—Шейх — благородный слуга Аллаха! — Саид почтительно поклонился. — Я уважаю тебя как продолжателя рода.
Наконец Саид обернулся к Уэсту. Тот сидел с Хорасом на плече.
—И ты, Джек Уэст. Капитан Джек Уэст из австралийского полка специального назначения. Охотник. Это имя летает по Ближнему Востоку, словно привидение. Твои подвиги сделались легендами. Когда ты сбежал из Басры, Хусейн долгие годы не мог успокоиться. Пока его самого не схватили, все мечтал забрать свой самолет обратно. А потом ты исчез на очень долгое время. Как сквозь землю провалился. Очень необычно...
—Достаточно, — сказал Уэст. — Чудеса. Зевс и Артемида. Где они?
—О да, прошу прощения. Чудеса. И возвращение Тартара. Мм... прости меня, капитан Уэст, но я не понял, отчего ты решил, что я захочу помочь тебе в этом деле?
— У Соединенных Штатов Америки уже есть три фрагмента Солнечного камня, — сказал Уэст. — У их команды прекрасное техническое обеспечение. И они хорошо информированы. Того и гляди соберут все фрагменты. Как тебе это?
— Что ж, хорошо, — сказал Саид. — Кто там у них главный? Маршал Джуда?
— Да.
— С таким врагом нельзя не считаться. Умен и хитер. К тому же убийца. Хотя знаешь ли ты о его слабости?
— Какой?
— Он боится высоты. Впрочем, я отклонился от темы. Расскажи мне о своих успехах. Ты, как я полагаю, пользуешься текстом Каллимаха. А это означает, что сначала ты нашел Колосса. Подвеска была крайней справа?
— Да... — удивился Уэст.
— Мм... а затем очередь дошла до фрагментов Фароса и мавзолея, так?
— Как ты узнал, что они будут найдены в таком порядке?
Саид драматически вздохнул.
— Это элементарно. Текст Каллимаха написан на языке Тота — самом древнем и сложном языке. Текст содержит семь уровней — семь диалектов, сложность которых с каждым разом возрастает. Твоя юная переводчица, — он указал на Лили, — может за один раз прочесть только одну запись, правда? Это потому, что каждая запись в тексте Каллимаха на первом — самом простом диалекте слова Тота. О фрагменте Фароса сказано на втором диалекте. Он немного труднее. Твой оракул сможет прочесть все семь диалектов, но не сразу.
— Ты умеешь читать слово Тота? — недоверчиво спросил Волшебник.
— Я могу расшифровать первые четыре диалекта.
— Но как?
— Учился самостоятельно, — пояснил Сайд. — Благодаря дисциплине и терпению. О, я забыл: на гнилом Западе дисциплина и терпение не в чести.
— Как вы узнали, что фрагмент мавзолея будет спрятан вместе с фрагментом Фароса? — спросила Зоу.
— Последние тридцать лет я изучил каждый свиток, табличку и документ, имеющие отношение к Бенбену. Все, что мог отыскать. Некоторые документы очень знамениты — такие, как текст Каллимаха. У меня имеется копия IX века, другие не так известны. Они написаны скромными людьми, которые всего лишь хотели написать о прекрасных делах своей жизни, например, о сооружении огромных крыш над океанскими бухтами или об установке мраморных колонн в сердце спящих вулканов. Моя коллекция обширна.
— Текст Каллимаха не помог нам с фрагментами Зевса и Артемиды, — сказал Уэст. — Зевс потерян. И мы думаем, что Артемида находится в соборе Святого Петра, но где именно, не знаем. Может, тебе это известно?
Саид сощурил глаза.
— С течением времени, по прошествии многих войн, эти два фрагмента были разрознены, но я знаю, где они покоятся.
Винни Пух подался вперед.
— Если ты знаешь так много, почему сам раньше не отправился на поиски этих фрагментов?
— И отправился бы, если б мог, мой мусульманский друг, — непринужденно сказал Саид. — Но тогда я был не так проворен, как теперь.
С этими словами он закатал правую штанину и показал ужасные шрамы и ожоги на голени.
— Осколок советской гранаты в Афганистане в 1987 году. Много лет я и вставать на нее не мог. А человек с ограниченной способностью передвижения ничего не может сделать в пещере, полной ловушек. Пока я в девяностые годы приводил в порядок свои мышцы, изучил все, что мог, относительно Солнечного камня. Я готовил в Афганистане команду моджахедов для охоты за фрагментами, когда произошли атаки на Вашингтон и взрыв Центра международной торговли в Нью-Йорке. А уж когда пришло 11 сентября, в Афганистане наступил хаос. Меня схватили американцы. Впрочем, сейчас моя нога вполне восстановилась.
— Фрагменты Зевса и Артемиды, — повторил Уэст. — Где они?
Саид лукаво улыбнулся.
— Интересно, что эти два фрагмента, которые вы хотите отыскать, не были спрятаны. Они стоят на виду, если только знаешь, куда смотреть. Фрагмент Артемиды и в самом деле находится в Риме, в соборе Святого Петра — в самом святом месте культа Амон-Ра. А что касается фрагмента Зевса...
Саид прислонился к спинке стула и прочитал стих по памяти:
Не выпускал он громов и молний, не обрушивал гнева,
И победы никогда не добивался.
Только Победа в правой руке делала его великим.
О, крылатая женщина, куда ты улетела?
Саид взглянул на Уэста.
— Только Победа в правой руке делала его великим.
Уэст принялся размышлять о его подсказке:
— Как говорят, статуя Зевса в Олимпии держала в правой руке статую поменьше — Крылатую Победу. Греческую богиню Нику — женщину с крыльями за спиной, подобно ангелу или фигуре, что ставят на носу корабля. Поскольку скульптура Зевса было огромной, статуя Крылатой Ники, по свидетельству очевидцев, была выполнена в человеческий рост.
— Верно, - сказал Саид. — И если Победа делала его великим, то мы должны искать не скульптуру Зевса, а статую Победы. И стих спрашивает: куда она улетела? Я уверен, ты знаешь, как много в мире найдено древнегреческих статуй Крылатой Победы подходящего размера. Но после изучения работ Фидия, автора статуи Зевса, я обнаружил, что только одна статуя Победы выполнена на уровне его мастерства — прекрасные линии, совершенная форма, редкая способность представить в мраморе мокрые одежды. Я обнаружил дошедший до нас великий образец греческой скульптуры, но западные искусствоведы до сих пор приписывают его неизвестному автору. Статуя была найдена в 1863 году французским археологом Шарлем Шампуазе.
— Не может быть... — ахнул Волшебник. — Не может...
Саид кивнул.
— Да. Она самая. Шампуазе обнаружил ее на греческом острове Самофракия. С тех пор она носит имя Ника Самофракийская.
— Ее привезли во Францию. Там сразу поняли, что работа гениальна, а потому отправили в Лувр. Там она и стоит по сей день на мраморной лестнице Дарю, под высоким потолком крыла Денон.
«Галикарнас» взял курс на Европу.
