я не смогу нюхать кокос, не возбудившись.
Давненько я так быстро не принимал душ. В рекордное время я мою голову и тело и тут же отключаю воду. Выйдя из кабинки, вытираю волосы полотенцем, которое после обвязываю вокруг талии. Сквозь пар мой взгляд падает на лежащий на раковине телефон. Три пропущенных от отца. Обычно он не звонит мне так настойчиво. Я подумываю проигнорировать его, но, поразмыслив, все же перезваниваю.
– Эй, па. Все хорошо?
– Я разговаривал с Гарри. Нью-Йорк приглашает тебя на тренировки в межсезонье. Сто процентов.
– Правда? – уточняю я, на мгновение отвлекаясь от мыслей о Сере. Важная новость. Но из-за недостаточного притока крови к мозгу ее сложно осознать. Смутно я понимаю, что это значит: я уеду на большую часть лета. А все остальное пока что ускользает от меня. Не уверен, что понимаю всю грандиозность услышанного.
– Руководству нужно, чтобы ты поработал над отскоками и боковыми движениями, если собираешься прорваться в следующем году…
Явно взволнованный, отец продолжает болтать, не давая мне вставить и слово. Я отодвигаю телефон от уха и отправляю Сере сообщение.
Аид:
Прости, Динь. Дай мне еще две минуты.
Динь-Динь:
image.jpg
Черт. Чтоб меня.
На селфи Сера стоит на коленях напротив зеркала и на ней нет ничего, кроме крошечных белых шортиков. Она прикрывает грудь рукой и выгибает спину так, что ее круглая попка выпячивается, а шелковистые розовые волосы рассыпаются по плечам. Единственное мое желание – подняться на первый этаж, бросить Серу на кровать и трахать, так долго и жестко, что утром ей будет трудно встать с постели.
– Слушай, пап, – прерываю я его на полуслове, когда вхожу в свою комнату. Я чувствую себя слегка виноватым, ведь отец так взволнован. Но та часть меня, что ниже пояса, требует прервать этот разговор. – Звучит здорово, но у меня важный тест, к которому нужно подготовиться. Не возражаешь, если я перезвоню тебе завтра, чтобы обсудить все подробнее?
– Конечно, – отвечает он. – Горжусь тобой, сын.
– Спасибо. До скорого.
С полотенцем, все еще обернутым вокруг талии, я опускаюсь на кровать, чтобы позвонить Серафине. Мое сердце бешено колотится, когда я нажимаю на вызов. Однако я списываю свое состояние на нетерпение.
После двух гудков на экране появляется ее лицо.
– Привет, – мягко улыбается Серафина. Она прислоняется к изголовью кровати, подложив под спину стопку подушек. На заднем фоне тихо играет музыка. Вроде бы Тейлор Свифт, но я не уверен.
– Привет, – я скольжу взглядом по ее лицу, задерживаясь на глазах с золотыми крапинками и идеальных полных губах. Несмотря на то, что мы живем в одном доме, ее красота всякий раз вызывает во мне благоговейный трепет. Не уверен, что когда-нибудь к этому привыкну.
Внизу экрана я улавливаю намек на белую майку – Сера уже успела одеться. Черт.
– Прости, Динь. Отец позвонил три раза подряд, так что я был просто обязан ответить. Подумал, что что-то случилось.
– Так случилось? – ее брови сходятся на переносице, а выражение лица становится серьезным.
– Нет. Ты дождалась меня? – понижаю я голос.
– Нет, – едва сдерживает она усмешку.
От одной мысли о Серафине, которая доводит себя до оргазма наверху, в своей комнате, вся кровь в моем теле тут же приливает к члену. Поскольку все остальные дома, лестница становится для меня непреодолимой преградой. Понимать, что Сера так близко, но в то же время так далеко, – сродни адской агонии.
– Кончишь для меня еще раз?
– Хм-м-м… – в притворных раздумьях она подносит указательный палец к своим идеальным губам. – Может быть, если ты хорошо попросишь.
Давайте сразу проясним: я никогда, ни разу, не использовал слово «пожалуйста» в спальне. Но я готов душу дьяволу продать за место в первом ряду на представление Серы и ее игрушки. Если придется, я буду умолять ее на коленях.
Застонав, я хватаю свой член поверх махрового полотенца.
– Черт, Сера. Из-за тебя я такой твердый. Пожалуйста, позволь мне увидеть, как ты играешься со своей прекрасной киской.
– Раз уж ты сказал «пожалуйста», – рука Серафины исчезает из моего поля зрения. Она испускает хриплый вздох, ее веки трепещут, на лбу появляются морщинки. Я загипнотизирован, зачарован. За всю жизнь не видел ничего более чувственного.
– Вот так, – подбадриваю я. – Именно так.
Не отрывая от нее взгляда, я одним движением развязываю полотенце. Когда мой нетерпеливый член оказывается на свободе, я обхватываю его у основания. Было бы лучше, если бы Сера могла обхватить его своим ртом или киской, но и так тоже неплохо.
– Мне хочется, чтобы ты ко мне прикоснулся, – надувает она губы.
– Ты понятия не имеешь, как сильно я хочу к тебе прикоснуться, – мой голос становится хриплым. – Покажи мне свою киску, детка.
Как только слова слетают с моих губ, крошечная часть моего мозга, которая все еще не перестала функционировать, задается вопросом, не слишком ли я тороплюсь. После нескольких часов прелюдий в виде секс-переписки я настолько возбужден, что растерял последние крупицы самоконтроля.
Мои опасения сразу же исчезают, когда камера опускается ниже, скользя мимо выпуклостей ее грудей, обтянутых тонкой белой майкой, и впадины гладкого обнаженного живота. Маленькие белые шортики низко сидят на бедрах Серафины, скрывая то, что я больше всего хочу увидеть.
Она дразнит меня, но мне это чертовски нравится.
– Приспусти шортики, Динь-Динь.
Серафина снова подносит камеру к лицу и, ухмыляясь, цокает языком:
– Ты такой властный.
Положив телефон на кровать, она позволяет мне увидеть ее тело полностью. Постельное белье шуршит, а камера двигается, когда она приподнимает бедра и как можно медленнее опускает пояс шорт. От предвкушения мой член становится еще тверже. Я наблюдаю за тем, как ткань сползает все ниже и ниже, открывая ложбинку между ее сомкнутых бедер.
– Хорошая девочка. А теперь раздвинь ноги и покажи мне, какая ты мокрая.
Я наблюдаю, как она раздвигает колени, открывая мне себя. Ее прелестное влагалище с готовностью набухло, а щелочка так и просит ввести в нее мой член.
Чертыхаясь, я сильнее сжимаю свое достоинство.
– Твоя киска просто идеальна, Сера. Такая, черт возьми, идеальная.
Кончиками пальцев она обводит свой клитор, розовые складочки блестят от возбуждения. Ее всхлип – самый красивый звук, который я когда-либо слышал. Напряжение скручивается внутри, когда я приближаюсь к разрядке. Я резко останавливаюсь и, чтобы успокоиться, сжимаю основание члена. Я не сбираюсь кончать, не досмотрев шоу до конца.
– А мне можно посмотреть? – указывает подбородком на экран Серафина.
Ох, черт. Если она этого хочет, то я с радостью. Я наклоняю телефон, чтобы
