И кивнул Колобову в сторону гостя.
— Обойдемся… — Любезнов оттолкнул руку начальника службы безопасности и сам, тяжело сопя, опустился в кресло. — Гриша, чего ты от меня хочешь? — спросил он, успокоившись. — Я все сделаю, только дай мне спокойно уйти домой.
— Уйдешь, Леня, обязательно. Мы тебя сами проводим… но на дорожку пока посидим и поговорим. Ты все же выпей парочку моих таблеток, а потом я тебе наглядно объясню, что мне от тебя надо. Посмотри тут, я кое-что для тебя приготовил, и мы сразу обменяемся мнениями.
Он повернулся в своем кресле к экрану телевизора, и Колобов, будто получив команду, нажал кнопку пульта.
На экране возник сосновый лес, послышалось пение птиц.
— Что это? — спросил Любезнов.
— Леня, потерпи, сейчас все узнаешь, увидишь и услышишь…
— Мы приехали в гости к вице-премьеру правительства Петру Анисимову рано утром, — послышался закадровый женский голос. — Поскольку Петр Сергеевич предупредил нас заранее, что встает рано и сразу после завтрака уезжает или, как сегодня, в это воскресное утро, работает дома с документами… Как видите, радушный хозяин встречает нас, причем не один, а со всей семьей…
На экране появился небольшой коттедж, а на фоне его моложавый вице-премьер правительства Петр Анисимов и рядом с ним улыбающаяся жена, прильнувшая к его плечу, и обе дочери.
— Зачем ты мне это показываешь? — недовольно спросил редактор «Свежих новостей». — Хочешь, чтоб я наехал на Анисимова?
— Потом, Леня, потом мы с тобой решим, кто на кого и как будет наезжать… — снова стал его успокаивать Григорий Иванович. — Я на тебя или ты на него. Я прекрасно знаю, что твоя газета и ты сам всегда были в полном восторге от Пети Анисимова. Вот это для меня очень важно и нужно… Я бы, кстати, обратил твое внимание, — вполголоса продолжал хозяин. — Их коттеджи в Архангельском победнее будут, чем наши в Чижах. И безопасность средненькая, прямо скажем, не ах…
— У нас хорошая служба безопасности, даже слишком, — согласился Любезнов. — Я в этом только что убедился. Теперь просто не буду знать, куда от нее спрятаться.
— Значит, ты с этим согласен? — усмехнулся Забельский. — Хотя дома там тоже достаточно комфортабельные. Но мебель с инвентарными номерами. Конечно, в том, что касается правительственной связи, нам с ними не тягаться.
— Вертушка мне ни к чему, — хмуро ответил редактор. — Это еще надолго?
Он кивнул на экран, но на этот раз ему никто не ответил.
Потом в кадре был дом, прихожая, кабинет Анисимова, его письменный стол с портретами жены и детей, а также сам хозяин, увлеченно стучавший по клавишам навороченного ноутбука.
Знакомая всей стране ведущая взяла со стола портрет жены.
— У вас такая очаровательная супруга, Петр Сергеевич! — воскликнула она от души. — И дочери в маму, особенно старшенькая. Другие бы глаз от нее не отрывали, а вы все в компьютер смотрите… Или это ваша подлинная страсть?
— Ну почему…
— Скажите лучше, как и где вы познакомились, если не секрет?
— Мы познакомились еще в университете, — сказал Анисимов, наконец оторвавшись от дисплея ноутбука. — Я учился на третьем курсе, она на первом… Я на экономическом, она на филологическом.
— Простите, если я вас отвлекаю… — кашлянула ведущая. — А нельзя ли подробнее?
— Можно и подробнее… Аня! — позвал жену вице-премьер. — Где ты там? Иди, а то меня допрашивают, где и как я тебя нашел… Вдруг что не так скажу.
Жена вошла, смущенно глядя в пол и вытирая кухонным полотенцем руки.
