щеки Ашвина запылали, а глаза заблестели — и блеск этот отчего-то заставил тетушку смолкнуть, а фею — сгорбиться и отступить.
— Но если я — принц, — медленно рассуждал вслух он, ни к кому не обращаясь, как будто услышанное волшебным образом перенесло его далеко-далеко из гостиной лесного домика в пустыню, где ясно слышен только свой собственный внутренний голос. — Если я — принц, как бы странно это не звучало… Странно и смешно! Поверить не могу, что говорю это вслух! Я — принц!.. — тут он негромко и удивленно рассмеялся, но тут же сам оборвал свой смех. — Это, действительно, многое объясняет… Хотя мне и в голову прийти не могло, что все эти тайны столь значительны! Я был всегда уверен, что обычнее меня человека в мире нет!.. Мне даже никогда не хотелось знать, отчего господин Эршеффаль так переживает обо мне, и зачем вынуждает прятаться ото всех… Впрочем, плевать! Это все неважно! Важно другое… Если я — в самом деле принц, то… то… выходит, в том проклятии могло говориться обо мне… Ведь обо мне же⁈ Ох, Эли! — и он посмотрел на девушку, не зная, что чувствует — самое острое счастье в своей жизни или же самую горькую печаль. — Эли…
— Будь проклят длинный язык этой девчонки! — прошипела тетушка Беренис, обретя дар речи и вместе с ним — прежнюю свирепость. — Она снова все испортила! Я так и знала, что все эти волшебные штучки не слишком-то надежны! — и она пренебрежительно взмахнула рукой в сторону феи, отчего та съежилась еще сильнее и, казалось, превратилась в сгусток злой обиженной черноты. — Впрочем, обещанное я получила, и на том спасибо. Мальчишка здесь, в моих руках, а большего мне и не надо. Довольно упрашиваний и хитростей! Нам следует как можно быстрее возвращаться — трон не может пустовать долго!.. Ашвин!.. — от ее окрика юноша вздрогнул и с усилием отвел взгляд от Эли. — Не будем тянуть время! Мое предложение остается прежним: одна из моих дочерей выйдет за тебя, или…
— Или?.. — Ашвин смотрел на госпожу Беренис с недоверчивым страхом: он с самого начала не сомневался, что заботливая тетушка опаснее змеи, но все же в глубине души надеялся на некое подобие милосердия в ее душе — и совершенно зря.
— …Или я прикажу убить девчонку, раз уж ты о ней так печешься, — коротко ответила тетушка, чье лицо вновь стало жестким и суровым; надо сказать, прежнее выражение притворной сердечности подходило ему куда меньше. — Не буду скрывать, это доставит мне огромное удовольствие!.. Соплячка только и делала, что совала нос не в свое дело и путалась у меня под ногами!
Ее спутники, до той поры покорно и тихо ожидавшие своего часа, с готовностью шагнули вперед, показывая, что исполнять подобные приказы им не в новинку. Вот уж кому не было дела ни до чудес, ни до волшебства — так это им, и, как показалось Ашвину, они ровным счетом ничего удивительного в происходящем не заметили. А может, им и не полагалось до поры, до времени ничего видеть и слышать — кто знает?
Эли, скованная чарами так же надежно, как и Ашвин, упрямо вздернула подбородок, показывая, что не станет просить пощады. Но взгляд ее был мертв и пуст: уж ей-то было понятно лучше всех, что какой бы выбор Ашвин сейчас не совершил — ей не спастись.
Вновь фея расхохоталась, теперь уж громко и насмешливо — и стало ясно, что ей весьма по нраву происходящее.
— Впервые мне повстречался человек, с которым приятно иметь дело! — воскликнула она, вновь выпрямляясь в полный рост, раскидывая черные руки-крылья, заполоняя звездной тьмой гостиную. — Пожалуй, мне нравится мир смертных! Люди не настолько уж слабы и скучны, как мне показалось вначале. Славная Беренис, мне стоит, пожалуй, поблагодарить тебя! Твоя сущность оказалась настолько черной, что ей по силам довершить то, с чем не могло сладить даже мое волшебство!.. Быть может, ты и сама стала частью моей магии, приспособившейся к законам этого мира — кто знает!..
— Поосторожнее, сударыня волшебница, — оскалилась по-волчьи тетушка Беренис, ничуть не впечатленная играми теней и мерцанием звезд. — Я сама по себе! В моих родных краях мы привыкли обходиться безо всякой магии: яд или кинжал ничуть не хуже, покойный наш король тому свидетель!..
— Как скажешь, как скажешь, — промурлыкала фея, теперь скользившая по гостиной так быстро, что человеческому взгляду было не по силам за ней уследить. — Однако теперь слово за мальчишкой-принцем! Сегодня его счастливый день — не каждый день узнаешь, что имеешь право на корону!..
— Не слишком-то она мне нужна! — вскинулся Ашвин, все это время пытавшийся разорвать невидимые путы, но так и не преуспевший.
— Зато она нужна мне! — отрезала тетушка Беренис. — Я приложила немало усилий для того, чтобы ты смог на нее претендовать! И мне не помешает ни Эршеффаль, приберегавший тебя для своих целей, ни уж тем более грязная лесная девчонка!.. Подписывайте брачный контракт, Ваше Будущее Высочество, да побыстрее!..
Принц и тетушка Беренис (3)
Из тетушки Беренис наверняка получилась бы выдающаяся в своем роде королевская теща — из тех, чьи имена произносят с большим почтением и страхом, нежели имена их царственных зятьев. Не каждому достало бы храбрости ответить отказом на подобное сватовство — руку и сердце своей дочери тетушка предлагала в тех же манерах, что обычно свойственны разбойникам, объявляющим: «Кошелек или жизнь!».
Но Ашвин, выслушав ее угрозы, вскинул гордо голову и воскликнул:
— Если вы навредите Эли, то, клянусь, я употреблю каждую минуту оставшейся мне жизни на то, чтобы разрушить ваши планы, сударыня!
По бешеному взгляду тетушки было совершенно ясно, что жизнь будущего короля не видится ей сколько-нибудь долгой — однако она, скрипнув зубами, смолчала. Ашвин, без труда угадав ее мысли, с несвойственным его возрасту хладнокровием прибавил:
— Кажется, сделка, которую вы предлагаете, не слишком-то мне выгодна. Поправьте меня, если я ошибаюсь, тетушка, но сразу же после женитьбы на вашей дочери я превращусь, скорее, в досадную помеху, нежели в настоящего короля — или кем там мне положено стать?..
— Глупый упрямец! — в исступлении топнула ногой госпожа Беренис, которой чрезвычайно не понравились ни слова юноши, ни тон, которыми они были сказаны. — Ты сам
