маминого кабинета, я взяла на прицел входную дверь и крадучись направилась к ней. Я напряглась, пытаясь услышать любой звук, который мог бы подсказать мне, где в доме находится Мистер Икс. Я ничего не услышала. Только гул кондиционера, вырывающегося через вентиляционные отверстия.
Еще десять шагов до входной двери… еще девять… еще восемь…
Деревянный пол скрипнул под тяжестью моей ноги. Все мое тело напряглось, когда звук эхом разнесся по тихому дому. С гулко бьющимся в ушах сердцем я быстро огляделась, ожидая, что он вот-вот выскочит. Когда он этого не сделал, я устремилась к входной двери. Это была моя единственная надежда, мой единственный выход. Я поспешила преодолеть оставшееся расстояние, мой шаг был быстрым и уже не тихим. Я подняла руку, потянувшись к свободе.
Пальцы едва коснулись дверной ручки, как его рука схватила меня за волосы и дернула назад. Я издала громкий, прерывистый крик, когда моя спина столкнулась с передней частью тела Мистера Икс.
— Я не могу тебя отпустить. — Его холодный голос был лишен эмоций.
Это заставило меня замешкаться. В этот момент я увидела, что его нож приближается к моему горлу. Я поймала его запястье и предплечье руками, прежде чем лезвие успело достичь меня.
Он сильнее оттянул мою голову назад, обнажая горло. Сопротивляясь его силе, я издала придушенный хрип. Нож был все ближе и ближе, а мои руки слабели.
Думай!
Я рискнула оглядеться по сторонам, отчаянно пытаясь найти хоть что-нибудь, что могло бы мне помочь. Рядом ничего не оказалось.
Подумай! Что бы сделал Логан?
Я вспомнила несколько приемов самообороны, которым он научил нас с Шейлой во время нашей последней поездки в Техас. Мы были на пляже. Воспоминание о смехе Шейлы эхом отозвалось в моей голове; она притворилась, что наступила Логану на ногу, и упала на песок, с визгом отползая от него. Она не восприняла урок Логана всерьез, но, тем не менее, подшутила над ним.
Я заставила себя вернуться к ужасающей реальности. Из последних сил я оттолкнула лезвие Мистера Икс немного назад, а затем ударила его ногой. Как только его ворчание достигло моих ушей, я упала на пол, потеряв при этом изрядный клок волос. Не позволяя жжению на коже головы замедлить мое движение, я вскочила на ноги и поспешила к двери.
— Нет! — рявкнул он мне вслед, прежде чем острая боль пронзила мою лопатку. Вскрикнув, я споткнулась и упала на дверь. Я схватилась за дверную ручку, чтобы окончательно не рухнуть на пол. Ручка повернулась, дверь распахнулась, и я почувствовала тепло солнца на своей коже, а затем его руки обхватили меня за талию. Поднятая в воздух, я билась и кричала так громко, как только могла, надеясь, что кто-нибудь услышит меня через открытую дверь.
Затем меня оторвали от земли.
Воздух выбило из легких, когда мой позвоночник ударился о деревянную лестницу. Мистер Икс навис надо мной, держась одной рукой за ступеньку за моей головой. — Ты моя! — прорычал он мне в лицо. Плевки попали мне на щеки, а его прогорклое дыхание заполнило мой нос.
У меня перехватило дыхание. Не от запаха. Но от мучительной боли, взорвавшейся в моем животе.
Он ударил меня ножом.
Его нож был погружен в мой живот. Время замедлилось, когда он отстранился. Его глаза были широко открыты, в их черной глубине не было никаких эмоций. Кровь запеклась на его черно-серой щетине вдоль линии челюсти и подбородка. — Никто больше не сможет заполучить тебя, — отстраненно произнес он, в очередной раз погружая нож в мой живот.
Я не знала, почему положила руки ему на плечи, когда он снова вынул нож. Не знала, почему встретила его взгляд и почему спросила его: — Ты меня не любишь? — Я не знала, что заставило меня сказать это, но это заставило его остановиться, и я могла бы поклясться, что увидела сожаление в его глазах.
Я воспользовалась этим шансом, чтобы вогнать колено ему между ног. Он издал сдавленный звук. Рука, удерживавшая его, ослабла, и он упал на меня. Оттолкнув его в сторону, я скатилась с лестницы на пол. Прижав руку к кровоточащему животу, я заставила себя подняться на ноги.
Через открытую входную дверь я выбралась на слепящий солнечный свет. — Помогите мне! — кричала я снова и снова, пока бежала по лужайке и перелезала через стену кустов, которая служила забором между нашим двором и соседским. Кровь стекала по мне спереди и пропитывала джинсы.
Я справлюсь.
Справлюсь.
Я повторяла себе это снова и снова. Окровавленными руками я позвонила в их дверь дюжину раз. Я оставляла кровавые отпечатки рук на их входной двери, колотя по ней, пока она наконец не открылась.
Как только пожилая пара увидела, что это я и что я ранена, они впустили меня внутрь. Я успела сделать всего несколько шагов, как все вокруг словно остановилось. У меня отказали ноги, и я упала на пол. Я боролась. Я выбралась. Но у меня ничего не осталось. Во всех смыслах, кроме моей жизни. А она у меня была. Лежа, истекая кровью, на полу у перепуганных соседей, пока они вызывали полицию, я задавалась вопросом, стоило ли оно того.
15
Все четверо молчали, перебирая в памяти каждую деталь, которую я рассказала им о той ночи.
Пока они это делали, я удивлялась тому, что мне не понадобилось выпить. Никто меня не заставлял. Ту ночь я бы назвала худшим уровнем ада, и я сама поведала им об этом. Иногда трудно заметить прогресс, когда речь идет об исцелении. Но то, что я только что сделала, было прогрессом, который невозможно было не заметить.
Кольт взял меня за руку. — Я горжусь тобой, детка.
Остальные поддержали его.
— Как ты думаешь, стоило ли бороться за свою жизнь? — спросил Нокс.
Улыбнувшись, я поднялась на ноги и обошла журнальный столик, чтобы подойти к нему. Я наклонилась и прижалась к его губам в мягком, сладком поцелуе. — Если бы завтра я проснулась привязанной к той кровати, я бы сражалась, как черт, и перенесла бы
