А ведь у Дженны тоже был дар, это хорошо. Самое время было учить ее не только стрелять из лука (кстати, последнее с каждым днем получалось у нее все лучше), но и зажигать огонь и чуять воду.
Увел ее в степь, нарвал сухой травы (которой было здесь уже много, дни стояли очень жаркие) и усадил рядом с собой:
— Смотри, пальцы складываю вот так. Давай помогу. И мысленно или вслух зови огонь: “гал”.
Дженна послушно вертела пальцами, досадливо жмурилась, прикусывала губу, да так соблазнительно, что Баяр замирал, глядя на нее, забывая, что хотел сказать. Напрасно он думал, что будет легче, если передать контроль над сотней Нарану, нет, легче не стало. Его поднимали даже ночью с любым вопросом – конь ли хромает, живот ли у воина прихватило, с припасами проблемы, змею поймали (куда ее? А угурцы едят и ничего), шакалы слишком близко подошли к стану, бабы подрались из-за одеяла – как будто без него все бы рухнуло. В последнюю ночь в шатер ворвался один из дозорных — как раз в тот момент, когда жена сладко стонала под Баяром. Шакалы проклятые совершенно обнаглели, пытались напасть на лошадей. Только причем здесь Баяр, у дозорных что, луков нет или мечи заржавели? Для чего он их оставлял вообще?
Ему теперь почти не удавалось побыть наедине с Дженной – вот так, как сейчас, и он уже хотел бросить все глупости и прямо здесь закончить то, что не удалось завершить ночью, да только Дженна вдруг вскрикнула радостно и засияла глазами: трава под ее руками тихонько курилась.
— Получилось!
— Конечно, получилось, а ты в себе сомневалась, сайхан? Ты очень сильная и способная.
Дженна выдохнула порывисто и обвила гибкими руками его шею, тянясь за поцелуем: он уже знал, что она именно так реагирует на похвалу. Девочке его нужны добрые слова, нужны прикосновения и объятия, так у нее сразу появляются силы идти дальше.
Баяр так давно воспитывал молодняк, что знал много подходов к детям. Кому-то нужен был жесткий хлыст и железная дисциплина, кого-то приходилось ломать силой, с кем-то стоило подолгу разговаривать и объяснять, а кого-то нужно было хвалить и ободрять. И совершенно не факт, что из мягких и ласковых детей не вырастут твёрдые и сильные воины. Скорее уж, наоборот. Настоящий кохтэ не должен быть жесток. Смел — да. Бесстрашен — без сомнения. Однако яростный в бою мужчина должен уметь усмирять свой пыл с женщинами, детьми и безоружными пленниками. Нет никакой доблести в том, чтобы издеваться над теми, кто не может ответить. И тех, кто получал удовольствие от убийства, в сотне Баяра не было никогда.
А Дженна так сладко, так нежно целовала его шею, забираясь смело ему на колени, как приручённый котёнок, что он и сам готов был мурлыкать с ней в унисон. Забрался ладонями ей под рубаху, нашёл грудь, лаская и дразня… и дернулся от раздавшегося совсем близко крика:
— Баяр-ах, тут дозорные обнаружили следы иштырцев! Совсем недалеко!
Впору было взвыть от разочарования. Какие уж тут мысли о детях, если ему совсем не позволяли остаться наедине с женой! Теперь вот — иштырцы. Он прямо сейчас поедет, уничтожит их отряд и на всю ночь уединится с Дженной в шатре. И никто больше не посмеет ему помешать, вот так-то!
Впрочем, о детях и мечтать пока не стоило. Дженна была не готова. Он и сам это понимал, да ещё и Листян влезла с непрошеными советами.
Утром ещё к нему подходила вся такая виноватая и встревоженная.
— Баяр, слушай, — сестра вся пылала от смущения. Что натворила? Мало ему Дженны и ее страхов, ещё и Листян. — Мне очень неловко, но… я должна тебе сказать.
— Да говори уже.
— Это про Дженну.
Он молча смотрел на неё, ожидая.
— Она спрашивала у меня, как можно сделать так, чтобы не было ребёнка.
— И что ты сказала?
— Ну… про отвары. Врать не стала.
— Хорошо.
— Хорошо? — с возмущением переспросила Листян. — Ты вот так спокойно говоришь? Разве ты…
— Лис, — тихо перебил ее Баяр. — Помолчи. Все, что происходит между мной и моей женой, вообще не касается никого.
— Но я твоя сестра, твоя семья!
— Да? Тогда, сестра, расскажи, когда у тебя с Нараном свадьба? А в постели он тебя устраивает? Не обижает?
— Баяр! — девушка прижала ладони к пылающим от смущения щекам. — Мы с ним… ничего не было!
— Ах да. Он же мне рассказывал, что ты неприступна. Тебе не кажется, что это не правильно? Ты попросту парню голову морочишь, да? Некрасиво, Лис.
— Не твоё дело!
— Вот как? — Баяр пристально на неё посмотрел. Просто посмотрел, но Листян все поняла, поджала пухлые губы и отвернулась недовольно.
— Я поняла. А с отварами-то что делать?
— Дай ей все, что она попросит.
— Но ведь…
— Это только наше с ней дело.
Листян закатила глаза и, бормоча про себя что-то явно для него нелестное, ушла. Вот же… кошка любопытная.
***
На след иштырцев поехал смотреть сам, Дженну с собой взяв – уж очень чутко она “слышала” врагов. Судя по вытоптанной земле, врагов немного, но и не мало: ударный отряд в пять десятков голов. Что иштырцы – понятно сразу. Кони у них небольшие, неподкованные, очень быстрые. Тактика врага известна давно: налететь тучей, ухватить что-то и раствориться в пыли. Это – если во вражеском стане есть мужчины. А если вдруг они находят беззащитных женщин и детей – тут не спешат. Вырежут всех, кого смогут, утащат все, до последнего клочка ткани.
Вероятнее всего, этот вот отряд – тот самый, что давеча разграбил стан Авегея. Их явно заметили, но не полезли в бой. А значит: уставшие и с добычей. Самое время – догонять.
— Пять десятков коней, – сказал Баяр своим людям. – Их надо поить. Самим нужно как-то кормиться. Да еще много всего награбили: шатры у них, ткани, утварь всякая. И смотрите: следы овец, коз и буйволов, причем немало их. Значит, медленно двигаются. Догоняем.
— Баяр-ах, да как мы найдем-то их теперь? По следу? Ты на небо посмотри! Тучи со вчерашнего дня ходят, да какие! Не дураки иштырцы, выбрали такое время. Того и гляди гроза начнется. И потом смотри: расходятся следы. Скотина в одну сторону, а кони в другую. Если скотину сложно упустить, то кони явно к реке, там по воде – и сгинули, след их давно остыл.
— А ты бы за кем пошел, Тугай?
— За стадом.
— Вот. Там нас и ждут. Явно в ловушку заманивают, помнишь – как у черных камней. Мы за конями поедем. Да, Дженна?
Женька, разглядывающая следы и пытающаяся представить масштаб добычи, удивленно подняла голову: а ее-то он зачем спрашивает? Но раз вопрос задан, нужно ответить.
Прислушалась к себе и кивнула:
— Мне кажется, они в одной точке должны сойтись. У нас кони свежие, сытые. Нам бы догнать этих вот стрельцов, что с женщинами воюют.
