замолчал и закрыл глаза. Вовремя, пора менять повязку на лбу, предыдущая успела высохнуть. Я только встала, чтобы намочить кусок ткани, как граф продолжил.
— Идиоты, самоуверенные идиоты, — он горько усмехнулся. — Что нам могло угрожать в собственной стране? Расслабились, потеряли контроль, и вот результат. Очнулся в темнице, прикованный за руки к потолку. Я не мог магичить, я не видел их лиц, они ничего не требовали, били до потери сознания, приводили в чувство и снова били. Сколько там пробыл, не знаю.
— Долго, — я горестно вздохнула. — Десять дней назад в столице был переполох. Всех, не владеющих магией, собрали в кучу, тщательно проверили и выставили за пределы стены.
— Мне жаль, — он закрыл глаза и опять замолчал, собираясь с силами. — Притащили в комнату, усадили на стул, и… руки, ты сама видишь, что с ними сделали.
— Как вы выбрались? — поинтересовалась я, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
Граф улыбнулся потрескавшимися губами.
— Меня выкинули, как собаку, не посчитали нужным добивать. Маг, потерявший силу, я должен был мучительно сдохнуть в лесу. Но повезло, меня нашла ты. Вот только не знаю, повезло ли…
— Несомненно повезло, — ободряюще сказала я. — Можно жить и без магии, сама проверяла.
— Спасибо, Милена.
— Отдыхайте, Ваше сиятельство, — наконец-то сменив повязку на лбу, нежно погладила его по руке. — Всё будет хорошо, Ваше сиятельство.
— Не называй меня так! — резко вскипел он. — Бесит! Меня зовут Ренар, запомни — Ренар!
— Да, конечно, как прикажете, Ренар.
— Ты невыносима! Хоть сейчас можешь забыть эти дурацкие условности? Да, я из столицы сбежал, чтобы забыться. Забыть твой открытый доверчивый взгляд, твои глаза, губы, нежный голос! И твою отстранённую вежливость! Даже когда мне ломали руки, думал о том, что наконец-то избавлюсь от наваждения! Разве я такой тебе теперь нужен?!
Он захрипел и забился, я подскочила, налила воды, накапала в стакан успокоительного и обезболивающего и попыталась напоить. Слёзы сами текли по щекам, а я не могла их вытереть, боролась с раненым. Победить удалось не быстро, я обессиленно упала на соседний с кроватью стул и уже там предалась окончательной истерике. Накопившаяся усталость, волнение, нервное напряжение, всё скрутилось в один комок внутри и разворачивалось острой пружиной.
Когда здравый смысл высказал свою точку зрения, я ухватилась за неё как за спасительную соломинку. Это был просто бред, горячечный бред. Несколько глубоких вдохов и выдохов вернули меня в относительно спокойное состояние.
— Милена, — хрипло позвал меня Ренар уже в темноте. — Только не уходи, прошу.
— Да куда ж я денусь из своего дома. Спите.
Глава 18
Кузнец заявился утром следующего дня, вежливо постучал в дверь и сразу вошёл, не дождавшись приглашения. Букет изящных голубых цветов в его огромных руках смотрелся несколько неуместно, а хмурый взгляд не предвещал ничего хорошего. Испуганно ойкнув, я отступила в центр комнаты, потому что у входа внезапно стало слишком мало места.
— Это ещё кто? — мрачно поинтересовался он, указав несчастными цветами в сторону кровати.
— Жертва разбойников, — я нервно дёрнула ширму за спиной, она не поддалась.
— Почему он в твоей постели?
— Я целитель, лечить больных — моя прямая обязанность.
Старательно делала вид, что совершенно спокойна, хотя внутри всё замирало от ужаса.
— Почему в твоей постели? — угрожающе переспросил Арташ.
— А куда мне было его девать? Ты видишь ещё одно место для сна? — я сжала кулаки и начала медленно наступать на опешившего от такого отпора кузнеца.
— Но мужчина, в твоей постели…
— Он мне никто и никак, просто больной! Понятно?
— Понятно, — расцвёл кузнец и протянул потрёпанный букет. — Это тебе.
— Спасибо, — кивнула я, положила цветы на стол и выжидательно уставилась на утреннего гостя.
— Милена, выходи за меня, — опять начал кузнец, косясь в сторону кровати.
Противная ширма наконец поддалась, отрезав раненого от нас. Подхватив кузнеца под руку, поспешила выйти на свежий воздух. Не хватало ещё разбудить Его сиятельство, он и так всю ночь метался в бреду, жар только-только спал.
Избавиться от кузнеца удалось не сразу, он сел на лавочку с торца дома, подставил лицо тёплым лучам, и пустился в пространственные рассуждения на тему совместной жизни. Я сидела рядом, поддакивала и кивала с умным видом, хотя мысленно была далеко от мощной фигуры Арташа, я переживала за того, который в это время находился внутри дома. Трое суток лихорадки, это серьёзно, я делала, что в моих силах, но граф Кейрос отказывался мне помогать. То ли из-за вредности характера, то ли из-за нежелания находиться и дальше на белом свете. Я не видела выхода из сложившейся ситуации, отчаянно не хватало знаний, и посоветоваться не с кем.
— Значит, ты согласна, свадьбу играем с первым снегом! — восхищённо заявил кузнец и прижал меня, лишив воздуха. Захрипев, с трудом выкрутилась.
— Когда это я согласилась? — возмутилась я, лихорадочно пытаясь восстановить в памяти последние десять минут. Память не менее недоумённо молчала.
— С тобой всё в порядке? — заботливо поинтересовался Арташ. — Мы же уже обсудили список гостей. Жить будем у меня, как и положено.
— Э-э-э…
— Любовь моя, поцелуй меня в качестве залога наших договорённостей, — расплылся в искренней улыбке кузнец и вновь тесно прижал к себе. Целовать пришлось целомудренно в щёчку, иначе не отпустил бы. Наверное, он прав, и это единственный для меня выход — выйти замуж за кузнеца, растить детей, штопать носки. А мечта? Да кому она нужна?
Проводила взглядом радостного кузнеца и вернулась в дом. Боги! Сколько можно испытывать меня? Люблю одного, душой отдыхаю с другим, а жениться предложил третий. Люблю? Я вновь это подумала? Принципы зло хихикнули и дали мысленную оплеуху. Отпустило, схватив со стола кружку с отваром, поспешила за ширму.
— Поклонник? — нейтрально поинтересовался граф. Судя по ясному взгляду и хмурому выражению лица, он всё слышал.
— Жених, — тяжело вздохнула я.
— Понятно, — процедил он. — Я тебе никто и никак, слышал.
— Ваше сиятельство…
— Ренар!
— Ренар, вот что мне остаётся? В Альтиру путь
