Кайко приказал отправить вслед за судном несколько быстроходных катеров. На них должны были погрузиться как обычные охранники, так и те самые «штурмовики», которые не появились своевременно на причале. Счет шел на минуты. Подчиненных пришлось подгонять. Быстроходные катера отправились в погоню буквально через пять минут. За это время «717»-й успел уйти от берега на довольно приличное расстояние. Такэси сжимал кулаки, мысленно поторапливая тех, кто отправился в погоню. Но этого было мало. Он понимал, что оставаться на берегу для него не самый лучший выход из ситуации. Поэтому он приказал подвести отдельный катер для него и небольшой группы своих подчиненных. Старший лейтенант жаждал отправиться в погоню за русскими беглецами. Он с наслаждением представил, как он со своими людьми настигнет «717»-й, заберется на борт и сурово накажет каждого из пленников. Однако в этот момент вокруг него началось то, что вскоре обернулось сущим адом.

– Это еще что за ерунда?! – вскричал кто-то из охранников, указывая в небо.

Все, словно по команде, задрали головы. Из темноты со стороны моря один за другим появились пять планеров. Никаких опознавательных знаков на них не было. Даже Такэси не успел толком сообразить, как реагировать на появление этой «чудо-эскадрильи». И прежде чем он решился отдать приказ на обстрел планеров, первые из них сумели беспрепятственно долететь до топливохранилища. В следующую секунду все пять планеров одновременно начали сбрасывать зажигательные бомбы. Они летели как на склады с горючим, так и на стоявшие в гавани плавсредства.

Огонь быстро охватил топливохранилище. Патрульные и другие катера вспыхнули и стали взрываться прямо на воде. От взрывов их подбрасывало в воздух. Подорванные суда и их фрагменты разлетались в разные стороны. Часть из них полетела в сторону побережья и свалилась на опешивших охранников. Начала нарастать паника. Следом за первой пятеркой планеров появилась и вторая. Это при том, что никто даже не мог подумать, что налет повторится, да еще с таким небольшим интервалом от предыдущего. Новая пятерка стала сбрасывать зажигательные бомбы не одновременно, а по очереди. Снова досталось и гавани, и топливохранилищу. Последнее еще больше запылало, и в конце концов в нем произошла череда мощных взрывов. Высокие столбы огня рванули в небо. Одновременно огненная стихия стала распространяться вширь, поглощая на своем пути все, что только попадалось. Охранники бросались врассыпную, но это мало кому помогало. Языки пламени слизывали их с берега. Выживал лишь тот, кто находил хотя бы минимально огнестойкое укрытие. Однако таких были единицы, так как подходящих укрытий практически не имелось. Кто-то прыгал в воду в надежде найти в ней спасение. Положительного эффекта, как правило, это не давало. Огонь шел и по воде.

Такэси, одуревая от происходящего, изо всех сил рванул прочь от распространяющегося огня. Запрошенный им катер не находился в зоне этой необычной бомбежки, а посему уцелел. И к тому же механик не удрал сразу же, завидев надвигающуюся огненную волну. Старлей уже не подгадывал, кто из его людей отправится с ним. Рядом бежали не избранные, а самые, как оказалось, расторопные. Все вместе они запрыгнули на борт катера. Механик запустил мотор. Тот взревел, и судно, вздыбливая морскую гладь, на большой скорости понеслось в открытое море. Едва это произошло, как огонь почти полностью накрыл причал и ближайшие к нему районы.

Кайко наблюдал за этим уже с безопасного расстояния. Огненная стихия уничтожила, по крайней мере, часть испытательной базы и парка плавсредств. Причем часть, не самую маленькую. Огонь продолжал полыхать и на побережье, и на прилегающей акватории. Старший лейтенант, смотря на все это, подобрал лишь одно сравнение: «Перл-Харбор». Правда, тогда, в декабре 1941 года, японцы бомбили американскую военную базу. А вот кто сейчас бомбил испытательную базу японской корпорации, Такэси не знал. Не могли знать и те, кто вместе с ним уносился все дальше и дальше от места небывалой в истории фирмы трагедии. Они и подумать не могли, что все это действо было спланировано северокорейскими спецслужбами в качестве акции возмездия за использование корпорацией военной формы КНДР для маскировки своих постыдных пиратских действий. Старлей не мог даже на секунду представить, что их недавний маскарад с переодеванием привел к подобным последствиям. Он увязывал бомбежку с бегством русских. Хотя до конца не мог сообразить, как то и другое связано между собой. Вскоре их катер догнал те, что выдвинулись в погоню первыми. Суда выстроились в один ряд и продолжали ускоренное движение с целью настичь корабль с русскими беглецами. Несколькими километрами впереди шли три патрульных катера. Это были те плавсредства, которые на момент бомбежки находились на маршруте и были отправлены в погоню. Патрули надеялись перехватить русских еще до подхода остальных. Кайко, связавшись с ними, начал координировать действия, насколько это было возможно в сложившихся условиях. Казалось, что патрульные катера вот-вот достигнут своей цели. Старлей злорадно потирал руки. Однако в который раз произошло нечто непредсказуемое.

Такэси наблюдал с помощью бинокля с функцией прибора ночного видения за патрульными катерами. С темнотой помогал бороться и бортовой прожектор. Когда до «717»-го им оставалось совсем чуть-чуть, в небе над ними неожиданно появился парашют-крыло. Старший лейтенант сразу заподозрил неладное и попытался предупредить патрульных о вероятной опасности. Но сделать ему этого не удалось. Сигнал вызова хоть и пошел, однако ответа не последовало. Саблин, летевший на парашюте-крыле, постарался быть максимально точным. Он взял на прицел катер, шедший первым, и нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок, и граната из подствольника устремилась в цель. Через считаные секунды граната ударилась в борт патрульного катера и сдетонировала. Раздался взрыв, который разнес патрульное плавсредство на части. Шедший за ним катер резко изменил курс, чтобы не попасть в зону горящих обломков. Охранники на катере уже поняли, откуда исходит угроза. Они направили свои автоматы вверх, чтобы обстрелять парашютиста. Но их действия оказались запоздавшими. Дело в том, что Боцман уже успел снарядить «фоторужье» еще одной гранатой и навести прицел на катер. И как только его пассажиры ощетинились автоматными стволами, русский хладнокровно спустил курок. Граната попала в их гущу и взорвалась. Второй патрульный катер был нейтрализован. Виталий направил парашют вслед за российским судном.