Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Сломался! Как игрушка, что ли?
— Вы сохранили ему жизнь, чтобы выкачать из него кровь?
Я не смогла скрыть ужас, который испытывала при виде Кейла и того, что с ним вытворяли.
Папашка пожал плечами, словно не замечая моей реакции:
— Мы пытались синтезировать это вещество, но без успеха. Пришлось увеличить количество заборов крови с одного до четырех в день — вдруг что-нибудь произойдет и нам придется поторопиться с ликвидацией. К сожалению, это работает очень короткое время. Через несколько дней интересующее нас химическое соединение нейтрализуется и мы не можем использовать кровь девяноста восьмого для приготовления сыворотки. Пытаемся совершенствовать способы хранения крови, но тоже пока безрезультатно.
Я повернулась к стеклу и увидела, как Кен поднимает Кейла на ноги. Тот поднял глаза и впервые увидел нас. Наши взгляды встретились, и сердце мое упало. Кейл был смертельно бледен, с темными синяками под глазами и на щеках. Я видела — стоять вертикально ему невыносимо трудно, и Кен вынужден был прислонить его к стене, чтобы он не сполз на пол.
— Он ужасно выглядит, — прошептала я. Это была самая безопасная вещь, которую я могла себе позволить сказать. Папаша внимательно наблюдал за мной и наверняка отметил мою реакцию.
— Когда его привели сюда в первый день, он устроил потасовку. Боюсь, некоторые из наших служащих были вынуждены поступить с ним жестко. Сейчас ему гораздо лучше — он почти может стоять.
Ярость душила меня. Я должна вытащить его оттуда!
Папашка ткнул пальцем в угол комнаты. Там, вдоль стены, как солдаты на марше, выстроились стаканы, наполненные оранжевой жидкостью. Апельсиновый сок.
— До сих пор отказывается есть и пить, — сказал он.
Внутри клетки Кен убирал свое оборудование назад в чемодан. Выходя, он поднял один из стаканов и протянул Кейлу. Тот принял стакан и повернулся в мою сторону.
— Он нас слышит? — спросила я.
Папашка покачал головой и пошел навстречу Кену, который выходил из клетки. Пока папашка что-то говорил Кену приглушенным голосом, не обращая на меня внимания, я встретилась глазами с Кейлом и беззвучно, одними губами, произнесла:
— Выпей!
К моему великому облегчению, он поднял стакан к губам и полностью осушил его. Я отвернулась от папашки и поглубже засунула руки в карманы, чтобы не прижаться ими к поверхности стекла.
— Прости меня! — так же беззвучно, одними губами прошептала я.
Кейл не изменил выражения лица, но его глаза выражали такое сильное желание, которое было сравнимо только с моим.
Если бы я могла прикоснуться к нему, хотя бы на мгновение!
— Ну как, ты готова возвратиться?
Рука папашки опустилась на мое плечо, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
И в этот момент: бах! — Кейл с силой швырнул стакан в стеклянную стену как раз на уровне головы моего отца. Крошечные капли сока стекали вниз по стеклу и образовывали на полу маленькую лужицу.
Кейл отодвинулся в дальний угол клетки и не спускал глаз с моего папашки; зловещая усмешка кривила его губы.
20
Мы добрались домой в половине восьмого. Папашка отправился назад, в «Деназен», как он выразился, кое-что досмотреть, и я осталась одна. Первый раз за все время, сколько я могла вспомнить, мне захотелось свернуться калачиком и хорошенько нареветься.
Я бродила по гостиной, трогая то одну, то другую вещицу, которые навевали мне воспоминания о жизни, которой никогда не было. Крошечная фарфоровая статуэтка котенка, голубая стеклянная роза. Все это обернулось ложью. Подошла к вазе. Ужасная, вонючая ваза. Я взяла ее в руки и перевернула донышком вверх — как это сделал Кейл в ночь нашего знакомства. Тогда он ее потряс и сказал: «Здесь должны быть растения, правда?»
Я в последний раз провела указательным пальцем по горлышку вазы и, размахнувшись, с силой шарахнула ей о стену. Грохот был — как тогда, когда Кейл швырнул стаканом в стеклянную стену своей клетки. Ваза разлетелась на мелкие куски, и они градом посыпались на деревянный пол гостиной.
С остальными вещами я поступила примерно так же. Тяжелый туман сгустился в моей голове, но что бы я ни делала, он не рассеивался. Я громила, рвала все, что попадалось под руку, — безрезультатно.
Я снова набрала Брандта. Без ответа. Написала ему электронку. Молчание. Я была совершенно уверена, что он не выходит на связь, потому что продолжает свои раскопки. Я увидела это в его глазах, когда мы в последний раз встретились на Кладбище. Он ни за что не упустит возможность покопаться, а поскольку этот парень не в состоянии мне лгать, он меня просто избегает. Логика была небезупречной, и я это понимала, но сделанный вывод меня несколько успокоил.
Я отправилась на кухню и сделала свой любимый сандвич: индейка, помидор и арахисовое масло, но при ближайшем рассмотрении нашла его неаппетитным. Равнодушно надкусила. Хлеб оказался черствым и крошился, а индейка дурно пахла, хотя была совершенно свежей. Я выплюнула откушенное в ладонь, и меня едва не вырвало. Мой желудок протестующе урчал, но я швырнула остатки сандвича в мусорное ведро и пошла к себе в комнату.
По ящику — пусто. По радио все песни — отстой. Врубила компьютер — все чаты обезлюдели. Вяло пришла мысль — а не выбраться ли из дома на какую-нибудь тусовку? Мало ли их сегодня в городе! Взять и позвонить — кто-нибудь да пригласит. Но даже на это сил не было.
Тогда я сбросила кроссовки и забралась под одеяло. Усталость навалилась на меня, и хотя голова гудела от проделанных мной превращений, от мыслей о Брандте, папашке, Кейле, сон пришел быстро — гораздо быстрее, чем я ожидала.
* * *
Я проснулась от легкого, но различимого постукивания. Сев в постели, огляделась. Была вторая ночь полнолуния, самая яркая из трех, и пол моей спальни был залит серебряным светом, льющимся из окна.
Окно — вот откуда шел звук.
Я выскользнула из постели, открыла окно и выглянула наружу. Внизу стоял Алекс.
— Что ты там делаешь? — спросила я.
— Могу я подняться?
Я пожала плечами, и он полез наверх.
Спустившись с подоконника, Алекс бегло осмотрел меня. Правильно я поступила, что не переоделась в пижаму.
— Ты что, только что пришла? — спросил он. — Я всю округу обыскал.
— Я дома весь вечер и всю ночь, — ответила я. — И вообще, зачем ты меня искал? Разве мы не все сказали друг другу при последней встрече? Или ты забыл? Ты же послал меня к черту, помнишь?
— Я волновался за тебя. Мне нужно было знать, что с тобой все в порядке.
— В следующий раз воспользуйся телефоном. Или электронкой. А еще лучше — почтовым голубем.
— У меня нет твоего номера. И твоего адреса. Да и голубей нет.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
