В ответ на мои слова Чиаракс лишь скорбно покачала головой.
Астрат Тройная Луна возложил ладонь на лоб Макри, а затем коснулся своим камнем жизни её кожи. Камень не изменил цвета. В нем не появилось ни искорки.
— Попробуй камень дельфинов! — крикнул я.
Астрат приложил целебный камень вначале к её лбу, а затем к ране. Не добившись никакого результата, маг коснулся тела чуть ниже пупка, в том месте, где расположен центр жизненной энергии. Ничего не случилось, если не считать того, что Каби издала громкий вой и шлепнулась на пол.
Астрат беспомощно огляделся по сторонам. Я схватил целебный камень, чтобы ещё раз попытаться вернуть к жизни Макри, однако и у меня ничего не получилось, хотя я ощущал, что странный камень излучает какое-то необычное тепло.
— Не действует. Это просто булыжник.
Астрат, которому в отличие от меня удалось сохранить некоторое хладнокровие, взял у меня камень. Заметив, что нога Дандильон все ещё кровоточит после падения в гавани, он наклонился и приложил целительный булыжник к ране. Через несколько секунд кровотечение прекратилось, а через минуту рана исцелилась. Кожа восстановилась буквально на наших глазах.
Итак, камень работает. А Макри по-прежнему мертва.
— Неужели она и вправду умерла? — спросила Танроз.
— Боюсь, что так, — ответил Астрат, а Чиаракс лишь молча кивнула.
Я взял из рук мага целебный камень дельфинов и снова положил на рану Макри. Ничего не произошло. Я ждал долго, тупо глядя на покойницу. Но Макри к жизни не возвращалась. Похоже, это действительно был конец.
Я выбрал самую большую кружку, подошел к кранам, из которых разливают пиво, наполнил её, выпил залпом, снова наполнил, вернулся к Макри и опустился на пол. Никто не проронил ни слова. Лишь Каби негромко рыдала, и к ней постепенно присоединялись другие. Всеми овладевало чувство утраты. Сулания упилась до того, что окончательно протрезвела. Она, выпрямившись, сидела на стуле, зажав в руке бутылку кли. Девица, видимо, снова желала напиться до положения риз.
У меня мелькнула мысль (впрочем, довольно туманная) о том, что мне, судя по всему, уже почти все известно об убийстве Дрантаакса, статуе и золоте. Но осмысливать все до конца не было настроения. Передо мной стояли лишь две задачи: во-первых, напиться и, во-вторых, убить Сарину Беспощадную.
За дверями послышался стук тяжелых сапог, и через несколько мгновений в комнату вошел капитан Ралли. Если капитан явился сюда, чтобы меня донимать, он выбрал явно неподходящее время. Я поднялся с пола, чтобы встретить Ралли грудью и выплеснуть на него весь свой справедливый гнев.
Оказывается, он явился вовсе не для того, чтобы чинить мне неприятности. Капитан просто слышал о несчастье с Макри. Кто-то сообщил в Службу охраны о том, что на улице Совершенства убита странная молодая женщина, а кто именно, капитан догадался сам. Ралли пришел, чтобы выразить свои соболезнования.
— Мне очень жаль, — сказал капитан, печально глядя на тело Макри.
Каби к этому времени уже голосила вовсю. Я заметил, что её дружок Палакс расслабленно уронил голову набок и смотрел на мир пустыми глазами человека, принявшего изрядную дозу «дива».
— Кто это сделал? — спросил капитан.
— Сарина Беспощадная.
— Что за этим стоит?
— Королевское золото, — бросил я, не видя причин и дальше скрывать от капитана подлинную суть событий.
Я провел Ралли в пустой зал таверны, извлек из кармана кошель и, чуть приоткрыв, продемонстрировал его содержимое. Золото тускло поблескивало в свете горящих на стенах факелов.
— Это и есть королевское золото? — спросил Ралли.
Я кивнул.
Распахнулась входная дверь, и с порога послышалось:
— Вот и неверно! Это мое золото.
Это был Иксиал Ясновидец. Он вошел в таверну, а следом гуськом потянулись толпившиеся за его спиной монахи из Звездного храма.
В этот миг с грохотом распахнулась верхняя дверь, и на ступенях возник сам Трезий Преподобный.
— Статуя принадлежит мне, — заявил он.
Трезий, видимо, поднялся по внешней лестнице и проник в таверну через мое жилье. За ним темной массой стояли монахи из Облачного храма.
Монахи в желтом начали неторопливо спускаться по ступеням. Навстречу им двинулись монахи в красном. Появился Гурд. Услыхав разговор, он решил поинтересоваться, что происходит. Капитан Ралли бросил на меня вопросительный взгляд.
Входная дверь снова распахнулась — на сей раз от тяжелого удара ноги, и на пороге возникла массивная фигура Толия, префекта округа Двенадцати морей. Толия сопровождала банда вооруженных людей. В некоторых из них я узнал солдат Службы охраны. Мундиров на солдатах не было, да и сам Толий почему-то не надел официальную тогу претора с желтой каймой. Я догадался, что этот визит носит неофициальный характер. Претор явился, чтобы забрать золото и убрать всех возможных свидетелей преступления.
— Все вон! — скомандовал Толий, окинув взглядом зал таверны.
Никто и не подумал пошевелиться. Люди префекта обнажили мечи. Иксиал Ясновидец внимательно смотрел на Толия, словно размышляя, насколько можно доверять подельщику. Ясновидец уже не был уверен, что он и Толий все ещё являются партнерами. Я мог подсказать ему ответ. Человек, который без угрызений совести грабит бедняков округа Двенадцати морей, ни за что не станет делиться золотом с каким-то там монахом.
На улице раздался шум, и в «Секиру мщения» ввалилась ещё одна компания. Это были весьма крутого вида ребята, которых вел сам Казакс. Босс, видимо, собрал не только самых отчаянных бойцов в округе Двенадцати морей, но и рекрутировал головорезов из других банд. Интересно, с какой целью? Если им удалось наконец выследить Куэн, то для её захвата в «Секире мщения» такой оравы определенно не требовалось.
При виде Звездного храма, Облачного храма, префекта Толия и капитана Ралли Казакс слегка удивился, но, мгновенно оценив ситуацию, расхохотался и сообщил:
— Я пришел, чтобы забрать украденное золото. Вижу, что я не первый. Что ж, мой вам совет: уходите побыстрее, пока не пострадало ваше здоровье.
Произнеся эти слова, он со значением глянул на префекта Толия. Теоретически командовать здесь должен был префект, но на практике босс бандитов обладал гораздо большей властью, чем представитель короля. Однако за спиной Толия сейчас стояла вооруженная банда, и уходить он не собирался. Монахи, судя по их виду, тоже не имели ни малейшего намерения удаляться.
— Мы ищем золото с того момента, как его увели, — обернувшись ко мне и ухмыляясь от уха до уха, заявил Казакс. — До нас дошли слухи, что к этому имеют какое-то отношение монахи. Как и слухи о том, что ты, Фракс, имеешь какое-то отношение к монахам. Ты должен знать, Фракс, что от меня нельзя скрыть ничего, что происходит в нашем округе. Думаю, мы оказались бы здесь раньше, если бы ты не наложил Заклинание временного замешательства.