— Дело обычное, — продолжал Анисимов. И обнял супругу за полную талию. — Я отбил Анну Семеновну на студенческом балу у одного иностранного аспиранта, собиравшегося вывезти ее в Италию.
— Батюшки, какие страсти, — ахнула на публику ведущая, открыто любуясь семейной парой. — Дуэли хотя бы не было?
— Дуэли бы я не допустила, — рассмеялась жена вице-премьера. — Хотя Петя тогда очень разгорячился… Я испугалась дипломатического скандала и осложнений между нашими странами.
— Ну да, Аня так и сказала мне, — кивнул Анисимов.
— Ты его в Склиф сейчас отправишь, тебя в милицию заберут. А Италия своего посла отзовет для консультаций. И меня никогда туда не пустят. А я хотела бы там многое посмотреть. И Петя мне обещал, что обязательно туда свозит…
— Ну и как, он выполнил обещание?
— Да, три раза мы были в Италии, — подтвердила она, взъерошив мужу прическу. — В последний раз ездили с нашими малышками… Извините, у меня там завтрак почти готов, сейчас мы вместе посидим… — сказала и быстро вышла из кабинета.
— И вот так будет до самого конца? — поинтересовался редактор «Свежих новостей».
— Пожалуй, достаточно… — Забельский взглянул на Колобова, и тот отключил видеомагнитофон.
— Ну и что ты мне предлагаешь? Слепить компромат из этой семейной идиллии? — насмешливо спросил Любезнов. — Гриша, я не сливной бачок, как ты понимаешь. При всем к тебе уважении. Хотя понимаю положение, в котором очутился. Не знаю, зачем тебе это надо, хотя и догадываюсь. Наверное, ты до сих пор полагаешь, что Петя Анисимов тебя подсидел? Но лучше ты поищи кого другого… Кто разнюхал о твоей коммерческой деятельности на посту премьера.
Он снова приподнялся из кресла.
— Сядь, Леня! — уже грозно приказал Забельский. — Я не отпущу тебя, пока ты до конца не увидишь все, что я хотел тебе продемонстрировать. И только после этого мы решим, под силу тебе или не под силу.
Колобов сменил кассету в видеомагнитофоне и вопросительно посмотрел на босса.
— То, что ты сейчас увидел, — продолжал Григорий Иванович усталым голосом, — выйдет достаточно скоро в известной тебе нашей еженедельной передаче… Мы уже ее утвердили, но потом в наши руки чисто случайно попала другая кассета. Сейчас мы не будем обсуждать, законным способом это было снято или нет. И я пока не знаю, стоит ли шокировать широкого зрителя. Но это информация, и то, что ты сейчас увидишь, тоже информация. Ее также не стоит скрывать от общественности. Мне хотелось бы узнать твое мнение на сей счет… Включай, Федя.
Любезнов сощурил глаза, чтобы разглядеть появившийся на экране полутемный зал ночного ресторана и любовную парочку, на которую была направлена скрытая телекамера. Молодой мужчина в темных очках прижимал к своим губам руки юной женщины, что-то ей говорил, его слова трудно было разобрать.
— Петя, дорогой… Я все прекрасно понимаю. И твое положение, и ответственность, что ты на себя взвалил… Может, лучше расстаться? Мне больно смотреть, как ты буквально разрываешься на части между долгом и желанием, мной и своей семьей…
Мужчина, а уже понятно было, что это Анисимов, что-то неразборчиво ответил.
— Пойми, родной мой, когда я вижу твою Аню и твоих прелестных дочурок, я готова порвать с тобой в ту же минуту! Но стоит тебе позвонить… И я готова все на свете бросить и бежать за тобой, куда покажешь… И потом, эти ребята, твоя охрана, твой водитель. Они славные, и я знаю, что ничего никому не скажут, но они же люди! Они все видят и все понимают! Знаешь, это в Риме патрицианки раздевались при рабах, как если бы это были животные… Но я не могу так больше! Они везде с тобой, они не оставляют тебя даже на минуту!
