К тому же принц был, несомненно, привлекателен.
Она была уверена, что если народу Кавроса требуется, чтобы она когда-нибудь заключила удачный брачный союз, то идеальный кандидат в мужья сидел сейчас рядом с ней.
К сожалению, София продолжала украдкой поглядывать на толпу, не мелькнет ли где красный парадный мундир.
Возможно, сейчас Гейбриел был нужен ей не как телохранитель, а как мужчина, который уже завладел ее сердцем независимо от того, хотели они оба этого или нет. Она не знала, что делать. Она не могла позволить себе не кокетничать с датским принцем, но ей не нравилось, что это напоминало о том, что, вероятнее всего, ей придется выйти замуж за такого, как он, а не за Гейбриела. А она хотела только «своего» полковника. И что, черт возьми, прикажете теперь делать?
Элегантным движением унизанной драгоценными кольцами руки принц подозвал официанта.
Но когда, взяв с подноса бокал шампанского, он предложил его Софии, она отказалась, с сожалением покачав головой.
— Извините, ваше высочество, — тихо промолвила она, — но мой начальник службы безопасности приказал мне не принимать бокалы ни от кого, кроме вон того человека, — указала она на одного из английских солдат из гарнизона, заместителя капитана. Он нес ответственность за бутылки вина из ее личных запасов и за каждый бокал, который коснется ее губ.
Если бы кому-нибудь удалось сегодня отравить ее, именно этого верного солдата повесили бы за нарушение воинской присяги.
— Ах, все та же старая угроза отравления, — проговорил с утомленной улыбкой будущий король. — Поверьте, дорогая моя, уж я-то знаю, что вы должны чувствовать. Жить, подчиняясь таким ограничениям, к сожалению, удел королей. Я сам попробую вино ради вас.
— Не надо! — предостерегла она.
Но кронпринц не послушался. Он отхлебнул вина и, довольный тем, что произвел на нее впечатление своей смелостью, возвратил ей бокал.
София взяла бокал только тогда, когда убедилась, что принц не рухнул замертво на пол.
Его высочество посмотрел на нее с задумчивой улыбкой, но она всего лишь взяла бокал в руку.
Она не сделала ни глотка. Это было бы нелояльно по отношению к ее телохранителю. В конце концов, сказала она себе, если полковник Найт рискует жизнью, защищая ее, то самое меньшее, что она могла бы сделать, — это подчиняться его протоколу.
Принц с лукавым любопытством разглядывал ее древнегреческий костюм.
— Может быть, потанцуем, моя прекрасная богиня?
Она с удивлением взглянула на него, потому что постоянно высматривала в толпе своего Гейбриела.
Но перед ней стоял кронпринц Христиан Фредерик и предлагал ей руку.
Она подумала о Кавросе, о своем народе и о стоическом отказе Гейбриела в ее просьбе станцевать с ней вальс — такая малость, но он и этого не захотел сделать. Так зачем ей мучиться из-за человека, который твердо решил держаться от нее на почтительном расстоянии?
Она заставила себя одарить принца лучезарной улыбкой, хотя чувствовала себя при этом отвратительно.
— Почту за честь, ваше высочество, — сказала она и, положив ладонь в его протянутую руку, встала с места.
Глава 13
Входя в переполненный людьми бальный зал, Гейбриел сразу же заметил, что изменился стиль музыки и греческие музыканты от ритмичных народных мелодий перешли к исполнению плавной танцевальной музыки.
Вот и хорошо, подумал он, с решительным видом оглядываясь вокруг в поисках Софии. Однако первым человеком, которого он увидел, была его сестра Джорджиана.
— Дорогой! — воскликнула она, остановившись прямо у входа со своим мужем лордом Гриффитом, его другом детства, и их двоюродным братом Робертом, герцогом Хоксклифом, главой клана Найтов.
Гейбриел приветствовал своих родственников улыбкой. Его сестра, беременность которой уже была заметна, с нежностью обняла его.
Ее старший братец не вполне одобрял ее поездку в замок по каменистой дороге, но если ее муж не видел причин для беспокойства, то он едва ли мог возражать. К тому же детские годы, проведенные вместе с ней, научили Гейбриела, что невозможно запретить Джорджиане делать то, что она вознамерилась.
Зная, что она является страстным борцом за права женщин, Гейбриел понимал, что сестра не упустит шанса встретиться с женщиной — будущей правительницей целой страны, пусть даже совсем маленькой и бедной.
— Принцесса великолепна! — сообщила ему Джорджиана. — Я просто влюбилась в нее! Нас только что представили друг другу.
— Она очень красива, — уважительным тоном заметил Роберт. — И насколько я слышал, умна.
— А кроме того, отлично владеет ножом, — добавил Гейбриел.
— Кто бы мог подумать? — пробормотал Роберт.
— Не понимаю, как ей удалось остаться такой сильной, пройдя через все испытания без поддержки семьи! — воскликнула Джорджиана. — Как трагично, что стольких ее родственников убили! Береги ее, Гейбриел, хорошо?
Он обнял сестру за талию.
— Я не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось.
— Я уверена в этом. Себя тоже береги. Мы будем скучать по тебе. Ты лучший брат во всем мире.
— Эй! А как же я? — раздался звонкий голос.
Гейбриел рассмеялся, увидев подходившего к ним младшего брата.
— И все это только потому, что я всегда поддразнивал тебя, а он был слишком благороден, чтобы опускаться до моего уровня? — насмешливо произнес Дерек, целуя сестру. Потом он кивнул остальным. — Привет всем.
— Где Лили?
— Застряла по дороге, дегустируя греческие деликатесы вместе с миссис Клируэлл и отцом.
— Надеюсь, мне удастся сегодня еще раз поговорить с ее высочеством, — сказала Джорджиана. — У меня есть кое-какие соображения насчет того, как помочь беднейшим слоям населения Кавроса, поскольку именно это сейчас многие обсуждают.
— Моя жена активно участвовала в благотворительной деятельности, когда мы были в Калькутте, — с гордостью сообщил Грифф Роберту.
Гейбриел окинул взглядом комнату.
— Кстати, куда это она исчезла?
— Ее высочество? Она танцует.
— Вот как? — Гейбриел повернулся и внимательно осмотрел кружащихся в вальсе гостей. В толпе на мгновение мелькнула София в объятиях высокого русоголового мужчины в парадном мундире. Блестящие медали и красная орденская лента, по диагонали пересекавшая грудь этого надменного типа, давали основания предполагать, что это какая-то знатная особа.
При виде их он испытал какую-то странную боль, от которой чуть не задохнулся.
— Кто это… танцует с ней? — напряженно спросил он.
— Это, — сообщил ему Роберт, понизив голос, — Христиан Фредерик, кронпринц Дании.
