льется рекой, — сказала она.
— Да уж.
Наши взгляды встретились на мгновение, прежде чем Хейвен встала.
— Мне пора спать, — сказала она. — Это был долгий, полный закатывания глаз день. У Джуни Веллингтон случилась «неисправность гардероба» в бассейне.
— Опять?
Хейвен издала короткий смешок.
— Опять.
— Сколько парней было растоптано на этот раз?
— По крайней мере, четыре.
Я усмехнулся.
Не уходи.
— Тогда тебе, наверное, нужно немного отдохнуть.
Я знаю, мы договорились, что никаких осложнений. Но… мне хочется усложнить.
— Да, мне… нужно отдохнуть.
Не уходи.
— Тогда спокойной ночи.
Пригласи меня к себе в комнату.
Я ждал, но она только кивнула.
— Спокойной ночи.
Она прошла мимо меня, и я удержался, чтобы не потянуться к ней, я встал и повернулся как раз в тот момент, когда она исчезла за дверью.
* * *
Я уставился почти невидящим взглядом на размытое пятно жужжащего вентилятора над головой, мой разум вращался вместе с лопастями.
Я хотел ее.
Почему я позволил ей уйти? Почему я ничего не предпринял?
Ради всего святого, я чувствовал себя застенчивым.
И напуганным.
И сомневающимся.
Потому что, когда дело касалось Хейвен, я всегда был тем, кто делал первые шаги, и это заставляло меня чувствовать себя уязвимым и неуверенным.
Она прямо по коридору. Всего в нескольких шагах отсюда.
И она ясно дала понять, что «дружба с преимуществами» была слишком сложной.
Я никогда в жизни не пытался подкатить к женщине. Я всегда ждал, когда они придут ко мне, и мне никогда не приходилось долго ждать.
Но только не с Хейвен.
Если бы я хотел Хейвен, мне пришлось бы прийти к ней.
И столкнуться с отказом.
Поцелуи… Даже оргазм в озере в темноте ночи — это одно. Но то, чего я хотел, было гораздо больше, чем это. Я хотел, чтобы она была в моей постели. Хотел ее обнаженной. Я хотел медленно исследовать каждый изгиб и выпуклость ее тела, а затем я хотел…
Я застонал от разочарования, отгоняя чувственные картинки, возникающие в моем сознании, и повернулся на бок.
Я все еще ощущал ее вкус. Все еще мог чувствовать шелковистую текстуру ее кожи под кончиками пальцев, вспоминать в ярких деталях, как она дрожала в моих объятиях, когда кончала.
И этого было недостаточно.
Боже, что она заставляет меня чувствовать. Это… Я даже не знаю, что это, потому что это не только физически. Мне нравится с ней разговаривать. Мне нравится слушать ее мысли и истории. Я хочу больше ее доброты, проницательности и понимания, которое всегда присутствуют в ее взгляде.
О Боже, что со мной происходит?
Я перевернулся на спину, накрыв лицо подушкой, а затем, когда мне пришла в голову мысль, я убрал подушку, мои глаза открылись, и надежда вспыхнула во мне.
Я помог Хейвен привлечь внимание Гейджа, увеличив вызов. Возможно, на каком-то уровне, который я даже не осознавал, я тоже отвечал на этот вызов.
Я нахмурился. Это было не совсем правильно. И все же… Это не должно быть сложным. Я был хорош в простоте. Черт возьми, до того, как я решил, что, возможно, пришло время подумать о том, чтобы остепениться, простота была практически моим вторым именем.
Я придавал этому слишком большое значение. Итак, она мне понравилась. Мне нравилось в ней то, что раньше не нравилось в других женщинах. Она другая. Казалось бы, глубже.
Что говорило о том, что мы действительно были друзьями.
К тому же, она была здесь только временно. И внезапно это стало похоже на облегчение.
На какое-то время я поклялся отказаться от отношений, но должен ли я был поклясться отказаться от женщин? Должен ли я был поклясться отказаться от простоты? Забыть, что у нее чувства к Гейджу.
Красный туман на мгновение затуманил мой взгляд, и я смутно подумал, заметит ли кто-нибудь еще одну могилу «кота», усеивающую территорию гостиницы «Желтая шпалера».
С другой стороны… Действительно ли у нее были чувства к Гейджу Бьюкенену? Она даже не знала его.
Мои мышцы расслабились.
По крайней мере, мы друзья.
Мои губы изогнулись в медленной улыбке, которая быстро исчезла.
Я лежал там еще несколько минут, барахтаясь в замешательстве, смущаясь оттого, что нахожусь на зыбкой почве. Я никогда не знал, что такое уязвимость — не тогда, когда дело касалось женщины. И я никогда добровольно не шел навстречу уязвимости любого рода. На самом деле, я приложил немало усилий, чтобы избежать этого. Так почему же я вообще рассматривал возможность подойти к этому сейчас?
Потому что я цеплялся за определенность. И единственное, в чем я был уверен в тот момент, так это в том, что я хотел ее. Больше, чем я когда-либо хотел кого-либо в своей жизни.
И это то, что заставило меня подняться на ноги и выйти за дверь моей комнаты.
Дальше по коридору Хейвен вышла из своей комнаты. Я остановился, наши глаза встретились, вспыхнув. А потом я увидел облегчение на ее лице.
Мое сердце подпрыгнуло. Я подошел к ней, ее губы приоткрылись, но она осталась прикованной к месту, ее рука все еще сжимала дверную ручку, как будто это было единственное, что ее удерживало.
Так много эмоций боролось на ее лице, и мы просто смотрели друг на друга несколько мгновений, казалось, не зная, что сказать.
— Немного сложности не… не так плохо, как кажется, — наконец сказала она. — Мы придаем этому слишком большое значение.
Забавно, я убедил себя в чем-то подобном всего несколько мгновений назад, и все же, услышав это от нее, что-то царапнуло внутри, как наждачная бумага.
Не обращай внимания…
Я хотел ее с отчаянием, не был уверен, что с этим делать, но кивнул, принимая то, что мне предложили.
— Никаких условий, — сказал я. — Никаких обещаний.
Она заметно расслабилась, опустив плечи.
— Это мой девиз, — прошептала она, а затем взяла меня за руку и повела в свою комнату.
Глава 20
Хейвен
В словах не было необходимости. Мы оба знали, почему он был здесь, в моей комнате. Я отговаривала себя от этого снова и снова, пока мое желание к нему не достигло такой высоты, что ноги, казалось, взяли на себя ответственность избавить остальное мое тело от страданий.
А потом узнать, что он был на пути ко мне, было похоже на самое сладкое облегчение, которое я когда-либо испытывала.
Но я не собиралась слишком много думать об этом. Я довольно скоро уеду из города, и он останется позади.
Не думай.
Не
