не потяжелеет от этого. Я решил, что если должен сопровождать Гуан Чжи Шао как учитель ученика, то должен выглядеть подобающе.
— Никогда бы не подумал. — Усмехнулся парень, сев за стол, где стояла пиала рисовой каши и палочки. — Будь у меня такие одежды, я бы тоже предпочел с ними не рустоваться.
В дверь постучали, разрушив дружескую атмосферу. Су Сянь скривился, закатив глаза, и приступил к еде.
— Да, прошу, входи. — Цин Лун открыл дверь, выпуская Гуан Чжи Шао с большой сумкой за плечами.
— Простите Учитель, я вчера был так счастлив, когда вошел без стука. — Чжи Шао сложил руки и поклонился учителю.
Подняв взгляд, парень в восхищении замер, глядя на величественную фигуру своего учителя. Весь в белом, с нефритовой, нежной кожей и золотым взглядом, он напоминал божество, что только спустились в Царство смертных.
— Эй, хватит смотреть на учителя! — Хмуро бросил Су Сянь, с ревностью в голосе. — Ты его смущаешь.
— Ах, да! Простите, Учитель Цин. — Чжи Шао вспыхнул от волнения и снова поклонился. Вздрогнул, будто что-то вспомнив, он выбежал за дверь и вернулся с шестом. — Учитель Цин, этот бамбуковый шест моего дедушки. Он лично просил передать его вам в благодарность.
Цин Лун с улыбкой принял подарок. Он провел белыми подушечками пальцев бесконечные узоры и символы на потемневшей поверхности шеста, отметив, что они довольно древние. Это поистине прекрасный подарок!
— Спасибо, Гуан Чжи Шао. Этот учитель доволен подарком. — Юноша погладил парня по волосам и жестом позволил пройти внутрь.
Гуан Чжи Шао с улыбкой прошел в дом и рухнул за стол, рядом с Су Сянем.
— Здравствуй Су Сянь. Ты готов к путешествию? Вместе, нам будет весело! — Счастливо говорил парень, дрожа от волнения. — Я так волнуюсь.
— Был бы повод. — Фыркнул парень, набив полный рот риса. — Может, мы и не отыщем эту секту.
— Не нужно о плохом. — Цин Лун сел за стол напротив и налил гостю ароматный чай. Придвинув его Чжи Шао, он достал из рукава красные узелки с бисером, что сплел на рассвете и протянул ученикам. — Всегда носите их с собой. Они защитят вас от дурных людей и нечистой силы.
Гуан Чжи Шао счастливо вцепился в свой подарок и поспешил повесить на пояс, рядом с мечом. Су Сянь, замер, рассматривая узелок. Он медленно погладил длинную кисточку и улыбнулся.
— Этот ученик бесконечно благодарен за подарок. — Су Сянь почтительно сложил руки и поклонился. Взяв с него пример, Гуан Чжи Шао тоже поклонился, поблагодарил учителя.
Су Сянь спрятал узелок под одежду на груди и продолжил есть. Цин Лун кивнул и поднялся, вернувшись к вещам. Отвернувшись от детей, его лицо мгновенно потемнело. Он смог одолеть Бугарда, но демон скоро вновь отыщет его и все, кто был ему близок, будут в опасности. Учитель ругал себя за это, за ошибку прошлого и за то, что подвергает опасности детей, держа их рядом. Он не мог отделаться от мысли, что поступает плохо. Было бы лучше, если бы он оставил людей и покинул населенные города и деревни. Впрочем, даже это не остановит Бугарда. Он постоянно утверждает, что поглотив душу Цин Луна, наконец, насытится, но юноше все время казалось, что это не так. Нет, он знал это наверняка.
Цин Лун надел доули, обшитой белой, нежной вуалью, чтобы скрыть лицо. Пусть Тай У отпустил его, другие боги могут ослышаться указа и беспощадно уничтожат его. Нет, Цин Лун не боялся смерти. Он боялся, что его душа будет уничтожена и ему не удастся возродиться в следующей жизни хотя бы ничтожной букашкой.
Накормив детей, Цин Лун отправился в Шибао. Люди, что вставали поутру и принимались за работу на полях, с восхищением смотрели на белоснежную фигуру, что медленно шла, тяжело опираясь на бамбуковый шест. Люди чувствовали мощную, величественную энергию, что исходила от него. Эта сила вынуждала их склонить головы перед юношей.
Су Сянь был тенью своего учителя — все взгляды были прикованы к Цин Луну. Ему не нравилось, как люди пронзали его такими жадными, полыхающими взглядами. Ему хотелось вырвать глаза каждого, кто смотрел в их сторону, но он мягко улыбался, как и просил его учитель.
Дорога до Шубао занимала всего два часа пути, но Цин Лун потребовалось немного больше времени. Су Сянь весь вечер и утро просил воспользоваться артефактов переноса, но тот категорически отказался. Учитель не хотел раскрывать короткий путь перед Гуан Чжи Шао. Мальчик должен был преодолеть этот путь сам от начала и до конца. Должен идти, пока не сотрет ноги в кровь, пока его спина не будет болеть от тяжелой ноши. Су Сянь не понимал желание Цин Луна сделать их путь тяжелее, если за одно мгновенье они могли оказаться в нужном месте.
Гуан Чжи Шао шел с улыбкой на лице, предвкушаю, как будет учиться в знаменитом ордене, и бесконечно болтал. Он задавал Цин Лун вопросы об учении Дао, культивации, духовном корне и многом другом. Учитель долго жил на земле, и многое знал, но сам давно забросил этот путь.
Шубао был большим городом, недалеко от деревни. Его окружали бесчисленные рисовые поля и бамбуковый лес, так что он славился самой лучшей, рисовой водкой и бамбуковой мебелью. Но за последние дни этот город прогремел известием о турнире заклинателей. Уже несколько дней, все те, кто хотел проявить себя, собирались на площади, оборудованной для битв. Все желающие могли проявить себя в сражении за первенство. Но не это являлось наградой. Главы больших и маленьких сект, а так же главные ученики прибыли в этот город наблюдать за поединками, чтобы в будущем принять новых учеников.
Цин Лун надеялся, что посланник из секты Цяньлун все еще был в городе и намеревался найти его. Если нет, то хотя-бы подсказку, где найти эту прославленную, скрытую ото всех, секту.
Город значительно отличался от Вужоу. Пусть эти два города были большими и богатыми, Шубао напоминал один огромный рынок круп, рисовой водки и самой разнообразной, красочно мебели. Люди торговали прямо на улице, создавая живой коридор одних торговцев. Повозки без конца перевозили товар, люди в богатых одеждах важно шагали вдоль улиц со своими слугами. Множество прекрасных заклинателей прибыли в город, выделяясь из общей массы простых людей, как небожители.
Гуан Чжи Шао с восхищением провожал каждого сияющим взором, в тот момент, как Су Сянь придерживал ослабевшего учителя, расталкивая перед ним людей. Цин Лун улыбался, глядя на суровое лицо своего ученика, но так же не забывал наблюдать за приезжими
