стенах висят большие экраны, которые транслируют все, что происходит на танцполе. В углу замечаю шест. Это для приватных танцев, отдыхающие в випах мужчины могут себе позволить заказать танец лично для себя.
Стараюсь не краснеть и не отводить глаза. Я достаточно взрослая, чтобы понимать — такая сторона жизни существует, и если у мужчины есть деньги оплатить свои прихоти, всегда найдутся те, кто с готовностью их исполнит.
— Ангелина, привет! — мне улыбаются, приветливо машут руками. Некоторые мне знакомы по тому злосчастному дню на яхте. Некоторых видела в универе.
— Садись, — две девушки двигаются, освобождая мне место. Я бросаю вопросительный взгляд на Артура.
— Посиди немного, еще не все пришли, — говорит он и садится рядом между мной и девушками. — Будешь что-то пить? Давай закажу тебе коктейль.
— Мы же договаривались, — качаю головой, внутри шевелится что-то нехорошее, склизкое. Холодное.
— Можно безалкогольный, — сразу соглашается Артур. — Или сок.
— Тогда воды пожалуйста, — прошу. Слишком душно, несмотря на работающую вентиляцию.
Сразу же материализуется бутылка воды со стаканом. Артур наливает полный, я залпом выпиваю.
— Выпей еще, — он наливает еще воды и всовывает стакан мне в руку, — ты такая бледная.
Но вода ни капли не помогает. Меня ведет.
Перед глазами роем вьются цветные точки, пол странно качается, лица присутствующих расплываются и сливаются с интерьером. Как будто их было больше, когда я пришла. Куда все подевались?
— Давай сюда руки, вот умница, — над ухом раздается хриплый шепот.
— Что ты делаешь? — хочу спросить, но язык не слушается, изо рта вырывается неразборчивое сипение.
— Все будет хорошо, не бойся, — говорит Артур, — мы просто немного поснимаем кино для любимого. Он же любит смотреть кино?
Тело окутывает прохладой, и я внезапно осознаю, что это потому что я голая. С меня сняли блузку и бюстгальтер, я по пояс обнажена, а Артур пытается расстегнуть ширинку.
— Не надо, не трогай… — хочу его оттолкнуть, но сил нет совсем. Мои руки не слушаются и висят как плети.
Холодные мокрые губы скользят по телу, оставляя липкий след. Как будто по мне проползло стадо слизней.
Меня передергивает, а когда такой же склизкий язык проталкивается в рот, меня выворачивает прямо на нависающего надо мной парня.
Глава 24
Демьян
— Как тебя зовут? Ты помнишь, как тебя зовут? — слышу как сквозь вату и с трудом продираю глаза.
Надо мной склонился какой-то мужик, чье лицо кажется смутно знакомым. Почему он говорит на английском? Я хорошо его понимаю, но… где я?
— Как тебя зовут? — повторяет мужик тем же ровным голосом. Облизываю пересохшие губы.
— Демь… ян…
— Отлично, Демьян, поздравляю. Операция прошла хорошо, я доволен результатом. Если тебе что-то нужно, зови медсестру. Пока полежишь здесь, утром переведем тебя в твою палату. И дальше все зависит от тебя самого и твоего организма. Убежден, вы оба справитесь.
Он говорит бодро и уверенно, и у меня в мозгу медленно проясняется. Постепенно всплывают фрагменты, складывающиеся в более-менее полную картину.
Меня должны были оперировать через неделю, но внезапно у моего доктора образовалось «окно» в графике, и он предложил сдвинуть операцию.
— Показатели в норме, все даже лучше чем я ожидал. Смысла тянуть не вижу, дальше решение за вами.
Мать сразу уцепилась за его предложение и начала меня уговаривать. А что здесь уговаривать, мне самому лишь бы быстрее отстреляться.
Обвожу глазами комнату — выходит, я в реанимационном отделении. И первое, что приходит на ум — Ангелина. Телефон перед операцией забрала мать, я не стал писать Ангелу, не хотел ее волновать.
— Позвонить… — хриплю, — дайте телефон…
— Он у твоей мамы, — осторожно отвечает доктор.
— Мне нужно позвонить… — повторяю, сцепив зубы, и доктор поднимает обе руки.
— Позовите госпожу Анну, — оборачивается к кому-то, к кому, мне не видно.
Буквально через минуту надо мной материализуется лицо матери, чуть взволнованное, с блестящими от слез глазами.
— Сынок! Сыночек! Я так рада! Доктор сказал, что операция прошла успешно, ты обязательно встанешь. Я все для этого сделаю!
— Мам… — еле двигаю сухими губами, — дай… Ангелина…
— Дайте ему воды, — слышу голос доктора, — уже можно.
Рядом появляется медсестра, приподнимает мою голову, и спасительная влага течет по рецепторам, смачивает пересохшее горло. Облизываю губы.
— Ангел… Позвонить…
— Сынок, — мать наклоняется ниже, — ты поспи, я ей напишу. Обещаю.
И я проваливаюсь в глубокий сон.
* * *
Я несколько раз просыпался, пил воду и снова засыпал. Мне снилась Ангел, такая какой я встретил ее впервые на дороге от станции к поселку. Моя любимая красивая девчонка.
В этот раз пробуждение совсем другое. Картинка не размытая, у меня нет ощущения, что веки отлиты из чугуна, и мне не надо разлеплять их пальцами. Я даже могу приподняться на локте.
Простыня подо мной смятая и мокрая, и сам я потный. Как после секса.
Нет. Как после секса с Ангелиной.
Мой член сигнализирует о том, что к жизни вернулась не только моя голова, а и остальные части тела. Дико тянет передернуть, тем более, что сегодня Ангелина приснилась мне голой.
Но рядом в кресле сидит мама, а я пока еще не потерял берега. Она спит, запрокинув голову, и я осторожно укладываюсь обратно, чтобы ее не разбудить.
Пусть спит. Неизвестно, когда она уснула. Она такая, что вполне могла просидеть возле меня все время, что я спал.
Замечаю на краю кровати свой телефон. Я его перед операцией на всякий случай распаролировал. Все наши с Ангелиной откровенные фотки и видосы скинул в облако, остальное мне скрывать нечего.
У меня было достаточно времени, пока я лежал без дела. Так что все старые чаты с бывшими друзьями и девушками я почистил, чтобы не тащить весь этот хлам в новую жизнь. А в бизнес-переписках ничего нет ни секретного, ни интересного.
Тянусь к телефону, включаю экран. Сердце сладко замирает от предвкушения.
Я пиздец как соскучился по любимой. Сейчас сделаю селфи и отправлю Ангелине, в ответ затребую фотку от нее. А когда мать проснется, выйду с Ангелом на видеосвязь.
Открываю список чатов и первым выхватываю сообщение от незнакомого номера. Просмотренное. Какой-то видос.
Чат с Ангелиной следующий. Он тоже просмотрен, мамой, кем же еще. Тупо вглядываюсь в последнее сообщение, которое видно в ленте.
«Прости».
Что за хуйня? Почему Ангел просит у меня прощения?
Открываю переписку и несколько раз перечитываю сообщения, пока до меня доходит смысл.
«Демьян, мне очень жаль, что операция не принесла результатов. Мне об этом написала твоя мама. Я тебе сочувствую, правда, но я больше не
