и тогда, с уже чистыми линзами очков, взглянул на меня так пристально, как только мог смотреть он.
— Ну здравствуй, братишка! — со слезами радости на глазах воскликнула я.
— Ангелина! Ты? Где тебя, чёрт возьми, носило столько времени? Как ты могла нас бросить с котами? — Брат кинулся меня обнимать. Я же обхватила его руками за спину и начала безудержно рыдать, положив голову ему на плечо.
Брат тоже плакал, но его слёзы были слезами освобождения — свободы от гнетущего ожидания хоть какой-либо информации о сестре и её бесконечных поисков.
— Это всё из-за него? Из-за Роберта ты сбежала? — спросил меня Игорь, чуть успокоившись, вытирая мокрый нос от слёз рукавом рубахи.
— Не говори ничего плохого о нём! Роберт ни в чём не виноват! Это я во всём виновата! Только я сама! Я виновата, что любила его, что верила ему, как дурочка! Что пыталась убежать от себя самой, от своих чувств!
— Успокойся. Ты жива и здорова, и ты вернулась! И это главное! — успокаивал меня Игорь.
— Я спокойна. Теперь у нас всё будет хорошо! А где же мои кото-дети? — Я повернула голову, оглядываясь по сторонам комнаты. — Почему меня не встречают? Наверное, они отвыкли от меня за время моего отсутствия?
Да вон же они, на своих любимых местах сидят! Бакс — на подоконнике в окно смотрит, Бася — на кресле сделал себе домик из пледа. И только рыжий Амур свернулся клубочком на кошачьей лохматой лежанке.
Я подошла к каждому из них, погладив по спинке и за ушком. Бакс приоткрыл один глаз, Амур сразу замурлыкал, и только пушистый Басичка вскочил и начал обнимать меня своими мягкими лапками, тыкаясь мокрым коралловым носиком в ямку на моей шее.
Как же я по ним скучала! Мои любимые мурлыки! Теперь я всегда буду рядом с вами, не беспокойтесь!
Счастливая, я зашла в свою комнату и откинулась на родную мягкую постель.
Господи! Как же хорошо!
Глава 29. Привет, родной городок
Вот он, мой любимый маленький провинциальный городок! Встречает меня разноцветной листвой, наваленной густым одеялом, словно сшитым из красных, жёлтых, зелёных лоскутков. А я иду по этому мягкому цветастому пледу и иногда подкидываю носками обуви опад: шуршащий, пахнущий дымом костра и сырой землёй.
Лёгкий нежный ветерок колышет богатые кроны деревьев, заставляя листья отрываться, кружиться и падать прямо мне под ноги. Как же красива эта багряная осень!
Даже не верится, что можно так скучать по обычным материальным вещам и простому человеческому комфорту.
Да, воздух в нашем городе не так чист, как в горах, но даже он кажется родным. Я готова была расцеловать каждого мне встречного горожанина на улице. И пусть даже некоторые люди мне казались раньше раздражающими, сейчас их лица доставляли сердечную радость. Например, — бабушки у подъезда, вечно сующие свой нос куда не надо, орущие дети на игровой площадке. И даже соседи алкаши не вызывали столь бурного отвращения, как раньше. Мне просто хотелось припасть к родной земле и поцеловать каждый осенний листочек. Это безумие — так тосковать по малой родине!
Как же приятно проснуться в своей удобной кроватке, у себя дома!
Самое первое, что я сделала, когда встала с постели, — позвонила любимой подруге Наташке. Я ей по телефону рассказала, что, наконец, я вернулась и жду её в гости, чтобы поведать все подробности моих злополучных приключений.
Только услышав длинный звонок в дверь, я помчалась её открывать, зная заранее, что это пришла моя дорогая подруга, по которой я безумно соскучилась.
— Привет, подруга! — воскликнула я, с порога обнимая.
— Привет, пропащая! — обняла в ответ меня девушка.
— Пошли присядем. Чай будешь? — Я посмотрела улыбающимися глазами на неё.
— Нет, спасибо, я позавтракала дома, — ответила Наташа, в нетерпении приоткрывшая свой маленький красный ротик. — Давай, рассказывай, с самого начала. Почему ты сбежала и кто тому виной?
— За день до побега я узнала, что Роберт женат. В его дом пришла его (как я позднее удостоверилась) супруга и просто внаглую выгнала меня, обвинив во всех смертных грехах!
— Представляю, что ты чувствовала… Могла бы и ко мне прийти, обсудили бы всё, и обязательно нашли выход! — Наташка посмотрела на меня слегка осуждающим взором.
— Понимаешь, я тогда была в состоянии аффекта, и мне ничего не пришло другого в голову, как убежать, — потупив глаза, произнесла я.
— Убежать — это не выход. Нужно решать проблему сразу, а не усугублять ее по нарастающей, пока она не нарастет, как снежный ком.
— Да, ты права, ведь от своих чувств я так и не смогла убежать.
— Хочешь сказать, ты всё равно его любишь? И это после всего случившегося? После того, как ты узнала про его жену? — поразилась подруга. Хмуря брови, она выжидательно уставилась на меня.
— Да, люблю! И не знаю, что теперь с этим делать! Потому что с ним я быть не смогу никогда! И не только потому, что он женат! Есть ещё и другие обстоятельства! — Я покраснела, понимая, что придётся всё рассказать о своей беременности.
— Какие ещё обстоятельства? — Наташка расширила глаза и пристально на меня посмотрела.
— Дело в том… — я замялась немного. — В общем, я жду ребёнка.
— Что? Ты беременна? От кого? — От удивления Наташка даже подскачила с кресла, на котором сидела.
— Не знаю. Или от парня, с которым я познакомилась на Кавказе, или от Роберта.
— Как это ты не знаешь? По сроку можно понять. И что это ещё за парень с Кавказа? Это не тот, с которым я видела тебя на рынке в Нальчике?
— Именно он, Анзор.
— Ты не представляешь, что я пережила, когда встретила тебя там в таком ужасном состоянии. Я подумала, что тебя чем-то накачивают и держат в рабстве. Ты сама на себя была не похожа, и дело даже не в той странной одежде, в которую ты укуталась тогда, а в том, что ты меня совсем не узнавала!
— Я и вправду была без памяти. У меня случилась амнезия, но не из-за того, что меня пичкали препаратами. Я была на экскурсии в горах, у меня случилась горная болезнь, и я упала в обморок. Видимо, падая, ударилась головой об камень. Плюс ещё нервное напряжение сыграло свою роль. Спас меня дед, который в горах пас овец. У него-то я и жила всё это время.
— А откуда взялся этот Анзор?
— Познакомилась с ним, когда на родник за водой ходила.
— Ну, подруга, теперь я тебя вразумлю! Сначала пойдём к врачу,
