предусмотрен совмещённый санузел с душевой кабиной, в которую Кали забралась без раздумий. И да, тут была горячая вода! В самый разгар купания в ванной появился Пумба.
— Кали, твоя вставай?
От неожиданности Кали взвизгнула и нецензурно послала амбала подальше, но тот, к удивлению, понял её правильно и быстро захлопнул дверь с той стороны. Вытирая волосы перед зеркалом, блондинка обратила внимание на три шва под левой ключицей. Рана до сих пор не заросла, значит, скальпель тоже был изготовлен из нодия. Или это всё-таки зерно так на неё действует? Хотя какая разница, рано или поздно, с подстёгнутой регенерацией или без неё шов зарастёт. Лишь бы вживлённая модификация прижилась. Приросла к Кали, как родная. Что до страданий, которые ей причинил процесс… вживления, то они уже позади, а способность видеть ночью как днём того стоила.
Пумба, послушно дождавшийся её появления, увидев Кали, завёрнутую в одно только полотенце, плотоядно осклабился.
— Твоя вставай!
— Ага, — равнодушно кивнула в ответ блондинка. — Встала и в кои-то веки сносно себя чувствую.
— Теперь Кали делай приятно Пумба! — не постеснялся и сразу зашёл с козырей амбал.
— Нет, — жёстко ответила Кали. — Сейчас я оденусь, и мы пойдём к Пату, как он и говорил.
— Говорил…
— Тогда не стой тут столбом, а выйди и дай мне одеться.
— Твоя одевайся при Пумба…
— Прям разбежалась! — съязвила Кали и, сделав скидку на умственное развитие атомита, добавила понимания ради. — Нет.
— Нет? — здоровяк изобразил прямо-таки детское разочарование.
— Нет, — ещё раз повторила блондинка.
Медленно и нехотя несчастный Пумба пошёл к двери. Путь в несколько метров занял у него, наверное, минуту. Он то и дело останавливался, вздыхал и оборачивался, однако Кали оставалась непреклонной.
34. Настоящее. Ли
Стрелять в полёте из тяжеленной В-94 оказалось не так-то просто. Но Ли помогал опыт. И ненависть. И злость. В голове блондинки никак не укладывалась, что атомиты, с виду казавшиеся вполне себе цивилизованными, на деле оказались ничуть не лучше своих диких собратьев — тех, кто заживо рвал и жрал Рэма прямо на её глазах.
На Северо-Востоке атомитов делили на белых и чёрных. Первые тоже жили в стабах, были вполне разумны, договороспособны и обустраивали свой быт так, как и положено разумным существам. Чёрные были деградантами. Теми же дикарями, не знающими даже о том, что задницу после туалета надо подтирать. Как дикари они и жили. Но тут… Разум и дикость, чёрное и белое в одном. Атомиты Цирка оказались достаточно умны, чтоб организовать свою жизнь в стабе. Но стремления стать цивилизованными в них не было. В отличие от атомитов Северо-Востока.
Уже одно это само по себе подсказывало Ли, что рано или поздно «циркачи», набрав силу, наплюют на свои договорённости с Граничным и нападут на него. Уже, по большому счёту, плюют, нападая на идущие туда караваны. А дальше… Дальше атомитов сможет сдержать только отсутствие радиации, но и это, как показала практика, решаемая проблема. Изотопные ванны в гостиницах Граничного, тот странный цилиндрик, благодаря которому Пумба смог следовать за Ли, не беспокоясь о радиации…
Разумное существо способно на многие открытия. Но, к сожалению, наличие разума никак не гарантирует наличие стремления во что бы то ни стало оставаться человеком.
В общем, Ли своих противников было совсем не жаль. В ней, всякого навидавшейся за время путешествия с востока на запад, многое изменилось. Она стала мягче, задумчивей и, наверное, ласковей. Даже стала делать первые, робкие ещё попытки понять врага прежде, чем стрелять по нему. Но при виде несчастного иммунного, растерзанного атомитами заживо посреди их стаба блондинка сломалась. И внутри неё вновь хищно оскалилась Кали — богиня, несущая смерть.
Ли приникла глазом к прицелу и принялась методично отстреливать разбегающихся атомитов. Примерно в это же время со стороны ворот послышался грохот взрывов гаубичных снарядов и гулкое «ба-бах» танковой пушки — это вступили в дело подоспевшие караванщики.
В тех местах, куда попали снаряды, поднялось и загудело пламя, жадно ища пропитание. Снова что-то взорвалось, и упругая волна воздуха толкнула параплан, сбивая его с курса.
Ли обернулась, ища глазами источник, и увидела весело полыхающие на площадке у стены фуры. Вернее, то, что от них осталось. Что ж, разумно ударили караванщики. Жаль только, немного промахнулись, и снаряды не задели ни один из дредноутов.
А может, наоборот, не промахнулись? Вдруг Улыбчивый задумал захватить технику атомитов? Она, конечно, фонит как не в себя, но для каравана, не имеющего средств, чтоб закупить новую, на первое время сойдёт. Особенно если ежедневно менять смены бойцов. Организм иммунных, в конце концов, штука крепкая, несколько часов радиации выдержит и восстановится. А вот несколько дней?..
Этот вопрос терзал Ли с того самого дня, когда Улыбчивый рассказал ей о намерении спасти караванщиков, попавших в плен к атомитам. Времени прошло уже довольно прилично, часть бойцов могли быть съедены, как тот бедолага. А те, кто до сих пор жив… О том, какую дозу радиации они могли схватить за время пребывания в Цирке и какие в результате получат последствия, страшно было даже думать.
Но в чём Ли была полностью согласна с Улыбчивым, так это в том, что своих бросать нельзя. Шанс спасти их крохотный, но он есть. Значит, надо действовать. А там будь что будет.
Атомиты, не ожидавшие нападения, наконец, сориентировались, что происходит. Отовсюду повыскакивали вооружённые бойцы. Те, кто был больше похож на обычных иммунных, предпочитали стандартные автоматы. Здоровяки вроде Пумбы вооружились ручными пулемётами и топорами.
— Пумба, туда! — углядев довольно крупную группу, направившуюся к дредноутам и воротам, распорядилась Ли и начала методично отстреливать врагов.
У ворот снова громыхнуло, створки, повреждённые гранатой, с лязгом рухнули на землю, освобождая путь караванщикам. И первым в них въехал единственный танк, хищно поводя из стороны в сторону дымящимся стволом. Тут же заработал танковый пулемёт, скашивая ближайших, неизвестно как уцелевших в огне врагов.
Вслед за танков в ворота скользнул багги, который караванщики не стали оставлять у телебашни, франкенштейн атомитов, пикапы и уже ставший блондинке родным «козлик». Последний держался позади — видимо, в нём намеревались вывозить освобождённых пленников. Не далеко, до фуры, оставшейся наготове на границе стаба.
На то, что пленники будут в состоянии вступить в бой, никто по понятным причинам не рассчитывал.
Сделав круг над бегущими к караванщикам атомитами, Пумба направил параплан к
