приглушенно отражаю и встречаюсь с его взглядом.
Сразу хочется прикусить себе язык и не дерзить. Мужчина действительно переживает. И не заметить разницы его поведения, когда вышла из укрытия невозможно. Он будто с цепи сорвался, кидался на демонов яростно, отчаянно.
А когда они пытались кинуть в мою сторону сферы, то вообще бросался чуть ли наперерез, только бы они не смотрели в мою сторону. Защищал не щадя себя. Он мерзавец, но однозначно ответственный мерзавец. Который заботился в первую очередь о моей безопасности, а потом уже о себе.
Подношу руку к его щеке и глажу, хочу успокоить.
— Я говорила тебе, что способна за себя постоять. Мне приятна твоя помощь, но в состоянии справится с двумя демонами. Твои волчата уходили от меня потрепанными.
Жду, что мужчина переведет разговор в шутку или новое противостояние, которое, несомненно, приносит нам обоим удовольствие, и сглаживает острые углы, но вместо этого он хмурится и становится мрачнее тучи. Что-то в моих словах задело его.
— Все хорошо, правда, — уверяю его, так и не увидев ожидаемых эмоций на лице.
— Хочешь правды? — мрачновато переспрашивает.
Уже не уверена, но нужно выслушать.
— Удиви меня.
— Я сам повел своих волков к замку Рагнара. Принимал участие в сражении, если бы ты в пылу сражение попалась мне на глаза, порвал не раздумывая… — говорит, а потом резко отводит взгляд. — Они действовали по моему приказу, сделали все правильно. Но бездна меня раздери, хочу порвать глотки всем, кто посмел причинить тебе вред. Разорвать на мелкие куски. Знаешь, какого это? Альфа отвечает за стаю, каждый волк под моей защитой и покровительством. А теперь у меня есть пара и ты важнее стаи. Я смогу смириться с потерей стаи, но не с твоей.
Ого. Видимо его грызет изнутри, что его же оборотни причинили мне боль.
Не скрою, тоже хочу нескольким начистить морды, но я не принадлежу его стае, не росла с ними бок обок. Не делила кров и еду. Они для меня чужие мужчины, а для него братья. В моих силах усугубить ситуацию еще больше, чтобы Морад страдал в душе от неразделенной жажды отмщение. И одновременно могу успокоить и направить его мысли в нужное русло.
Понимаю, почему мужчина молчал. Давать в руки врагу, такую сласть над своей жизнью по меньшей мере глупо. Он добился от меня своеобразного признания, и только после этого вскрылся. Поступив жестоко, но я понимаю его мотивы. Это не уменьшает моей обиды, но месть требует времени.
Это блюдо принято подавать холодным.
Я воспользуюсь возможностью и поиграю на его нервах, но не сейчас.
— Позволь мне самой найти для них наказание. Будь рядом и не препятствуй. Для твоих волчат это будет оскорбительно и поучительно.
Морад резко заключает в свои объятия и зарывается носом в мои волосы. Дышим шумно и часто.
Это своеобразный ритуал у оборотней такой?
— А?
— Я так успокаиваюсь. Потерпи, — отвечает на не озвученный вопрос.
Ясно, значит даже такому сильному и упертому мужчине, нужна твердая земля под ногами. Ладно, потерплю, но не долго. Спустя пару минут отстраняюсь и иду к заветной двери, но стоит мне только взяться за ручку, как Морад накрывает мою руку своей. Поднимаю на него вопросительный взгляд.
— Я захожу первым, а ты после, — только открываю рот, чтобы возразить, как прилетает бескомпромиссное. — Нет.
Раздраженно отдергиваю свою руку и отхожу на шаг. Да, меня давненько так не опекали.
Хотя, если подумать, то никогда.
— Может, для начала обсудим все, а потом зайдем? — предлагаю, вспомнив о трупах на полу.
— На месте решим, не высовывайся.
Фыркаю в ответ и жду, пока он войдет. Морад заходит в покои, и этот нахал захлопывает за собой дверь. Прямо перед моим носом. Это уже перебор. Забота заботой, но вот это наглость.
Дергаю за ручку, но, видимо, он закрылся изнутри, потому что она не поддается. Дверь можно выломать, применить магию, но вместо этого стою, как дура и жду. Он за это заплатит. Ровно столько, сколько простою в коридоре. Меня не смущают валяющиеся трупы на полу, а вот наглость оборотня бесит неимоверно.
Спустя наверно 10 минут, все же он открывает дверь, когда готова уже с кулаками наброситься на мужчину. Отталкиваю его с прохода и захожу внутрь. Эти покои чем-то напоминают те, в которых держат мужчин. Минимум комфорта, но приемлемые условия для заточения, можно было ожидать и худшего.
Но не убранство помещения удивляет больше всего, а то что узник сидит спиной к нам, локтями упершись в колени и никак не реагирует. Его не смутил шум драки, визитеры вообще не представляют для него интереса.
— И вот так все время? — тихо переспрашиваю Морада, не отрывая глаз от мужчины.
— Да, он никак не реагирует, может, глухой. Кто его знает.
— Тогда, пошли проверим.
— Мне напомнить, чтобы ты не совалась вперед?
— Согласна, побуду сзади, странный он какой-то, чтобы не напал исподтишка. Он же не знает, что мы не враги.
Медленно приближаемся к Алану, готовые к атаке, но он остается неподвижным. Когда встает перед ним, то мужчина поднимает голову и смотрит на нас потухшим. Нет в нем ни намека на жизнь, будто силы его на исходе. Он молод, но надежда в нем погасла вместе с жаждой к жизни.
Живой человек, а такое чувство, что приведение. Даже меня пробирает до костей, инстинктивно хватаюсь за руку оборотня, он расценивает мой жест правильно, и накрывает похолодевшую ладонь своей, успокаивая.
— Ты нас слышишь, можешь говорить? — спрашивает Морад спокойным тоном, чтобы не нарваться на агрессию.
Кто его знает, что в уме этого мужчины. Может, за годы заточения он превратился в психа, за месяцы таким взглядом не обзаводятся.
— Слышу, — приглушенно отвечает.
Уже хорошо.
— Мы хотим, помочь тебе и вывести отсюда, — озвучивает главное Морад и ждет реакции.
А ее не следует. Вообще никакой.
— Ты меня понял? — переспрашивает.
— Вы мне не поможете, никто не поможет, —
