Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Вот ушлая девица! Все знает, все чувствует! Знаменитая женская интуиция.
– Хм… я не могу разглашать имя клиента, – вывернулся Тавров. – А скажите, Виктория: действительно ли Годунцов хочет отобрать бизнес у вашего шефа?
– Годунцов? На фига ему это?! – искренне удивилась Виктория. – Это «баронессе» нужно, это ее интрига. Ну, кем будет генеральный директор Дмитрий Сергеевич Обнорский, если у него отобрать бизнес? Безработный Обнорский – только и всего! Он же и работать не умеет, никогда в жизни этим не занимался. Видно, «баронесса» уговорила Годунцова отобрать бизнес у Обнорского и отдать ей. Вот под этот светлый момент она и подгадывает развод!
– Вы так думаете?
– Я так знаю! – отрезала Виктория и тут же пояснила: – У меня подруга работает секретарем у адвоката Обнорской, так что я в курсе всего. Адвокат получил указание от Обнорской затянуть процесс развода до особого указания. Ну а указание будет, когда Обнорского лишат фирмы.
– Неужели это так просто? – удивился Тавров.
– Если Обнорский в ближайшее время не получит кредит, то он банкрот, – сообщила Виктория. – А сейчас ведь кризис, да и в другое время получить кредит сложно. А уж если Годунцов только намекнет банкирам, то…
– А он не может взять кредит за границей?
– Похоже, вы не в курсе современного положения как отечественной, так и мировой финансовой системы! – насмешливо заметила Виктория. – Сейчас даже в Америке, оплоте «свободного рынка», крупнейшие воротилы бизнеса рассчитывают только на помощь государства. А у нас – и говорить нечего!
Да, похоже, Виктория была больше подкована в международных событиях и четче видела их связь с повседневной реальностью. Вот тебе и блондинка из поколения пепси!
* * *
Проводив Викторию до метро, Тавров зашел в торговый центр «Ереван плаза» и выпил там в одном из ресторанов кружку пива, это помогло привести ему мысли в порядок. Однако пора поработать по госпоже Обнорской!
Зазвенел мобильник. Это был Ковригин.
– Валерий Иванович! Помните, вы просили выяснить, кто купил дачу у Пургина?
– Да, конечно! И кто?
– Некий отставной генерал-лейтенант Советской армии, проживает в Санкт-Петербурге. Сделка проведена вполне официально, выплачены все комиссионные согласно договору и налоги.
– Ну я, собственно, и не подозревал, что там имеют место быть какие-то махинации, – заметил Тавров. – А как фамилия этого генерала?
– Кернов Петр Иванович.
Тавров замер, осмысливая услышанное, а Ковригин продолжал рассказывать:
– Вообще, сам он старый уже, поэтому лично не приезжал оформлять покупку, а дал доверенность дочери. Сейчас посмотрю, как зовут дочь…
– Можешь не искать, Ваня, – сказал Тавров с нескрываемой досадой. – Зовут ее Анна Петровна Обнорская. А мы с тобой дураки, Ваня!
Глава 13
Ковригин не согласился с выводом Таврова:
– А с чего дураки-то, Валерий Иванович? Ну, продал Пургин дачу Обнорской для ее отца, так все равно она там не собиралась появляться до весны. Решила дочь к себе старого больного отца забрать; купила ему дачу поближе к Москве, чтобы на свежем воздухе и в пределах досягаемости; купила у знакомых, чтобы без какого-либо риска, – что же тут подозрительного? Что-то вы не туда, извините, смотрите… Вам-то своей женой поручил Обнорский заниматься, так что ваш интерес понятен, а наше дело – Морозова и Мамедова искать. Я не резко высказался?
* * *
Обнорский явился в офис Таврова в назначенный срок, подписал договор и заплатил оговоренный аванс.
– Когда подъехать техническому специалисту, чтобы взять квартиру на видео– и аудиоконтроль? – спросил Тавров.
– Давайте завтра после двух, – предложил Обнорский. – Я с обеда поеду домой, а жена в районе двенадцати собиралась отправиться на дачу, так что вернется не раньше четырех часов. Если вообще в этот день вернется – может и там заночевать.
– Скажите, Дмитрий Сергеевич, а дачу ваша супруга приобрела у Пургина? – поинтересовался Тавров.
– Да, причем совершенно неожиданно и не посоветовавшись со мной, – с досадой поведал Обнорский.
– А чем она мотивировала покупку?
– Ухудшением здоровья ее отца. Якобы нездоровый питерский климат и ужасная экология в районе Литейного проспекта просто его убивают! Она у кого-то одолжила денег под залог отцовской квартиры в Питере.
– Да, но вроде после выхода в отставку генерал Кернов поселился на даче, – припомнил Тавров слова Обнорской.
– О, так вы и это знаете? – покосился на него Обнорский. – Это хорошо, что вы уже навели справки о моей жене… практически уже бывшей жене. Хоть имеете представление, что она за особа! Вообще-то эта дача принадлежала еще деду Анны, тоже генералу. Но и ее отец тоже, выйдя на пенсию, поселился на старой даче в Пушкине, а в огромной квартире на Литейном осталась Анна. Когда же умерла ее мать, у отца серьезно начало сердце пошаливать, и его уговорили снова переехать в Питер, поближе к цивилизации и современной медицине. А дачу в Пушкине мы тогда продали, чтобы вложить деньги в бизнес. Ну, и старику тоже деньги не лишние: сейчас на генеральскую пенсию не очень-то развернешься.
– А на этой новой даче под Москвой вы когда-нибудь бывали?
– С какой стати?! – удивился Обнорский. – Куплена она фактически на деньги тестя и на его имя, так что я никакого отношения к этой даче не имею. Я даже не знаю, где она находится!
– А ваша квартира в Москве кому принадлежит?
– Нам с Анной – она в долевой собственности.
– В равных долях? – уточнил Тавров.
– Нет, у меня две доли, а у Анны одна. Дело в том, что ее приватизировали в равных долях, когда был жив мой отец, – пояснил Обнорский. – Ведь это квартира моих родителей.
– И последний вопрос: вам знакомо это украшение? – спросил Тавров, выкладывая на стол переданную Шоном фотографию ожерелья.
Обнорский взял в руки фотографию и с волнением воскликнул:
– Точно такое же ожерелье я видел на Оле! На Пургиной!
– И когда вы последний раз видели это украшение?
– Не помню… Нет, не могу вспомнить! На моей памяти она его надевала всего раза два. Сказала, что это подарок мужа, а мужу досталось по наследству от бабушки.
– Я получил информацию, что Пургина продала это ожерелье вашей жене, – закинул удочку Тавров.
– Что?! – поразился Обнорский. – Быть этого не может! Оля говорила, что муж очень дорожит этим украшением и все порывается положить его на хранение в банк. Нет, это исключено! Тем более что, если бы Анна приобрела украшение, она бы его непременно хоть раз надела – типично женское тщеславие, понимаете? В любом случае я был бы в курсе!
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
