надеясь, что ему и без намеков станет понятно, что она рассчитывает на его помощь.
– Да ладно тебе, Ань, посиди с нами, позже соорудим тебе дом, – произнес Роберт.
Несмотря на усталость от дороги и туманные перспективы собирать палатку при свете фонаря, она сдалась. Проделав такой путь и оказавшись в непривычной для себя ситуации (она терпеть не могла шумные компании, избегала подобных тусовок, предпочитая общаться тет-а-тет с человеком, а если уж оказывалась в круговороте людей – чувствовала себя неловко и обычно молчала, не вступая в дискуссии и не выделяясь), Аня набралась храбрости и, взяв стаканчик с белым вином, присела на один из складных стульчиков.
Она приехала сюда с одной-единственной целью – провести время с ним. События последних недель и его повышенное внимание, интерес к ней и то, как горячо он звал ее в это путешествие на выходные, вселили в нее уверенность, что их чувства взаимны и необходимо предпринять хоть какие-то действия, чтобы дать ему возможность побыть с ней наедине.
И тем удивительнее было его поведение, которое нисколько не изменилось с момента ее появления. Роберт продолжал увлеченно рассказывать какую-то историю из жизни, которых у него, бывалого укротителя морской стихии, было немало. Он сыпал остротами, вызывая восторженный смех гламурных девушек, место которых было в салоне красоты или в бутике одежды, но никак не на пляже рядом с палатками.
«Ничего, завтра мы непременно все наверстаем», – рассуждала Аня, рассматривая незнакомые лица вокруг. Она не вникала в разговор – и так было ясно, что это бестолковая трата времени, поэтому достала мобильный телефон и стала читать книгу. Спустя несколько часов, когда костер потух, все были накормлены, напоены, звезды рассыпались по небу, а глаза начали закрываться, Аня обратилась к Роберту, беседовавшему с молодым мужчиной в черном спортивном костюме.
– Простите, что прерываю ваш разговор. Роберт, помоги мне, пожалуйста, поставить палатку.
– Ань, да что ты напрягаешься с палаткой? – махнул рукой захмелевший Роберт в сторону дюны. Его лицо раскраснелось, волосы взъерошились. Он почесал нос рукой, которой держал сигарету, и затянулся. В темноте засветился рыжий огонек, Роберт откинулся на складном стульчике, вытянул ноги, медленно, по-кошачьи, потянулся и выдохнул клубы дыма с явным наслаждением. – Хорошо же сидим! Ты можешь переночевать в моей палатке, – подмигнул он.
Волна возмущения нахлынула на Аню вместе с неловкостью перед этими незнакомыми людьми, которые разбились на небольшие компании и что-то обсуждали, не обращая внимания на других, но в этот момент прервали разговоры и подняли глаза, услышав заманчивое предложение Роберта. Кое-где раздались смешки, и Анины щеки залились бордовой краской: «Нельзя же так откровенно, пошло, при всех!»
– Спасибо, я поставлю свою палатку. Доброй ночи всем, – отстояла свою честь Аня.
Тень неудовольствия исказила грубоватые черты лица Роберта. Она резко отвернулась, схватила мешки и рюкзак и ступила в темноту – выбирать место.
– Рома, помоги Ане с палаткой! – раздался позади голос Роберта.
Чуть поодаль мужчина в камуфляжных штанах и клетчатой рубашке заканчивал устанавливать шатер.
– Есть, капитан! – выговорил он, выпрямившись и приставив правую руку к виску, будто бы отдавая честь.
Аня улыбнулась, ей показалось забавным, что Роберт не заметил подтрунивания Романа и словно нахохлился, гордясь своей значимостью.
Молодой человек оказался очень милым и добродушным, он не только помог Ане выбрать место, установил палатку, но и, забив последние колышки в песок, рассказал о том, что на побережье, в трехстах метрах отсюда, есть старый разрушенный форт, на который любопытно взглянуть, а с другой стороны пляжа начинаются высокие белоснежные дюны, завораживающие своей первозданной красотой и отличающиеся от вытоптанного места, где разместился их лагерь.
В траве стрекотали кузнечики. Запоздалая ночная бабочка порхнула внутрь палатки. Море стихло. Засыпала Аня с приятным чувством томительного ожидания, что завтрашний день будет наполнен долгими прогулками, красивыми пейзажами, лучами солнца и общением с Робертом, хриплый голос которого до сих пор проносился над палатками, растворяясь в ночной мгле.
Рассвело рано. Аня вышла из палатки и замерла от восторга – перед ней, в пятидесяти метрах, синела чаша моря, залитая мягким тягучим светом первых лучей солнца; холм был усеян мелкими желтыми цветами, деревья позади колыхались от теплого ветра, шумя листьями. Это зрелище было не сравнимо ни с одной фешенебельной гостиницей, где ей довелось побывать. И даже сон в спальном мешке, неудобный и тревожный, показался небольшой жертвой по сравнению с тем наслаждением, которое она испытала сейчас, стоя на краю палаточного лагеря. Почувствовав себя песчинкой в бесконечной Вселенной, Аня зажмурилась, вдыхая воздух, пахнущий солью, и слушая птичий щебет, преисполненная благодарности за то, что оказалась здесь… И тут она услышала тихое бормотание.
Часы на руке показывали половину шестого утра. Аня не могла больше спать на твердом песке, поэтому решила прогуляться по пляжу до появления толпы отдыхающих. «Но зачем кому-то просыпаться так же рано?» – подумала она и пошла на голоса, раздававшиеся из-за самой большой палатки, установленной в центре пустыря и служившей местом сбора коллектива.
На тех же складных стульчиках сидел Роберт, еле слышно что-то бубнил своему товарищу. Аня хотела незаметно проскользнуть на пляж, но, увидев Роберта, подошла.
Глаза его покраснели, мешки под ними опухли, кожа на лице, грубая, обветренная, выглядела уставшей… Щетина говорила о том, что ее хозяин не брился пару-тройку дней. Голос совсем охрип то ли от частого курения, то ли от разговоров. В руке Роберт держал жестяную банку пива. Он и не ложился спать! Весь его вид вызывал отвращение. Он выпивал. Не просто пару бокалов для аппетита, а всю ночь, до самого утра.
– О-о-о, – прищурился Роберт, расплываясь в пьяной улыбке, – доброе утречко! Чего так рано?
– Не спится, – вздохнула Аня.
Ее как током прошибло. Будто она вдруг очнулась от дурного сна. «Ненадежный!» Звонкое, как пощечина, слово ударило ни с того ни с сего. Он был такой же ненадежный, как ее отец, человек, страдавший алкоголизмом и безразличный к своим детям настолько, что после развода прекратил с ними общаться и как-либо помогать. Аня бежала как от огня от мужчин, в которых узнавала до боли знакомые черты. Как она могла очароваться столь никчемным мужчиной, оказавшимся простым пустословом, не исполняющим свои обязательства ни перед другими людьми, ни перед собой? Почему раньше она была так слепа?
– Я пойду прогуляюсь, – зачем-то сообщила Аня и быстрыми шагами двинулась к пляжу. Она всегда ходила быстро, особенно когда злилась. Нет, даже не на него. На себя. Она осыпала себя упреками. Она обманула Луку и Розу, чтобы уехать с Робертом на выходные, а теперь пожалела об этом
