для лохров как боржоми. Корнш тут же доказал слова Люца, подавшись вперед и окунув голову в еще сильнее потемневшую воду. Напившись, он задрал мокрое лицо и радостно зачавкал, втягивая в рот длинную плеть бурой водоросли с большими листьями.
— Вкусно ли тебе, молодец ущербный? — вздохнула Тефнут, глядя на наслаждающегося родной пищей лохра.
— Ой вку… — широко-широко и щербато улыбнулся лохр, повернувшись к Тефнут. Договориться он успел, но явно сказал что-то незапланированное и звучащее как — В-В-ЯК!
Шлеп! Хлоп!
Тефнут изумленно выпучила глаза, словно в замедленной съемке глядя на пролетающего мимо лохра с зажатой в зубах водорослях.
— Бу-о-о-о! — провыл научившийся летать Корнш и рухнул на корме.
Пару раз дрыгнув ногами, он захрипел и начал затихать. Вся левая сторона его словно бы вытянувшегося от страшного удара лица была сплошным красным вздутием.
— А ну не дохнуть до приказа короля! — взревел вскочивший на вышке Люц и в ярости зашипел, запутавшись в листве и змеях. Отбросив то и то, тяжело спрыгнув, он размахнулся и… с силой принялся охаживать умирающего лохра вдруг появившимся в его ручище кнутом.
— А вот! А вот тебе! Н-на! Н-на!
— АУ! Вау! Дукло-дакс! — завопил очнувшийся Корнш, подскакивая и пытаясь увернуться от целительного удара — ведь Люц бил не обычным кнутом, а особым лекарственным средством, известным как ОзОж — А-А-А-А-А-А!
— Чего ты орешь, скотина?! — рявкнул Люц — Не дергайся и лечись!
— Бооольно!
— Да быть не может… — полуорк оглянулся, осмотрел изумленных пиратов и не менее потрясенную Тефнут, после чего поднес кнут к глазам и внимательно вчитался в свойства.
Ему хватило первой строчки: «ОзОж жестокого рабовладельца с заботливой душой».
— Ты что купила, женщина?!
— ОзОж! Лечит вдвойне! Подходит с десятого уровня.
— Да-а-а-а… — тяжко вздохнувший Люц пожал плечами и вдарил еще раз, угодив точно между лопаток начавшего вставать лохра.
Тот завизжал, подлечился и запрыгал по плоту.
— Молодец! — игрок одобрительно кивнул — Еще?
Корнш торопливо замахал руками:
— Больше не надо, мой король! Корнш здоров!
— Хорошо — буркнул игрок и, сворачивая кнут, осведомился — И что это было? Я успел заметить…
— Бобра! — опередила его Тефнут — Это был бобр! Он выскочил из воды, развернулся в воздухе как тот еще каратист и со всего маху врезал лохру светящимся хвостом! Шмяк! И Корнш полетел!
— Он его почти убил — обронил Люц — Но нас не атаковал. И атаки не повторил…
— Зверюшка была быстрой! — заметил боцман, ласково тарабаня пальцами по последнему бочонку с ромом — Надо бы утешить отстеганного, господин. Нальем ему чарку?
— Двигаемся дальше! — не согласился Люц и, заметив что-то в воде выше по течению, рывком повернулся к торопящемуся на нос лохру — Назад, Корнш! Наза…
Плеск. В воздухе повисает небольшой темный силуэт. Шлеп!
— А-А-А-А-А-А-А-а-а-а-а! — с затухающим криком Корнш полетел над плотом, но на этот раз финишировал не на корме, а шмякнулся о мачту и рухнул на сундук, распластавшись на нем как на алтаре.
Подлетевший Люц свистнул разматываемым кнутом и принялся с силой стегать, в то время как плот продолжал двигаться вперед.
— А вот тебе! А вот!
— А-а-а-а-а-а!
— А вот еще! И вот!
— А-а-а-а!
— Молись! Живи же в муках!
— О-о-о-о-о!
— Я тебе до жизни отхлестаю! А вот тебе в печень, чтобы не болела! Лучшее средство для запойных!
— А-А-А-А-А-А!
— Фух… — облегченно выдохнув, Люц широко улыбнулся распластанному подрагивающему телу лохра — Вот я тебя снова спас… благодари!
Повернувшись, он потянул к себе кнут и… замер, глядя в сторону. Потрясенная злобным торжеством медицины Тефнут повернулась туда же и удивленно пискнула — весь берег был занят изумленно застывшими вооруженными лохрами, переводящими взгляды с Люца на трясущегося лохра и обратно.
— Здасьте! — рыкнул будущий король и со свистом ударил кнутом по бревнам — Больные есть? Я подлечу! Пока сила в руках осталась…
Все как один лохры дружно замотали головами, а самый толстый вдруг упал и принялся отжиматься, показывая силу своего великолепного здоровья.
— Он дру-у-уг — пропищал избитый ОзОжем лохр, ползя к краю плота — Он хоро-о-оший…
Плеск. Брызги. В воздухе темный силуэт крутящего бобра. Резкий удар… Шлеп! Корнша вбивает в мачту и он снова падает на сундук.
— Эх! — Люц с силой обрушивает кнут на спину обеспамятевшего — Ты у меня будешь жить вечно! А вот! А вот еще! И раз! И два! И в печень сбоку! А вот по ребрам и по шее! Лечись! — повернув лицо к остолбеневшему племени, Люц повторил свою клыкастую улыбку — Радуйтесь! Мы к вам с добром и миром!
Дергающийся под ударами кнута лохр приподнялся, запрокинул голову и подтвердил слова своего короля бодрым улыбчивым воплем:
— А-А-А-А-У-У-У-У-у-у-уу-у-у-у….
* * *
Новенькая красная набедренная повязка с золотым шитьем смотрелась на тощих и грязных чреслах старого лохра примерно также, как смотрелось бы седло элитного арабского скакуна на деревенском ишаке. Впрочем, старый лидер племени себя явно считал тем еще альфа-самцом, горделиво выпрямившись на обрубке пня и так широко расставив ноги, что еще неприличней просто некуда. Вся его алая «красота» была направлена точно на Тефнут, и девушка аж жмурилась и старалась не смотреть ниже уровня плеч. Еще она очень старалась не смотреть на потемневшего и исходящего тихой злобы Люцериуса, который как раз-таки и не сводил глаз с мелькающих на центральном пятачке у главного навеса лохров в красных кожаных «трусах».
— С дарами я лохранулась как полная лохрушка — уже в сотый раз повторила Тефнут, в то время как старый лидер племени продолжал разливаться хриплым полудохлым соловьем, поясняя гостей как он рад им и их щедрым дарам.
— Впредь такого не допущу — прошептала девушка, умоляюще глядя на уже черного и едва сдерживающегося Люца. Тут она поняла, что он сдерживается уже не от злости, а от рвущегося наружу хохота и тайком облегченно выдохнуло. Смешно или нет — а накосячила она по полной программе.
Чертовы дары!
Когда Люц озадачил ее дарами для племени лохров — хотя она и так разрывалась от сотни срочных дел! — он предупредил, что лохры любят все не только яркое, но и долговечное. Последний пункт — самый важный.
Подари лохру дорогущий матерчатый алый плащ — и ему через пару суток придет конец среди тухлой воды и болотных колючек. А вот набедренная красная повязка из проваренной, проклепанной, прошитой и зачарованной буйволиной кожи прослужит почти вечно. Как и зачарованные от влажности и ржавчины обычные железные ножи.
И ведь она прислушалась к его словам! Отмела множество вариантов! И тут вдруг ей под руку подвернулся
