свободы по мере того, как потребность в его выражении лица становилась все глубже.
Магнар раздвинул мои бедра, обнажая мою киску, когда наклонился надо мной, его пристальный взгляд был устремлен между моих ног.
— Что ты делаешь? — Я тяжело дышала, мое сердце бешено колотилось, когда он приблизился к моему естеству, его член затвердел в штанах, его тело напряглось, и он явно пытался сдержать себя.
— Обучаю тебя, как я и сказал, дракайна хьярта. И с нетерпением жду, когда снова услышу от тебя этот звук.
— Но что…
Он опустился ниже и плюнул на мой клитор: удар его слюны о него вызвал во мне шок и неистовое наслаждение, а с губ сорвался стон. Его пылающие глаза впились в мои и задержались там.
— Смотри на меня, — приказал он, и на этот раз у меня не было возражений против его властного тона, я просто кивнула, как хорошая, послушная девочка, и наблюдала, как он приник ртом к моему естеству.
Это было… черт возьми, я понятия не имела, что это было и зачем он это делал, но в тот момент, когда его губы встретились с моей киской, я больше не могла найти в себе сил беспокоиться.
Звук, который вырвался у меня, был чистым плотским блаженством, мои бедра мгновенно сомкнулись вокруг его головы, мышцы напряглись, пальцы впились в твердый пол по обе стороны от меня.
— Еще, — выдохнула я, его язык скользил, лаская мой клитор и снова усиливая напряжение внутри моего тела.
Его пристальный взгляд оставался прикованным к моему, и я обнаружила, что не могу отвести взгляд, очарованная видом его тела между моих бедер, его широких плеч, напряженных, его темные, частично заплетенные волосы мягко касались моей кожи.
Этот человек был разрушением, обретшим плоть, он был дьяволом, созданным для греха, нечестивым созданием, созданным из самых темных желаний, о которых я никогда не подозревала, и все в нем доводило меня до отчаянного, яростного безумия. Но я не могла найти в себе сил думать обо всем этом, когда он пожирал меня, как умирающий с голоду человек, и я потеряла всякое представление о том, кто я, чем я была и где я была…
Я сжала бедра, когда забвение снова поднялось во мне, и Магнар взял мои лодыжки, закидывая их себе на плечи, давая себе больше места, чтобы делать те божественные вещи, которые он вытворял своим языком.
Я сделала, как он мне сказал, и продолжала наблюдать за ним, вид его рта на моей киске был самой грязной, самой опьяняющей вещью, которую я когда-либо видела. В его глазах снова было то выражение, то дерзкое высокомерие, которое так сильно заводило меня, но на этот раз он предлагал ключ к снятию этого напряжения, и я поддавалась ему, отчаянно желала этого, умоляла об этом каждым стоном и проклятием, которые срывались с моих губ.
Он опустил одну руку к поясу, ослабляя завязки, которыми были скреплены его брюки, и обнажая огромный член.
Я прикусила губу, глядя на него, желая ощутить всю его полноту внутри себя, страстно желая его так, как никогда не желала ни одного из своих предыдущих любовников.
— Не кончай в меня, — выдохнула я между стонами, какая-то разумная часть меня понимала, что я должна защитить себя от последствий, которые может вызвать этот поступок.
— Не волнуйся, дракайна хьярта, — прорычал Магнар в мое нутро, вибрации прокатились по мне от его слов и приблизили меня к освобождению. — Ты еще не готова к тому, чтобы я тебя трахнул. На этот раз я буду с тобой помягче.
Вопросы. Так много вопросов хотело сорвалось с моих губ при его словах, но ни один из них не сорвался с моего языка, потому что он выбрал этот момент, чтобы снова погрузить свои пальцы глубоко в мою киску, сочетание его руки и языка заставило меня вскрикнуть, когда я кончила для него, как будто мое тело полностью принадлежало ему.
Оргазм поглотил меня. Я даже не осознавала, чего я жаждала, когда меня трахали раньше, но это было совершенное забвение, полное разрушение. Магнар не замедлил своей атаки на мою плоть, другой рукой сжимая свой массивный член и скользя по нему вверх и вниз, пока он работал надо мной, получая собственное удовольствие.
Мои пятки вонзились в чернила, украшавшие его широкую спину, мои пальцы запутались в его темных волосах, когда я двигала бедрами в такт движениям его рта, трахая его лицо, его пальцы, все, кроме этого идеального члена, на который я не могла перестать пялиться.
Я была на грани того, чтобы умолять его об этом, и только тончайшая ниточка самоконтроля удерживала слова у меня во рту, в то время как он продолжал с удовольствием наказывать меня. Я могла видеть это в его глазах, в каждом резком слове, в каждом проклятии, в каждой капельке гнева, который он затаил из-за ситуации, в которой оказался после того, как проснулся на сотни лет позже, чем следовало, чтобы исполнить свое предназначение. Он вымещал это на мне, и я была его добровольной жертвой, получая все, что он предлагал, с мерцающими звездочками перед глазами.
Это было слишком. Мое тело не могло переварить тот уровень удовольствия, который он мне предлагал, мое дыхание было учащенным и поверхностным, соски напряженными и ноющими, киска скользкой и пульсирующей. Я никогда не чувствовала себя такой возбужденной, никогда не нуждалась в сексе так, как сейчас, и я знала, что он не собирался давать мне его. Он собирался подождать, пока я не попрошу его об этом, моя гордость — единственное, что стояло между мной и этим идеальным членом.
Я кончила снова так внезапно, что темнота промелькнула перед моим взором, мой позвоночник выгнулся дугой на холодном полу, киска так сильно прижалась к его лицу, что он уткнулся в нее, когда мои бедра сомкнулись вокруг него.
Я потеряла из виду его глаза, но все еще чувствовала их на себе, пожирающих меня еще более преданно, чем его язык.
Он навис надо мной, раздвигая мои бедра, чтобы встать между ними на колени, позволяя мне наблюдать, как он сжимает свой член в кулаке, накачивая его при виде меня, выражение дикой потребности на его лице заставило меня хныкать от желания, чтобы он просто вонзил его в меня и взял то, что ему нужно от моего тела.
Я потянулась к нему, желая почувствовать его, и он позволил мне взять свой член в руку, мой большой
