самое сердце.
Выбирая между диваном вдалеке или холодным полом рядом со мной, Рик выбрал пол. Непринужденно устроился и положил затылок на краешек моего кресла. Я шустро подобралась и отложила книгу.
— Устал?
— Еще бы…
Положила тонкие пальчики ему на голову и легко помассировала.
— Хорошо-о-о… — мурлыкнул он.
Зарылась в темную копну от души, мужчина содрогнулся.
— Полегче, милая.
— М-м-м, так?
— Ага, так…
Пока Рик наслаждался, я собиралась с мыслями.
— Когда ты понял, что у меня дефект?
Мужчина напрягся, но потом снова расслабился. Нам давно пора было поговорить.
— У Луизы. Ты слишком спокойно отреагировала, когда она призналась. Я решил, что либо дефект у тебя, либо у твоих близких. Склонялся к первому.
— И не испугался? — я затаила дыхание.
— А чего бояться? Мнения окружающих?
— Ну, да.
Мужчина резко сел и посмотрел мне в глаза.
— Глупости. Посмотри на меня — я родился в деревне, поднялся по службе, получил титул, но многие лорды все равно не считают меня ровней себе. Думаешь, мне важно их мнение? Пф, вот еще!
— И все же дефектных не любят и предпочитают дел с ними не иметь.
— Это тип мышления, один из. Можно судить о человеке через его семью, родословную, медицинскую карту, а можно просто открыть глаза. Я предпочитаю жить с открытыми глазами. Здесь и сейчас не важны моя родословная или твой дефект. Мы преступника разоблачили!
Да-да, мы умные, смелые и, вообще, красавцы… Я усмехнулась своим мыслям. На самом деле героиней я себя не считала. Подумаешь, помахалась кулаками в переулке. На моем месте мог быть другой агент или просто прохожий.
Вот если бы поймать злодея, да тот уже скрылся… Ни бьорнская стража, ни сыщики не нашли следов Филиппа в Бьорне. Исчез вместе со всеми пропавшими заключенными и верной подругой Грейс.
Я задумалась.
— Интересно, жив ли настоящий Даниэль Элварс? Который был настолько благороден и смел, что полез за вами глупыми в болото.
— Милая, я начинаю ревновать.
Весело рассмеялась, а потом положила руку на мужское плечо. Рик был напряжен. Вопрос о настоящем Даниэле всерьез его волновал.
Зачем Филиппу оставлять двойника в живых? Скорее всего, настоящий Даниэль Элварс давно мертв и лежит сейчас, закопанный во дворе своего поместья. Да, вероятнее всего.
— А что… думает император? — решилась я задать вопрос, который тревожил на протяжении нескольких дней.
Рик сел рядом.
— Что конкретно ты хочешь знать?
— Будут ли какие-то изменения по поводу дефектных? В будущем, — я неопределенно развела руками. — О чем-то ведь император размышляет. Когда все узнают, что мы тоже можем владеть магией, пусть и не такой, как у большинства. Перестанут ли травить.. — выдавила я это слово, — людей только за то, что у них дефект? В детстве я хотела, чтобы император нас защитил. Делом, законом, указом, хоть чем! Кажется, сейчас самое время для перемен. Дефектные войдут в общество, им разрешат работать, где захотят, жениться, на ком захотят. Дети перестанут бояться, что их может одолеть дефект — представь, как будет здорово! Мне кажется, императору пора задуматься над этим.
— Он думает, — тихо успокоил Рик и коснулся моего подбородка. — Ника, как ты выросла такой? Как не сломалась?
Я откинулась в кресло и прижала к груди декоративную подушку.
— Давно сломалась, но семья меня починила. Ромул, мой старший брат, учил отвечать забиякам, драться, учил уважать и любить себя. Работа — вот, что еще помогло. Какое-то время я только и делала, что работала, и надеялась, когда же мне доверят настоящее дело. И вот — я здесь.
— Прямо так взяли и доверили? Неправдоподобно.
— Это правда! В отдел пришло уведомление, что меня хотят видеть в Бьорне. Именно меня. Вообще, я тогда решила, что это император решил дать шанс дефектному работнику.
Рик покачал головой.
— Вряд ли это император.
— Кто же тогда?
— Твой отец мог надавить на верхушку власти, чтобы тебе дали дело. Но почему именно с отсылкой в Бьорн?
Я всерьез разозлилась.
— Хватит подозревать! Выбрали и ладно. Я счастлива, что дело досталось мне. Кто бы это не решил!
— Иногда полезно знать, откуда ноги растут.
Тут я пульнула в наглеца подушкой и была такова. Сомневается он.
Эх, а мысль, что сам император обо мне позаботился, была такой сладкой…
Наглый жук!
Дулась я недолго. После третьего поцелуя обиду как рукой сняло.
С ловкостью лесных кабанов, роняя мебель и ни секунды не прерываясь, мы добрались до моей комнаты.
— Останься… — выдохнула я и тут же смутилась, уши горели. Что я творю!
Рик прижал палец к моим губам.
— Если ты сейчас не замолчишь…
Угроза эффекта не возымела. Толкнув дверь ногой, я затянула мужчину в свое уютное гнездышко.
Здесь и правда было хорошо: теплые стены, деревянный пол, компактно расставленная мебель. Больше всего радовал широкий подоконник, где можно сидеть часами и наблюдать за городом. Уезжать будет жаль.
А больше всего жаль — уехать и не сделать того, чего желаю.
Желала я только одного.
Еще с первых прикосновений на уроке по самообороне, с первых объятий в шкафу, с эмоционального танца, с первого поцелуя…
Шаги, которые я узнаю в темноте. Взгляд, что ни раз прожигал спину. Я знала его, чувствовала душой и хотела телом.
Зрачки Рика расширились. Черными глазами он приковал меня к стене. Как охотник, загоняющий в угол испуганную зверушку. Это сравнение мне нравилось, для него я была готова побыть добычей.
Шаг, второй. Медленно, как в танце.
Мужчина загоняет в угол, заставляет пятиться. Глубже, в темноту, в потайную нишу в самом углу комнаты.
В голове пронеслось воспоминание, как мы впервые встретились: тоже в нише, в кабинете лорда. Двое незнакомцев на одной маленькой территории. Сбивчивое дыхание, адреналин. Тогда я боялась, сейчас — нет.
Игра нравится обоим.
Лицо горит, когда он проводит по щеке, ниже, вдоль шеи, едва касается ключиц. Наклоняется… В последний момент ускользаю от поцелуя, и Рик впивается губами в шею. Жарко и темно, ничего не видно, раздеваемся на ощупь. Рик опускается ниже, закидывает мою ногу себе на плечо. Из горла вырывается "ах!"
И только громкий стук сердца напоминает, что я еще здесь, а не уплыла в мир нирваны. Темная ниша, темные глаза. Мужчина помогает, не словом — жестом подсказывает, куда деть губы.
Томление, страсть и смятая постель. Когда тело плавится, а чувствительность повышается.
Той ночью я впервые познала мужчину. Познала, не побоюсь этого слова, любовь. Потому что, если это не любовь, то что же тогда происходит между любящими мужчиной и женщиной? Кажется, дальше только нирвана.
