Он трогал тебя…
— Блять, ты можешь не вспоминать это? Не говорить об этом?
— Ты должна пообещать мне, что если захочешь поговорить об этом или о чем-то другом, то придешь ко мне. Я рядом.
Молчит. Конечно, она не привыкла делиться тем, что у нее внутри. Это разрывает меня.
— Разве тебе не нужно было сегодня съездить в автосервис?
Хочет побыть одна. Ладно. Но в сервис я, конечно, не поеду.
Не могу быть сейчас далеко от нее.
— Да, хорошо. Я скоро вернусь.
Не хочу давить на нее.
Выхожу из бани и иду в главный дом.
Рита не понимает, в каком мире мы живем. Не осознает до конца.
Если оставить такой наглый и грубый поступок безнаказанным, они все полезут как тараканы. Подумают, что мы размякли. Ослабли. Что не можем дать отпор.
Это все в конечном итоге для наших девочек. Репутация Королей будет защищать их.
Одни нас боятся. Другие уважают. Но есть еще такие, как Петька. С детства проходу мне не давал. Не знаю, почему он так сильно ненавидел меня?
Потом исчез на несколько лет. То ли уезжал куда, то ли сидел…
Что ж. Пришло время разобраться с ним раз и навсегда.
Поставить его на место.
Но один я не пойду. Кого же взять с собой?
Если я скажу кому-то из парней, то неизбежно Костя узнает. Ни Ивану, ни Артему не могу рассказать. Если узнает Костя, такая буря поднимется. И Рита отдалится от меня еще дальше.
Она не поймет. Я потеряю ее.
Но ничего не сделать я тоже не могу. На озере я сломал одному руку и врезал второму по роже. Но этого недостаточно. Не то чтобы я был кровожадным и жестоким.
Есть вещи, которые мужчина должен сделать. Нравится ему или нет.
И есть только один человек, к которому я могу обратиться.
— Оскар? — Стучусь в дверь его спальни.
— Проваливай! — окрик. Ну отлично. Есть правило, по которому никто не должен мешать главарю, когда он уединяется со своей королевой в спальне. Но бл… это особый случай. И Оскар знает, что по мелочам его никто не стал бы тревожить.
Так что я стучусь еще раз.
Недовольное рычание. Быстрые шаги. И дверь приоткрывается.
— Что?
— Кое-что случилось на озере, — перехожу сразу к сути.
— Я не дурак, — усмехается он.
— Нужна твоя помощь.
— Подожди, — с ворчанием закрывает дверь.
Я иду в гостиную и жду его около его кабинета.
Оскар уверенной походкой спускается по лестнице и следует в кабинет. Я за ним.
Усаживается на край стола. Ждет.
— К нам пожаловали нежданные гости на озере. Теперь мы должны нанести им ответный визит.
— Рита в порядке? — сразу подбирается он.
— Физически да. Но она не хочет афишировать. Это должны быть только ты и я. Никто не должен узнать, куда мы ходили.
Оскар должен понять. У него с Женей тоже были разногласия по поводу наших правил ведения дел.
Я обрисовываю ему ситуацию.
Он внимательно слушает. Потом выносит свой вердикт.
— Ты хочешь пойти к ним, чтобы отомстить? Лично Петьке?
— Нет. Не совсем.
— Зачем? — наклоняет голову.
— Чтобы они знали, нельзя трогать то, что принадлежит Королям. Они и все их дружки. Чтобы знали, будут последствия. Чтобы в будущем даже никто не думал… — у меня перехватывает дыхание от эмоций. — Ты же сам нас так учил.
— Если дело в репутации Королей, я сам разберусь с этим. А ты возвращайся к Рите и дочери.
— Но я…
— Я бл… твой главарь. Какие еще на хрен но? Возвращайся к Рите. Ты нужен ей сейчас. Я разберусь с этим. Пора напомнить некоторым, что я все еще Гамлет.
32
32
Когда я выхожу из кабинета, сталкиваюсь с Костей в гостиной.
Меня разрывает между долгом сказать ему и тем, чтобы исполнить просьбу Риты и промолчать.
Многозначительный взгляд Оскара в мою сторону проводит черту.
Если уж он считает, что будет лучше разобраться с этим, не устаивая бурю среди нас, то пусть так и будет. Его мнению я всегда доверяю.
— Что малец, не обижаешь мою сестру? — взъерошивает мои волосы Костян.
— Ты же знаешь меня, я сама кротость, — отшучиваюсь. — Слушай… ты говорил с Ритой о том, что она хочет уехать? Пытался ее отговорить? Объяснить, что здесь ее дом? — стараюсь, чтобы мой голос звучал непринужденно. Ровно.
Почти получается.
— Пытался пару раз… Она сразу же щетинится. Всегда так при любом намеке на причины, почему вообще так случилось, что она не живет здесь, Рита огрызается. И я более не настаиваю. В этом есть и моя вина. В том, что случилось тогда.
— Нет. Это не так.
— Да. Я должен был лучше приглядывать за ней.
— Ты сам был еще ребенком!
— Ни хрена я не был ребенком. Мне было семнадцать, когда все это произошло! — в его голосе гравий и сожаление.
— Ты не мог знать, что он так сделает. Не мог. Ты же сам говорил, что прятал ее у соседки, и часто сидел с ней днем.
