стенке пожилого человека не было никакого желания. Пусть этим занимаются те, кто пойдет следом за мной. Я же мчался за официантом вслед.
Вряд ли Вишневский успел расставить ещё какие-нибудь ловушки на пути – просто не было времени на это. Официант явно из «спящих». Так называют тех агентов, которые маскируются до поры до времени и ждут своего часа. Того самого момента, когда им будет дано указание сверху для совершения того или иного действия. В моей России таких тоже было немало. И люди с удивлением узнавали, что тот, в ком они были уверены, вдруг переходил на вражескую сторону и начинал всячески вредить Родине.
Так как у «Гарпуна» тоже было задействовано немного людей в операции, то на Пушкинской улице, на которую мы выскочили с официантом, было всего двое. Один в начале улицы, другой в середине, неподалёку от выхода со дворов.
– Лови вора! – выкрикнул я команду второму человеку.
Мы предусмотрительно подготовили сигналы к поимке преступника. Тот, кто должен был совершить ошибку, мог пойти в разных направлениях. Однако, он выскочил именно на Пушкинскую улицу, а это могло означать только одно – он бежал к тому месту, где его ждали. Не на улицу Горького, не в переулки, а именно на Пушкинскую.
Значит, рядом должен был находиться человек, который поможет убраться преступнику с места преступления. Сигнал «лови вора» означал полную боевую готовность и вероятность любого развития событий.
Мужчина в сером пальто и шапке-ушанке в двухстах метрах от нашего места появления тут же развернулся к нам и приготовился «ловить вора». В этот момент в десятке метров от него из припаркованной «Волги» выбрался ещё один мужчина. Вот только тот, кто вышел наружу, вовсе не собирался ловить преступника. В тусклом свете зимнего дня что-то блеснуло в его руке.
Официант припустил ещё сильнее по улице. Он видел того, кто сможет помочь и словно новые силы влились в уставшие ноги. Люди шарахались от нашей гонки. Какой-то старичок попытался перехватить официанта, но тот лишь оттолкнул деда в сторону, и матерящийся пенсионер отлетел в сугроб. Его трость дзинькнула рядом.
Поднимать и отряхивать деда не было времени. Потом скажу ему пару благодарственных слов, а пока…
Заяц начал уходить… В этот момент вышедший из машины поднял руку.
– Сзади!!! – гаркнул я что было мочи.
Мужчина в сером пальто резко обернулся, но… Недостаточно быстро. В воздухе промелькнул небольшой предмет. Мужчина в сером пальто схватился за шею и начал оседать на месте.
Твою дивизию, вот только этого не хватало! Я же предупреждал, что нужно быть готовым ко всему, почему же так плохо проинструктировали?
Я увеличил скорость, ещё немного и догоню официанта, но мужчина возле «Волги» взмахнул рукой ещё раз. Пришлось пригнуться и потерять скорость, чтобы не повторить судьбу упавшего на колени мужчины в сером пальто. В этот момент по ногам мне ударила какая-то палка.
Да уж, вот этого я не ожидал. Нога запнулась за ногу, я потерял равновесие и полетел кубарем. Хорошо ещё, что успел сгруппироваться.
В голове промелькнуло – неужели упустил? Неужели всё напрасно?
Какая-то женщина завизжала. Тут же раздался окрик:
– Заткнись, дура! А ты… быстро в машину!
Я тут же поднялся и уткнулся носом в смотрящее на меня черное дуло пистолета. Тот самый боевой старичок, который недавно пытался остановить официанта, теперь наставил на меня пистолет Макарова и хмурил брови.
Через приклеенную бороду и налепленные брови виднелась кожа, которая только-только начала покрываться морщинами. И руки держали пистолет уверенно, словно привычную трость. Да, этой тростью я и получил по ногам, повернувшись к упавшему «деду» спиной.
Вишневский! Собственной персоной!
Неужели сам решил принять участие в смерти двух людей, которых он ненавидел? Или так рискнул потому, что не было времени?
Теперь и мне пришла пора слегка поиграть. Ну, выручай, Станиславский!!!
– Думаешь, что переиграл? – фыркнул я. – А вот хрен там!
Я молниеносно ударил правой рукой по пистолету, а левой зарядил хорошую оплеуху по открытой щеке. Звучный шлепок прозвучал по Пушкинской улице.
– Не рыпайся, полудурок! – раздалось позади. – Руки вверх!
Вишневский устоял на ногах, хотя и отшатнулся на пару шагов. Он снова наставил на меня пистолет и сплюнул кровь:
– Легкой смерти ищешь, кретин? В машину, живо!
– Да вот хрен тебе по глупой роже, – я выругался в ответ и дернул за воротник рубашки зубами.
Теперь только не переиграть!
Вишневский подскочил ко мне во мгновение ока и ударил по тому месту, которое в народе называется «солнышко». Я тут же согнулся от удара. Моментально вышибло воздух из легких. Во рту я ощутил грязные пальцы. Они вытащили наружу ампулу, которую до этого аккуратно зашивали в воротник. Ампула упала в снег, а после её раздавил каблук кирзового сапога.
У меня получилось еле слышно простонать…
– Ну уж нет, уродец, я так просто тебя не отпущу! – рявкнул Вишневский. – В машину, а не то прострелю колено! Вы, двое, забирайте его!
Я пытался вдохнуть, но воздух казался тягучей массой, которая напрочь отказывалась попадать в легкие. С трудом и сипом наконец удалось втянуть воздух. Хороший удар получился… качественный.
Меня подхватили под руки и поволокли по направлению бежевой «Волги». Я взглянул на лежащего сотрудника «Гарпуна». Мужчине в сером пальто уже не помочь – из-под его головы в грязный снег впитывалась алая лужа. Бросок ножа достиг своей цели, перебил артерию…
Прокуренное нутро «Волги» встретило меня неприветливо. Щекой я скребанул по выступающему шву заднего сиденья. После этого получил хороший пендель и окрик:
– Сядь нормально, сволочь!
Кое-как удалось принять горизонтальное положение. Рядом со мной уселся Вишневский. Твердый ствол пистолета тут же уперся под ребра:
– Давай без шуток. Дернуться не успеешь!
Водитель «Волги» прыгнул за руль. Официант плюхнулся на пассажирское сиденье и ожег меня злым взглядом:
– Что, догнал, полудурок? Рад теперь?
– Вам всё равно не уйти, – просипел я, с трудом втягивая воздух.
– Уйдем. Ещё как уйдем, – хмыкнул Вишневский и приказал водителю. – Двигай, нечего тут рисоваться.
Машина послушно вырулила на проезжую часть и покатила по Пушкинской. Когда мы проезжали мимо того места, откуда недавно я выбежал вслед за официантом, то заметил, как наружу показалось лицо Вягилева. Он вертел головой, даже скользнул взглядом по проезжающей «Волге», но я был с краю, меня заслоняла кустистая борода Вишневского.
– Только пикни! – ещё сильнее вжалось дуло пистолета в
