ты тоже. Вдруг, не справимся.
Народ бросился по лишённой травы утоптанной береговой полосе в указанном направлении, мы же, наоборот, немного вернулись назад и остановились на середине моста.
— Бей на даре, — указал на толстые доски у нас под ногами колдун, протянув Зверобойку Сепану.
Вот оно что. Ло задумал подкинуть подлянку преследователям, сломав мост.
— Это можно, — осклабился тоже понявший задумку колдуна Сёпа.
Богатырский размах — и тяжеленная железная дура несётся вниз клювом вперёд, разогнанная Мощью Сепана. Доски в щепки! Метла лупил наискось, так что навершие чудовищного оружия не «закапывается» глубоко. Снесло часть настила и выскочило наружу. Ещё замах. Снова удар. Хорошо, что стоим над врытым в дно озера столбом, а то искупались бы за компанию с кусками моста, которые так и сыпятся в воду.
Длинные доски, лишившись опоры с одной стороны, под собственной тяжестью обламываются с дальнего края. Десяток секунд — и пролёта моста в пять саженей длиной нет, как нет.
— Замечательно! Догоняем наших.
Взваливший на плечо врученную ему Зверобойку Блут натужно пыхтит, но не отстаёт. Гахарам теперь, или давать большой крюк, выходя из города через другие ворота, которых в полисе всего четыре штуки, или перебираться через озеро вплавь, что с оружием будет сделать непросто, или срочно латать эту дырку, что отнимет немало времени.
— Стойте! Хватит! — командует Ло, едва мы догоняем отряд. — Берём эту! Блут, дай.
Зверобойка передана колдуну, и тот сворачивает от берега в сторону застывшей в десятке шагов от воды гигантской повозки, на которой забойщики полиса за день до скачка ездят к башням на край лоскута, по дороге отстреливая дичь, привлечённую вечнозелёной травой. Та, кстати, особого сорта — и зимой продолжает расти. На Земле же нет спячки. Круглый год народ зверя бьёт. Да и снег здесь за редкость — выпадает и тает.
— А ногами не быстрее будет? — нагоняет вынесшего дверь на торце повозки колдуна Вепрь.
— То на то. Но так силы сохраним, и зверя бояться не надо. Народ, грузимся!
Расставленные по своим железным дорожкам повозки, каких вокруг озера тьма, никто не охраняет. Зверь их едва ли попортит, а люди используют эти дома на колёсах лишь один раз в седмицу.
— У кого огонь близко? Вот лампа — зажгите.
Внутри темень — глаз выколи. Все люки-окошки задраены. Идущего сквозь дверной проём света звёзд хватает только на то, чтобы видеть, как быстрые тени одна за одной залетают в повозку. Кто-то выбивает искры из кресала, и первый этаж передвижной крепости на миг обретает очертания. Ещё удар кремнем — и вспыхнувший трут поджигает фитиль найденной колдуном, который видит в темноте лучше всех, масляной лампы.
— Поплотнее давайте, — командует Ло. — Продвигаемся дальше. Половина — наверх, — указывает он на ведущие на второй этаж сразу две лестницы с округлыми палками-перекладинами заместо ступеней. — Света больше не зажигать. Ставни не открывать. Ты, ты и ты — к рычагу, — тычет колдун на аршинную деревянную ручку, приделанную к насаженному на торчащий из невысокого короба штырь длинному железному брусу.
Длина той бандуры вся пара саженей. На другом конце такая же деревянная ручка. К ней Ло тоже отправляет троих. Ещё по две тройки людей ко второй точно такой же штуковине, расположенной следом за первой ближе к носу повозки.
— Качаем вверх-вниз. Навалились!
И точно! Всё думал, что оно мне напоминает. Качели. Если ту же доску положить серединой на округлую чурку и прибить к той гвоздями, получится неплохая забава для мелких. У Патара такая по детству была. Малышня всей деревни на ней хохотала у Хванова дома. Окромя нас-безродных, понятное дело.
— Пошла! Пошла! — радостно взревел Брых, навалившийся вместе с братьями на одну из рукоятей.
— Едем! — подхватил кто-то.
— Скорее, ползём.
— Но уже разгоняемся.
— Давайте потише! — остановил повеселевший люд Ло. — Нечего загодя башенных предупреждать о своём приближении. Повозка негромко идёт. Дальше, чем за полверсты они нас не услышат. Нельзя допустить, чтобы живчики успели пригнать солдат из соседних башен. Тут мои слова про демонов не сработают. Только сила нам в помощь. И хитрость.
Народ мигом притих. Слышно только, как «качели» скрипят, как под полом тарахтит что-то с щёлканьем и как стучат на стыках железной дороги колёса повозки. До границы лоскута ещё далеко, но лучше загодя завязать с шумом, так как йока с два мы поймём, где тот край. Окошки на переднем торце тоже плотно закрыты.
— Ох, тут и арбалетов всяких! — восторженно сообщает выглянувший из люка на потолке Клещ, одним из первых удравший на второй этаж. — Здоровенные. И стрелы им под стать.
— Тише! Не ори! — принимается на него шикать народ.
Коротышка, словно и не лежал у ворот всего десять минут назад без сознания, получив серьёзную рану. Свеж и бодр. Вот, что лекарский дар творит.
— Так что с демонами? — тут же воспользовался временной передышкой один из благородных, чьего имени я не знал. — Чем опасны? На что способны? Ты же толком и не рассказал ничего. Бежим послушным стадом за избранным, но мы ведь не овцы. Рассказывай.
— И про Единого тоже! — успел вставить Рэм. — Что Создатель тебе говорил? И тогда, и сейчас.
— Можно тут поподробнее, — округлил глаза летун, поддерживающий окончательно расклеившегося Терикуса, который с момента ухода от хранилища не проронил ни единого слова. — Причём тут Создатель? Как это — говорил? С кем? С Дерханом?
— Стой, стой, стой, — вскинул руки с открытыми ладонями Ло. — Слишком многого хотите. Прямо всё им. Сейчас у нас столько времени нет. Как появится, всё расскажу. Даю слово. Пока к главному, к тому, что вам нужно знать прямо сейчас. Эй, наверху! Меня слышно?
— Слышно! — донеслось со второго этажа, соединённого с первым двумя широкими люками. — Но можно погромче!
— Будет погромче, — подняв голос, едва не проорал в ответ Ло. — Пока можно. Слушайте, значит. Демоны — мастера боя, что кулачного, что с оружием. Без обид, но при равных долях каждый демон гораздо опаснее любого из вас. Лук, копьё, нож метнуть — всё умеют. Создатель потому и наделил меня силой, что в бою у обычного человека против демона шансов нет. Единственное наше преимущество перед ними сейчас — это дары.
— А ещё тророст! — стукнул
