я тем временем готовила свою речь, с которой буду выступать.
С причёской, макияжем и в своём безумно красивом наряде, я выглядела просто фантастически. Оставались последние штрихи и можно выдвигаться.
Чем ближе мы подъезжали к нужному зданию, тем волнительнее было.
Андрей всю дорогу меня подбадривал и полкалывал, чтобы поднять мне настроение.
Машина остановилась, значит мы в нужном нам месте. Один из охранников открыл мне дверь. Я вышла из машины.
— Андрей, только ты будь всегда рядом. Не по-близости, а прям рядом. Мне как-то не спокойно.
— Естественно, я ж твой телохранитель, забыла? — с улыбкой спросил Андрей. Мне бы его вечное спокойствие, вот правда. Ну или хотя — бы половину.
В огромном зале, уже все было готово. Народа очень много, кто бы мог подумать, неужели всем им так хочется быть полезными бедному слою населения, и сиротам. Вот уж врятле, просто для галочки, ведь благотворительность и многие присутствующие — это вещи несовместимые.
Ко мне все подходили и подходили люди. Кто — то был мне знаком, кого-то знала наглядно, кого-то и вовсе видела впервые.
Некоторые просто поздороваться подходили. Были и те, кто хотел выразить своё «восхищение», скрипя зубами.
Наряжение помогло снять лишь шампанское, в ход уже шёл второй бокал.
Меня не покидало чувство, что за мной кто-то наблюдает. Я списывала это на волнение. Да и здесь полон зал людей, кто-то да и смотрит. Что здесь такого.
Вечер набирал обороты. Меня пригласили, для вступительной речи, чтобы этот вечер можно было считать официально открытым.
Я поправила платье, и подняв голову, уверенной походкой направилась к трибуне. Волнение нарастало, я все сильнее ощущала чувство тревоги.
Я вдохнула и начала свою речь.
«Я приветствую всех, на этом благотворительном вечере. Мы собрались здесь сегодня, для того, чтобы внести свой вклад, и сделать доброе дело, для тех детей, которые в этом нуждаются. Наш фонд «делай добро», по итогам сегодняшних торгов, а так же вклада каждого из вас, перечислит деньги в фонд детского дома номер 31.Кроме того, многие из больных детей, смогут пройти дорогостоящее лечение. Я очень рада, что сегодня собралось столько неравнодушных людей, готовых помочь.
Возможно кто-то из вас помнит, как когда-то написал Лев Толстой» чтобы почувствовать добро, надо начать делать добро». Спасибо за внимание.
Пока говорила свою речь, которую от волнения немного забыла, не могла понять, почему так некомфортно себя чувствую. Пока не наткнулась на чёрный безумный взгляд из зала. Это был Ахмет. Который стоял как хозяин. Донельзя уверенный в себе. С бокалом в руках.
Он смотрел на меня оценивающе. И в то же время, как-будто с любовью и восхищением.
Приди в себя Милана, он наверняка здесь с женой. Я отвела взгляд.
В зале послышались аплодисменты, а я на трясущихся ногах, покинула трибуну.
— Тебе плохо, может на воздух выйдем? Мне не нравится как ты выглядишь. — шепотом спросил Андрей, как только я оказалась рядом.
— Да пожалуй, мне нужно подышать. Переволновалась. Да и Ахмет здесь. Я его когда увидела, мне словно кислород перекрыли.
— Не думала о том, что вам двоим нужно поговорить? Ты не подумай, я в любом случае на твоей стороне, но может ему стоит знать о…
Андрей резко замолчал. Нас прервали и слава богу. Слава богу, что он не успел произнести в слух то, что хотел. Ведь к нам подошёл Ахмет.
— Добрый вечер Милана, прекрасно выглядишь и речь была хороша. Вот уж не ожидал увидеть тебя здесь.
Вот же козел. Не ожидал он. А то я его не знаю. Говорит словно с издевкой, или это я ищу подтекст.
— Послушай, мы с тобой не друзья, и вообще никто друг другу, избавь меня от своего общества. Ты ведь так хорошо это умеешь. — прошипела я, чтобы это слышал он, но не окружающие, и быстрым шагом, отправилась за своим меховым манто.
Мы с Андреем вышли на небольшой балкончик, я глубоко вдохнула свежий, морозный воздух.
Как же мне тяжело. Тяжело просто видеть Ахмета. Когда мы на расстоянии, мне легче.
Постояв ещё какое — то время на воздухе, мы вернулись в зал. Начинались торги.
Все, что происходило, мне было уже мало интересно. Настроения совсем не было. Хотелось поскорее покинуть это место. А лучше всего, вернуться к детям, и покинуть этот город.
На аукционе многие люди приобретали картины, драгоценности и прочую дорогую атрибутику.
И вот началось самое интересное. Продавался шикарный набор драгоценностей, с изумрудами и бриллиантами, какой-то известной в своё время балерины.
Многие готовы были платить баснословные деньги, за эти украшения. И ту началось самое интересное.
— Итак, шесть миллион предложил мужчина в чёрном костюме, кто больше?
— Шесть с половиной-послышался голос другого мужчины.
— Семь — крикнул кто-то ещё.
— Вечер набирает обороты господа, семь миллионов, кто больше?
— Десять
— Одиннадцать.
Шла борьба. Ставки повышали уже только двое.
— Пятнадцать миллионов — послышался уже знакомый мне голос с хрипотцой, который очень хочется забыть, но пока не получается.
Надо же какой щедрый. Наверняка для новой супруги старается. Ей подарит.
От этой мысли меня такая злость взяла.
В конечном итоге, драгоценности достались Ахмету. Я кое-как дождалась окончания вечера и мы с Андреем отправились домой.
Я собирала чемодан. Завтра я уеду. Кто знает может и навсегда.
Ближе к ночи, я приняла ванну и улеглась. Хотела, чтобы скорее наступило утро. Хотелось быть как можно дальше отсюда. Я выключила свет и лежала в темноте. Как только голова коснулась подушки, полезли все воспоминания. Потекли слёзы. От обиды и боли.
Мало того, что Ахмет меня бросил, самым ужасным способом, так ещё хватило наглости попасться мне на глаза.
Мой плач был все громче. Я уткнулась лицом в подушку, и ревела белугой. Пока кто-то не коснулся моей руки. Я подумала, что все же мой рёв услышал Андрей.
В комнате темно, ее освещает лишь тусклый свет уличного фонаря.
Но даже при этом свете было понятно кто здесь. Я чувствовала его запах. Знала кому он принадлежит. Не знаю как, почему и откуда, но это был Ахмет.
— Что ты здесь делаешь, как ты сюда попал? — сквозь слёзы, тихо спросила я. И тут же подумала, как хорошо, что он сейчас не видит моего опухшего лица.
— Пришлось пробираться тайком, а то расстреляют ещё, ты ведь такие указания в прошлый раз дала.
— Ахмет, зачем ты здесь?
— Увидеть тебя хотел. Ничего с собой поделать не смог. Разреши мне остаться.
— Ахмет, иди к своей семье. А меня оставь.
Он коснулся моей
