руках оказываются программка и либретто.
– А вот и мои мальчики! – Подскакиваю, сосредотачивая внимание на матери Вересовых. Запомнила её, когда рассматривала фото в интернете. – Папа подъедет позже, если успеет закрыть важные вопросы. Особо рада, что ты сегодня тоже с нами, – крепко сжимает босса, раскачиваясь из стороны в сторону, но выражение лица становится серьёзным, когда взгляд женщины перемещается на меня. – Меня зовут Нелли Сергеевна, – протягивает ладонь, – если не ошибаюсь, вы Даша?
– Всё верно. Я личный помощник Ильи Андреевича, – ответным действием скрепляю наше знакомство.
– Как серьёзно – Илья Андреевич! – цокает, закатывая глаза. – Настоящий руководитель, да? – треплет босса за щёку.
– Мам. – Мужчина делает попытку отмахнуться, но женщине плевать на его протест.
– Что «мам»? Ты настолько редко появляешься дома, что я использую любую возможность, чтобы пообниматься. Пока единственный, кто сам требует ласки и поцелуев, – это Кирюша. Но скоро и он вырастет, оставив бабушку без минуток нежности. Я уже с Оксаночкой провела беседу – нам нужен второй внук, который будет податливым и в силу возраста не сможет вырваться из моих объятий. А там, надеюсь, и ты нас порадуешь.
– Мам…
– Порадуешь же? Хоть когда-нибудь?
Чувствую себя неуютно, потому что от тона матери босса даже у меня сердце ухает куда-то в пятки. Будто вопрос адресован мне, а не смущённому сыну.
– Обязательно, – целует её руку. – Только давай поговорим об это завтра, ладно?
– Ладно. Наслаждайтесь. Дашенька, вы в особенности. – Меня одаривают нежнейшей из улыбок, от которой становится тепло.
А через десять минут, после третьего звонка, начинается представление, и я уплываю в мир фантастических голосов, забывая обо всём.
Глава 21
Илья
Даша поглощена действием, происходящим на сцене. Восторг в её глазах неподдельный и искренний, подкупающий и обескураживающий. Никогда не видел кого-то, кто настолько влюблён в оперу. Мама с детства приучала нас к прекрасному, но если Влад поддавался и был способен стойко вынести даже балет, то я относился к этому, скорее, как к обязаловке. «Порадуй маму», – настаивал отец, когда в очередной раз тащил меня в Большой, и бесперебойно шипел, когда я от скуки задевал брата. Он и сейчас шепчется с Оксаной, уверен, обсуждая не то, что происходит на сцене.
Реакция матери на Дашу насторожила. Она давно свыклась с бесконечной вереницей женщин в моей жизни, запомнив лишь Эмму, отношения с которой продлились почти год. Но и к ней тёплых чувств мама не питала, создавая видимость доброжелательного отношения. Впоследствии сама же предрекла наш разрыв, особо не расстроившись и легко приняв данную новость.
Даша вызвала интерес, что мгновенно отразилось в интонациях и множественных пожеланиях, а взгляд матери, направленный на нас из соседней ложи, и вовсе вызывает опасения. Мама – человек эмоциональный и открытый, практически не способна сдерживаться, если что-либо вызывает её восхищение.
Дарью она видит впервые, о том, что происходит в плане личном, не знает никто, а в разговоре с братом я был достаточно аккуратен, чтобы не вызвать подозрений, которые пока являются лишь помехой. На данном этапе я только приближаюсь к Даше – осторожно и неагрессивно, чтобы не спугнуть девушку.
Сейчас она словно отгородилась от всего мира, сосредоточившись на представлении. Уверен, если трёхтонная люстра девятнадцатого века рухнет на партер, она не оторвёт взгляда от сцены. Я же пользуюсь моментом, чтобы облизать голодным взглядом тонкую фигурку, обтянутую красной тканью, воссоздав каждый изгиб тела девушки.
Нагло лгал, когда доказывал утром, что инициатива раздеть её принадлежала не мне – лишь исполнил просьбу. Не было никаких требований. Даша доверчиво уснула на моих руках, позволив сделать всё, что пожелаю. Стягивая чулки, почти закапал слюной стройные ножки, оставив поцелуй на шее и губах, откликнувшихся на моё прикосновение. Заснул с трудом, притягиваемый в соседнюю комнату, где на большой кровати сладко спала Даша. Сегодня намерен пойти дальше, и опера как вспомогательный фактор должна этому лишь поспособствовать.
– Слюни подбери. – Шёпот брата и едкий смешок отрывают от полуоткрытой женской спины. – Ты мысленно её уже трахнул во всех позах.
– Оксан, – слегка наклоняю голову, чтобы оказаться на одном уровне с невесткой, которая протиснулась между нами, опершись на спинки стульев, – откуда твой муж такие плохие слова знает? Ты его совсем не воспитываешь?
– Илюшенька, мы все знаем, какое количество женщин прошло через тебя. Кого только не было: модели, актрисы, милые мордочки, томные красавицы, толстые, худые, очень худые. И все как одна – блондинки. Но она, – жена брата указывает на Дашу, – не вписывается в этот бесконечный ряд. Больше скажу – очень выделяется.
– Дарья – моя помощница, – отвечаю, не реагируя на доводы Оксаны. – И приехала со мной исключительно для выполнения прямых обязанностей.
– Две недели назад ты смотрел на неё с пренебрежением и антипатией, которые выражало не только твоё лицо, но и каждое движение тела. А затем ты сказал, что вы не сработались с первого дня и доказал свои слова брошенным в спину Дарье презрительным взглядом. Но вот вчера и тем более сегодня я вижу человека, которого разрывает от желания уложить эту милую Дашу на лопатки. И оказаться сверху. Желательно между её ног. – Не сдерживаясь, свою речь брат сопровождает смешком. Слишком громким, потому как из соседней ложи в нас прилетает недовольное шипение.
– Ты выдаёшь желаемое за действительное.
– О, это, брат мой, больше относится к тебе. По-моему, Даша к тебе равнодушна. Как думаешь, милая?
– Однозначно. Живой интерес отсутствует, взгляд пустой и устремлённый куда угодно, только не на Илью. Скорее всего, девушка заинтересована кем-то другим, и наш Илюша в пролёте. – Оксана поддерживает мужа во всём, подыгрывая в этой примитивной сценке.
Двое рядом со мной хихикают, подстёгивая каждым словом и желая вывести на эмоции. Всё, что у них имеется, – догадки, не более. Но Оксана стремится получить подтверждение тому, что уловила, и порадовать маму, с которой находится в доверительных отношениях. Сдерживаюсь, потому что утверждать что-либо, пока «не уложил Дашу на лопатки», – значит действовать во вред себе и дать разрешительный сигнал моим родственникам обработать девушку.
– Личной жизнью своих сотрудников не интересуюсь, – говорю как можно более отстранённо. – Уверен, и парень у неё имеется. Тема закрыта.
Даша нагло врала, когда говорила о своих планах на выходные. Отговорка, придуманная на ходу специально для меня. Любая причина, чтобы не лететь в Москву с тем, от кого желаешь отдалиться. Но неприязни в её взгляде я не уловил. Неловкость, нервозность и даже редкий страх, но он появляется лишь тогда, когда мы оказываемся слишком близко.
У меня
