подвалу.
-Что случилось? – на помощь сразу бросился Дамиан.
-Она оборачивается! Нужно срочно сковать ее. Открывай дверь, Дамиан и решетку.
-Понял. – Дамиану не надо было говорить дважды. Он понял с первого раза и сразу приступил к выполнению. Спасибо судьбе, что мой брат мой Бета.
-Крестная, Арина, - обратился он к родным, - приготовьте полотенца и воду с антисептиками. А также успокаивающий отвар! – затем снова посмотрел на свою пару и прошептал, - Не так я хотел, чтобы прошел твой первый оборот. Не так.
-Спровоцированный оборот! – опешила сестра.
-Не расслабляться, Арина. Спровоцированный или нет, мы обязаны взять себя в руки и сделать все, чтобы облегчить его. Займись антисептиком и водой с полотенцами, а я приготовлю отвар и подготовлю мясо. Волчица в ярости. Ее нужно успокоить.
-Да, крестная. Ты права. Я мигом! – и Арина убежала все подготавливать, а мама Эрика ушла варить отвар.
Эрик же спустился в подвал и направился в камеру, где Николь предстояло пройти первый ее оборот в жизни. Он положил, корчащуюся от боли Николь, на матрас, который подготовил Дамиан. Эрик быстро надел ошейник из метала, прикрепленный цепью к стене, на Николь, чтобы та не сбежала в порыве ярости.
Николь снова промычала от боли. Эта боль выкручивала ее изнутри, ломая кости, утолщая их и видоизменяя. Ей хотелось скорее забыться, чтобы не чувствовать эту агонию. Но каждый новый импульс боли не давал провалиться ей в желанную негу забытья. Сквозь эту удушающую боль она слышала, как ее звал и утешал Эрик. Он был рядом в этот момент, как и обещал. Не отходил ни на шаг. Обнимал, гладил по волосам, твердя одно «Держись моя девочка. Я знаю как это больно. Ты справишься, потому что сильная у меня». Эти слова успокаивали ее, словно притупляя очередной импульс боли.
-Дыши, Николь. Постарайся дышать глубоко, как только ты можешь. Я знаю, что это тяжело, но тебе нужно дышать. Делай глубокий вдох и меленный выдох. – Эрик дотронулся до левой стороны грудной клетки, где сердце. Оно билось как сумасшедшее, слово птица, пытающаяся вырваться из клетки на волю, - Николь, я тебя умоляю, девочка моя, дыши.
Николь старалась дышать так глубоко, как могла в моменты затишья. Но как только начинался приступ боли, ее снова выкручивало, а сердце трепыхалось в груди.
-Николь, черт возьми. Дыши также глубоко, когда больно. Это облегчит тебе оборот хоть немного.
-Н-немогу, - промямлила Николь, - Мне больно, очень. Меня словно ломает всю изнутри.
-Так и должно быть. Это нормально. Не бойся ничего. Я с тобой и не дам тебе умереть. Запомни.
-Мне очень больно.
-Потерпи, родная. Сейчас принесут отвар, и ты выпьешь его. Станет легче, в разы. Только немного потерпи.
-Х-хорошо.
Эрик прижал Николь к себе и крепко обнял. Он гладил ее по спине, пытаясь унять ее боль. А самому было тошно. Он чувствовал эту боль. И понимал, что пусть даже вынужденный оборот, но его пройти нужно, как бы не было больно.
Спустя час вниз спустилась крестная Эрика и Арина с приготовленным отваром и всем необходимым для промывки ран. Женщина подошла к Николь и стала мелкими порциями вливать в ее рот. Николь морщилась, но пила его.
-Пей, моя девочка, пей. Тебе полегчает и станет поспокойнее, приговаривала та, - Скоро твоя волчица покажется. Значит так нужно и так надо. Не переживай, мы все рядом. Вот умничка. Сейчас полегчает.
И в подтверждение слов Николь стало полегче переносить изменения. Сначала изменилось лицо. Скулы и уши заострились, а клыки увеличились. А затем все лицо приобрело волчьи очертания. Вслед за ним стали увеличиваться шея, плечи и тело Николь. Оно становилось массивнее. И после стали увеличиваться ноги и руки, приобретая черты волчьих лап. И завершающими штрихами стали хвост и появление шерсти, которая окрашивалась в великолепный снежный цвет. Волчица Николь была кипельно белого цвета, на фоне которого выделялись глаза. Они были глубокого черного цвета, что так и манили утонуть в них.
Эрик с восхищением смотрел на свою Луну. На ее красивый окрас. На ее бездонные глаза и розовый носик, который принюхивался к посторонним запахам. Волк Эрика просился наружу, к своей паре. Он не стал сопротивляться зову. В туже минуту перекинулся и на белую волчицу смотрел матерый черный волк своими пронзительными небесно-голубыми глазами. Волк Эрика стал принюхиваться к своей паре и подходить ближе, на что та прижала уши и попятилась назад. Волчица чувствовала силу и мощь этого черного волка и боялась его. Боялась доверять.
-Возьми мясо, дорогой мой, и отдай своей паре, чтобы та почувствовала себя твоей и доверилась тебе. – дала напутствие крестная Эрика.
Эрик подошел к ней и взял предложенный кусок из ее рук. Он приблизился к белой волчице и положил перед ней кусок мяса. Волчица принюхалась и подошла ближе, слегка прижимая уши. Она подошла к мясу и обнюхала его, а затем принялась есть. Уши волчицы постепенно приподнимались и больше не были прижаты, что говорило о ее доверии. После того, как она съела мясо, подошла к черному волку, чтобы провести по нему носом и обнюхать. Спустя мгновение волчица прижалась к своему волку, расположив мордочку на мощной черной груди. Черный волк прижал свою голову к белой волчице, словно защищая ее от всего Мира. Волчица слегка потерлась об него, сильнее вжимаясь в мощное волчье тело.
-Ты можешь ставить метку, Эрик. – подсказала крестная Эрика, - Она доверилась тебе. Теперь она твоя.
Черный волк слегка отстранился от белой волчицы и вгляделся ей в глаза, чтобы посмотреть готова ли она к этому. В ответ он получил молчаливое согласие, наклонился и укусил свою волчицу в районе шеи, утробно зарычав.
-Николь, твоя очередь. Тебе нужно отметить свою пару, укусив в ответ.
Волчица слегка замешкалась, словно боясь причинить боль паре, но все же укусила своего, теперь уже, черного волка, а потом отстранилась, глядя в его глаза. Черный волк прижался лбом к своей паре.
-Дамиан, Арина. Пойдемте. Им нужно побыть вдвоем, - после этих слов они втроем вышли из подвала, где остались два волка.
Все время оборота Николь Эрик не отходил ни на шаг и временно переложил все дела на плечи Дамиана. Он снял с нее ошейник, поняв, что волчица не планирует набрасываться на Мирен. Носил ей мясо, когда требовалось поесть. Первые дни после оборота ему буквально приходилось пихать в нее мясо, потому что
