class="p1">— Мы и правда уходим, — сказал он, — Вдвоем, моя красавица. Я так долго тебя искал, так не противься судьбе!
И на меня повеяло холодом. Из глаз мужчины словно хлынула белая бездна, которая прогнала прочь, обратно внутрь мой огонь. И тот оступил.
— Вот и умница! — прошептал Асгейр.
— Что ты делаешь? — спросил за моей спиной Гуннар, а Нечай вышел вперед, вооруженный больше страхом за меня.
— Асгейр, убери руки от девушки, — в голосе северянина угроза, но Асгейр только улыбается, как-то совершенно жестко и безучастно. Он занят тем, что смотрит на меня, и я чувствую, как сердце начинает биться все медленнее, словно замедляет свой бег. И уже почти перестаю чувствовать холод.
— Отпусти Верею! — крик за спиной и звук стали, выскальзывающей из ножен.
Асгейр отпускает меня и резко разворачивается к Гуннару.
— Видят Боги, я не хотел причинять зло человеку, кров которого принимал. К тому же я обещал княжне, что ты достанешься ей. Так что, мой горячий друг, опусти свой меч, — я увидела, как злая улыбка исказила черты мужчины. Его плащ взвился словно от сильного порыва ветра, хотя я не ощутила даже намека на дуновение.
А затем Гуннар ринулся на знахаря, но тому стоило лишь прошептать какие-то непонятные слова и выбросить вперед руку, как северянина тут же отшвырнула назад неведомая сила. Откуда-то появилась Лебедь. Я увидела ее мелькнувшее платье и затем сама она встала рядом с Асгейром.
— Что ты делаешь? — воскликнула она, — Мы не так договаривались.
— Извини меня, дорогая, — он оттолкнул девушку, — Уйди с дороги и убери своего Гуннара, иначе я буду вынужден избавиться от вас обоих. Ты же знаешь, на что я способен. Не только на ласки и страсть. В благодарность за те ночи, что ты подарила мне, я сейчас не трону тебя, но дважды предупреждать не стану.
Лебедь побледнела и сделала шаг назад. Гуннар тем временем медленно стал подниматься на ноги. Асгейр коршуном развернулся к нему.
— Не двигайся! — крикнул он и воздух содрогнулся, а вождь так и застыл, словно камень, опираясь на собственный меч, воткнутый в землю.
— А я предупреждал! — улыбнулся Асгейр.
Я стояла и просто смотрела на происходящее не в силах что-то изменить или как-то воспрепятствовать колдовству этого ужасного человека. Не зря он при первой же встрече внушил мне такой ужас и отвращение. Я понимала, что на месте меня удерживает волшба, но никак не могла сбросить ее с себя. Попыталась пробудить свой огонь, но тот забился куда-то в глубину свернувшись в маленький комочек, наполненный страхом.
— А теперь мы уходим, — Асгейр повернулся к Лебеди, — Твой жених очнется через некоторое время, хотя видят боги, если бы не данное мне тебе обещание, я убил бы каждого, кто осмелился встать на моем пути.
— А это мы еще посмотрим! — раздалось откуда-то сбоку и вперед метнулись две тени. Я разглядела только смазанные фигуры двух мужчин и странным образом, перед моими глазами мелькнули волк и огромная северная сова. Асгейра отцепили от меня и о чудо, колдовство спало на короткий миг я снова стала свободна. И я воспользовалась этим. Рванулась в сторону ворот, понимая, что обитателям этого дома ничего не грозит, если я вовремя уйду. Нечай схватил меня за руку, и мы бросились бежать. За нашими спинами истошно завопила Лебедь.
— Асгейр. Они уходят! Она убегает! — но мы со стариком уже неслись вперед сломя голову, мечтая оказаться как можно дальше от этого места. Я ничего не понимала в том, что произошло. Но одно было предельно ясно — колдун по имени Асгейр что-то хочет от меня. Я нужна ему и в дом Гуннара он пришел разыскивая именно меня.
— Они убегают! — княжна перешла на визг, я все еще слышала отголоски ее вопля, пока мы, завернув за угол одного из домов, вставших на нашем пути, побежали по улице.
Асгейр ожидал, что оборотни появятся, но не так внезапно. Его отвлекли и заклятье, которым колдун удерживал разум и силу Огня спало. Девушка противилась колдовству, а вмешательство проклятого волка и его спутника совы сделали свое дело и теперь вместо того, чтобы перенестись с Вереей на Север и наконец приступить к тому, чего он ждал так долго, Асгейру приходилось сражаться с этими недолюдьми.
Желание порвать и уничтожить, единственное ощущение, которое вспыхнуло в голове колдуна. Он более не намеревался сдерживать себя, направив всю свою силу и злость на тех, кто встал на его пути.
Первым в сторону отлетел Хредерик. Асгейр схватил его поперек туловища и отшвырнул, словно котенка. Сова упал на землю, ударившись спиной и охнул. В его глазах потемнело. В тот же миг Дьярви, в прыжке обратившись в огромного волка, вцепился в руку Асгейра. Крепко сжал челюсти, и колдун закричал от боли, взревел, словно бешеный зверь и дернул рукой, пытаясь сбросить с себя волка. А затем, на несколько мгновений позабыв про свои силы, ослепленный такой непривычной для него болью, просто тупо колотил кулаком по голове зверя, сжимавшего его руку с железной хватке.
— Ах, ты щенок! — прорычал Асгейр.
Лебедь, стоявшая у ворот с открытым ртом и расширенными от ужаса глазами наблюдала за происходящим. Она уже и думать забыла о убежавшей танцовщице и о том, как каменным изваянием застыл во дворе перед своим домом Гуннар, все еще сжимавший в руке рукоять своего меча. Она забыла обо всем, кроме этого ужасающего поединка и вида нежити, о которой раньше слыхивала только в сказках старухи Янины. А теперь, когда они ожили у нее на глазах, да еще вот так, с перевоплощением, за которым она не успела проследить, Лебедь находилась в замешательстве. До нее только теперь начало доходить понимание того, кем на самом деле является Асгейр и сердце наполнялось трепетом, в то время, как в голове промелькнула одна единственная мысль — каких высот могла бы достичь сама Лебедь, имея такого мужа!
А ведь нравились ей ночи, проведенные в его объятиях. И пусть она не хотела впускать его в свою комнату, пусть только теперь поняла, почему все же разрешала зайти и отчего Янина уходила такая спокойная и неживая на вид, позволяя своей любимой лебедушке совершать такой грех. Не иначе, как без волшбы не обошлось. Но как же приятно оказалось быть с Асгейром.
Бой тем временем продолжался. Колдуну наконец удалось оторвать от себя волка, и он отшвырнул матерого зверя прочь. Тот упал на
