меня спустя несколько недель на Олимпиаду в Рио.
Лежа с масками на лицах, мы с Эли разговаривали о том, какими будут следующие Олимпийские игры.
– Ты получила две олимпийских золотых медали, – сказала я, встретившись с Эли глазами. – Какой ты дашь мне совет, чтобы выступить хорошо?
– Ложись спать пораньше, – выпалила Эли.
– А еще?
– Не забывай дышать, – сказала она.
– А еще?
Видимо, по моему тону Эли поняла, что я говорю серьезно и действительно хочу узнать, что она думает. Она сняла маску с лица и повернулась ко мне.
– Вот что тебе надо запомнить. Олимпийские игры – это тот же Чемпионат мира, поэтому выходи и делай все, как на тренировках. Просто повтори то, что уже сделала трижды на Чемпионате. Честно, разницы нет.
Эли сунула пальцы в баночку с кремом, развернулась к зеркалу, но потом сделала паузу.
– Да, и еще одно, – добавила она. – Не смотри на олимпийские кольца над ареной.
Глава девятнадцатая
Финальная пятерка
«Ты проигрываешь или побеждаешь в бою не на глазах у публики – за рингом, в зале, на тренировках, задолго до того, как выходишь в лучи прожекторов».
Мухаммед Али, профессиональный боксер
У меня по-прежнему не получалось с брусьями. Я перекручивала стойки, неуверенно выполняла перелеты и не соблюдала тайминг. Через два дня мне предстояло встретиться с остальными четырьмя членами олимпийской сборной США по спортивной гимнастике на «Ранчо Каройи» для подготовки к Рио, но выступала я не как претендентка на победу.
Я сама не могла поверить, что всего неделю назад стала первой на отборочных соревнованиях в Сан-Хосе, Калифорния. В тот вечер Марта Каройи объявила мое имя вместе с именами абсолютной чемпионки олимпийских игр Габи Дуглас, чемпионки олимпийских игр в вольных упражнениях Александры Райсман, чемпионки мира на разновысоких брусьях Мэдисон Кошан и Лори Эрнандес, которая на отборе стала второй. Тогда в Сан-Хосе я очень нами гордилась. Когда на нас посыпались красно-бело-синие конфетти, а из генераторов повалил белый туман, мы все крепко обнялись, смеясь и плача одновременно. Я была на вершине мира.
А теперь падала вниз.
В Мировом чемпионском центре я отрабатывала упражнение на брусьях, и у меня ничего не получалось. Я знала, что причина в другом оборудовании – не том, к которому я привыкла, но мне предстояло приспособиться к новому, потому что именно на нем нам предстояло соревноваться в Рио. Брусья Gimnova пружинили сильнее, и я крутилась быстрей, чем на тех, которые были у нас раньше. В тот день мне никак не удавалось подстроиться под их ритм. Из нашего группового чата я знала, что у некоторых других девочек с новыми брусьями тоже проблемы, и это нисколько меня не утешало. Мне хотелось, чтобы в Рио мы все добились успеха. Но я уже представляла себе, как падаю на мат на глазах у целого мира. Вот это будет разочарование!
Эйми видела, как я сражаюсь с брусьями, и по одним моим движениям могла сказать, что я очень сердита. Она подошла ко мне:
– Ступай домой, Симона, – сказала она. – На сегодня достаточно. Увидимся завтра.
Я не стала спорить, просто взяла свой рюкзак, натянула спортивные брюки и побежала из зала к машине. Всю дорогу до дома я всхлипывала, стараясь подавить дурные предчувствия. Оказавшись у себя в спальне, я повалилась на кровать и по-настоящему разрыдалась. У меня теснило грудь, я едва дышала. Похоже, я испытывала настоящую паническую атаку.
Отец пришел посмотреть, что со мной творится. Если честно, после соревнований в Сан-Хосе я вела себя с родными на редкость ворчливо. Все ждали от меня, что я займу первое место, и стресс давал о себе знать. Куда бы я ни посмотрела, везде – в журнальных статьях, в газетах, в Интернете – меня провозглашали главной надеждой Америки на пять золотых медалей в Рио. Большинство статей я даже не пролистывала. Как можно думать о том, чтобы завоевать золото и войти в историю, когда я не могу справиться с упражнением на брусьях?
– У тебя все в порядке? – спросил отец, стоя в дверях.
Я не ответила, и тогда он вошел и положил руку мне на плечо:
– Помни, такое уже бывало перед большими соревнованиями, Симона, – сказал он мне. – Это пройдет. Всегда проходит.
Я зарылась лицом в подушку, всерьез сомневаясь, что давление, которое я испытываю, когда-нибудь закончится. Я продолжала всхлипывать и не могла удержать слезы.
– Хочешь, я позвоню мистеру Эндрюсу? – спросил отец.
Я кивнула, не говоря ни слова, испытывая признательность отцу за то, что он знал, как помочь мне в тяжелый момент.
Несколько минут спустя он принес мне трубку домашнего телефона. На другом конце провода был мой спортивный психолог. Я не разговаривала с мистером Эндрюсом несколько месяцев, потому что график был забит тренировками и соревнованиями, спонсорскими мероприятиями и интервью прессе. Теперь, услышав в трубке его уверенный голос, я снова разрыдалась.
– Давай, можешь поплакать, – мягко сказал он. – Тебе это не помешает.
Мистер Эндрюс подождал, слушая мои всхлипы. Некоторое время спустя, когда я, наконец, выплакалась, он спросил:
– Так что тебя беспокоит, Симона?
И я сказала ему о своем главном страхе:
– По-моему, я не буду готова. Все столько от меня ждут, и я боюсь, что не оправдаю их ожиданий.
– Ну, ты не можешь беспокоиться об ожиданиях других людей, – отвечал он. – Обычно ты так не делаешь, вот и сейчас не надо. Контролируй то, что в твоей власти – твои тренировки. И постарайся выступить с максимальной отдачей.
Мы еще немного поговорили, и я поблагодарила его.
– Я знаю, что очень много трудилась ради этого, – добавила я. – Думаю, все будет в порядке.
Кладя трубку, я действительно в это верила. Ладно, Симона, просто сделай то, что ты умеешь, повторяла я себе. На следующий день в зале пружинистые брусья мне уже не мешали. Я даже использовала это их свойство, чтобы выше взлетать.
* * *
Я сидела на полу своей спальни с открытым чемоданом. Надо было решить, сколько купальников понадобится на десять дней в олимпийском тренировочном лагере. Мы с подругами по команде переписывались в чате о том, что брать с собой. В конце концов все решили, что двенадцати купальников будет более чем достаточно да и вообще на «Ранчо» есть прачечная.
Решив дилемму с купальниками, мы перешли к теме, которую обсуждали с тех самых пор, как Марта вошла к нам в раздевалку после отборочных соревнований сказать, кто едет в Рио. Нам
