этих странных событий она даже глаз сомкнуть не могла. Но при этом она ни о чем не думала, а просто смотрела на пятно окна под потолком.
На следующий день и завтрак и ужин приносили охранники. Бросая очередной поднос на пол, они уходили и больше не возвращались. То же самое продолжилось и на следующий день. Вода в ведре почти кончилась, помои и тарелки копились. А Мирра бездумно сидела на своем ложе и едва ли думала о еде, или о чем бы то ни было еще. Разве что иногда поднималась и выглядывала наружу, а потом брала с одной из тарелок какой-нибудь сухарик и бездумно жевала его. Мысли ее вообще ни на чем не могли сконцентрироваться.
Адрия не было три дня. На четвертый день утром в обычное время он как и всегда принес еду. Аккуратно составив на пол посреди темницы принесенные миски, он составил на поднос накопившуюся посуду и, так ни разу и не взглянув на Мирру, вышел. Охранник, который привел его на этот раз, все это время стоял за распахнутой настежь дверью, не выпуская цепи из рук, запер дверь и, судя по звукам шагов, ушел следом.
Хоть Адрий и не смотрел на Мирру, и даже будто старался не поворачиваться в ее сторону, она не могла не заметить свежих синяков на его лице. А еще он прихрамывал и казался кособоким. Ненавязчиво и не переставая орудовать ложкой, Мирра пыталась поймать его взгляд и потому заметила, что Адрий не на нее не смотрит, а следит за тем, чтобы охранник не увидел, что он на нее смотрит. Только вот тот как раз не отводил взгляда с обоих пленников. Адрий постоянно косился на рослого жилистого мужчину, замершего в дверном проеме, но при этом не поднимал взгляда от пола.
Подхватив опустевшее еще накануне вечером ведро, Адрий вновь вышел за дверь. Вернувшись спустя добрый десяток минут, не глянув на Мирру, взял ведро помойное и вновь вышел. Когда еще через десять минут он вернулся за посудой, которую Мирра только что освободила от съестного, ей все же удалось встретиться с ним взглядом на крайний миг. И, может ей только показалось, но он покачал головой едва заметно, и опасливо глянул на охранника, который вновь показался в дверном проеме.
Так ничего и не сказав, он ушел и вновь лязгнул засов. Стихли шаги и Мирра осталась наедине со своими сумбурными мыслями.
Мирра понимала, почему он молчит. Иначе его вновь побьют. Их-за нее. А очень неприятно — осознавать, что кого-то побили из-за тебя. Но почему его побили? Что такого, что они немного поговорили. Может это такое наказание для нее — отсутствие живого общения. Ну так логичнее было бы подсовывать ей еду и воду для питья под дверь, а о какой-то санитарии можно и вовсе не вспоминать. Но просто не разговаривать. Этого мало для наказания. Или все же нет? Может, чтобы оценить тяжесть наказания, нужно пробыть здесь подольше?
Нет. Все же дело не в том, что Адрий с ней заговорил. А в том, что именно он говорил. Может охранник специально ушел, чтобы спровоцировать его? Или это простая безалаберность?
Но что же такого в том, что Мирра узнала, что будет хороший урожай?
18 глава
Так и прошло еще неделя, после того, как Адрий вернулся побитым. Мирра пыталась поймать глазами его взгляд, чтобы хотя бы так понять, все ли с ним в порядке, не били ли его больше. Свежих следов побоев вроде не было, но издеваться над человеком можно и без увечий.
День подходил к концу и сквозь окошко под потолком, в которое не протиснулась бы самая тощая кошка, лился красноватый закатный свет. Время ужина.
И вот наконец слышны шаги за дверью. Адрий, как и прежде не здороваясь, вошел, поставил на пол поднос с наполненной необычайно обильной едой посуду и тотчас взялся за ведра. И не успела девушка осилить и половину угощения, он уже принес воду и даже вернулся с опустевшим отхожим ведром. Мирра, торопливо пережевывая порцию рагу, с немой мольбой уставилась на него, а потом перевела взгляд на стоявшего за дверью охранника. Тот сплюнул и бросил цепь, пристегнутую к ошейнику Адрия на пол.
— Молчи и даже не пытайся сойти с места, — буркнул он, злобно глянув на истощенного мужчину. — Я сейчас вернусь, и если я только услышу хоть звук из-за двери, выпорю. А так как эту тварь бить нельзя, то ты, падаль, получишь за двоих.
И захлопнув дверь, он запер засов и торопливо удалился.
— Понос наверное прохватил, — едва слышно прошептала Мирра и продолжила орудовать ложкой.
Адрий не удержался и хрюкнул от смеха. Но не смотря на это Мирра не осмелилась ничего у него спрашивать. Ей не хотелось, чтобы его опять побили. И потому она старалась не отвлекаться от еды.
— Город совсем опустел, — вдруг сказал он тихим голосом, но все же не шепотом.
— Что? — буквально воскликнула Мирра, но тут же спохватилась и перешла на едва слышный шепот. — Что значит опустел? Люди умирают?
— Нет, что ты, — таким же шепотом ответил Адрий. — Наоборот. Все хорошо, поэтому люди и расходятся по домам. В этом году наверное даже зимы не будет.
Он замолчал, а Мирра не осмелилась больше ничего спросить, так как охранник мог вернуться в любой момент. На самом деле она даже не заметила, когда Адрий ушел, забрав с собой недоеденное рагу. Хорошо хоть хлеб, несколько суповых костей и подвядшие овощи она еще до этого переложила на свою постель. Впрочем уж это-то Адрий и сам бы оставил.
Очнулась от раздумий Мирра уже в полной темноте. Видимо было новолуние, если только в этом мире фазы луны сменялись с той же закономерностью, и поэтому света, сочащегося через дыру в стене не хватало даже для того, чтобы видеть стены узилища.
И вдруг Мирра резко села.
Адрий, понимая, что будет наказан, если вдруг охранник услышит, что они разговаривали, решил сказать, что все в порядке, что жизнь у людей налаживается. Он и прежде говорил о том же, и его потом наказали. Зачем? Зачем он так рискует, ведь эта информация Мирре ни к чему?
Поднявшись, она принялась ходить по темнице, три шага в одну сторону, три в другую. Ей никак не давали покоя последние слова Адрия. Да и те, после которых его побили она постаралась вспомнить. Он говорил о благополучии, наступившем в
