беспокойно заерзал на диване и подвинулся назад.
— Это будет гипноз?
— Нет, но если вы не возражаете, мы попытаемся достичь глубокой релаксации. Это как аутогенный тренинг.
— После него я все буду помнить?
Роза невольно улыбнулась.
— Конечно. Я вас не заколдую — обещаю.
Карл напряженно ухмыльнулся.
— О’кей.
— Какое самое чудесное событие вы помните?
— Мой седьмой день рождения, — быстро ответил он.
— Прекрасно. Тогда возьмем ваш день рождения за отправную точку.
Щеки Карла дернулись, он был возбужден.
— О’кей.
— Хорошо. Расслабьтесь. Сядьте ровно, выпрямите спину, опустите руки и сосредоточьтесь на движении маятника.
Несколько секунд Роза наблюдала за ритмом дыхания Карла, потом наклонилась вперед, сдвинула гирьку маятника и подтолкнула его. Метроном начал медленно тикать.
Тик… так… тик… так…
— Дышите глубоко и размеренно, — сказала она спокойным голосом, подстраиваясь под такт метронома. — Сконцентрируйтесь на движении маятника. Вокруг вас все исчезает — становится темно. Ваш пульс замедляется. Вы слышите только этот ритм, и ваше сердце начинает биться в такт.
Тик… так… тик… так…
Хотя диктофон записывал этот сеанс транса, Роза взяла карандаш и блок на случай, если придется что-то пометить. Ее голос становился мягче.
— Ваши руки и ноги тяжелеют. Вы чувствуете ваши ступни на полу. Энергия течет по вашему телу. Ваш лоб холодеет. Приятное чувство спокойствия наполняет вас.
По всей видимости, Карл серьезно отнесся к происходящему. Спустя всего лишь минуту его веки чуть опустились. Дыхание стало глубже и медленнее.
— Когда вы вдыхаете, ваше сознание концентрируется на животе. — Роза сделала паузу. — Когда выдыхаете, ваше тело и сознание расширяются. Вдох… и выдох… закройте глаза.
В этот момент Карл закрыл глаза.
— Сейчас шестое ноября, — сказала Роза. — Ваш седьмой день рождения. Где вы находитесь?
— Я… — Карл замолчал. Каждый переживал подобное во время первого сеанса транса. Видимо, ему нужно было привыкнуть к звучанию своего голоса. — Я у себя в комнате.
— Выгляните в окно. Что вы видите?
— На улице темно. Я вижу верхушки кельнского собора. Обе башни напоминают скелет из пепла. Все еще кажется таким чужим. Мы лишь недавно переехали в этот город.
— Что вы делаете у себя в комнате?
— Я стою за дверью. Она чуть приоткрыта. Я подслушиваю.
— Что вы слышите?
— Отец и мать — они возбужденно шепчутся. Потом зовут меня. Я знаю, что произойдет в следующий момент. Но все равно притворяюсь, будто удивлен.
— Чему?
— В гостиной на столе стоит торт. В комнате темно, только семь свечек горят и одна большая свеча посередине. Мама держит в руке бенгальские огни. Пахнет Рождеством. Отец кладет мне руку на плечо и говорит: «С днем рождения! Теперь все будет хорошо, сын мой».
Роза записала последнее предложение.
— Вы знаете, что он имеет в виду?
Карл помотал головой.
— Что делает ваша мама?
— Бенгальские огни гаснут. Она обнимает меня, прижимает к себе, гладит по голове и говорит, чтобы я всегда был послушным хорошим мальчиком.
— А вы такой?
— В этот момент да. Я медленно иду к столу, чтобы посмотреть на подарки. Отец не хочет, чтобы я бегал. Я беру первый пакет и аккуратно снимаю ленту и бумагу.
— Ваш отец не хочет, чтобы вы просто разорвали упаковку?
— Нет.
— Что в пакете?
— Книжка с картинками. Отец говорит, что я должен быть осторожным и не запачкать страницы шоколадом и не порвать.
— Что это за книга?
— «Маленькая ведьма». В остальных пакетах другие иллюстрированные книги, рыцарский замок с пластиковыми фигурками, цветные карандаши, альбом для рисования, шарф и шерстяные зимние перчатки и желтая кепка — на следующий год, от солнца.
— Не футбольный мяч или фрисби? Не ролики?
Карл покачал головой, не открывая глаз.
— Слишком опасно.
Роза записала какие-то свои мысли.
— Что было потом?
— В гости приехала тетя Лора, сестра моего отца. Она специально прикатила на поезде из Дрездена и собирается остаться у нас на несколько дней.
— Специально? — переспросила Роза. — Из-за вашего дня рождения?
— Она так сказала.
— А вам как кажется?
Карл нахмурился.
— Там был этот мужчина, больше я ничего не знаю.
Этот мужчина!
Вот оно! Роза отложила карандаш в сторону.
— О чем еще разговаривают ваши родители?
— Женщины болтают на кухне. Отец подсаживается ко мне на пол, мы листаем книжку. Он объясняет мне, кто такая маленькая ведьма, и рассказывает о ее вороне Абраксасе.
— Почему вы любите вспоминать этот день рождения?
— Потому что отец не бил меня в тот день.
У Розы во рту пересохло.
— В тот день вы были послушным?
Карл кивнул.
— Вы часто в детстве разбивали коленки, когда играли в футбол на улице? Или пачкали машинным маслом одежду и руки, пытаясь поправить соскочившую цепь на велосипеде?
— У меня не было велосипеда.
— Рассказывайте дальше. Что еще случилось этим вечером?
Карл зажмурился.
— Больше ничего.
— Как закончился день? — не отступала Роза.
— Отец почитал мне вслух книгу.
— А потом?
— Ушел.
— Куда он исчез? Он ушел из квартиры?
Карл наморщил лоб.
— Думаю, он пошел на кухню.
Ее пульс ускорился.
— Он был там один?
— Я… я понятия не имею!
— А если бы вы знали?
Он помотал головой.
— Вы знаете, — мягко настаивала Роза. Инстинктивно она знала, что Карл не случайно выбрал этот день. Возможно, его подсознание хотело сообщить ей то, чему он сейчас противился.
— Вы это знаете! Кто еще был на кухне? Ваша мама? Ваша тетя?
Карл наклонил голову. На лице отразилась гримаса.
— Да, возможно…
— Ваш отец был в ярости?
— Он кричал.
— Он сердился на вас?
— Нет, в тот день он меня не бил.
— Он сердился на вашу мать?
— Он кричал на нее из-за чего-то, что было раньше, а она плакала. Больше я не знаю — дверь была закрыта.
— Такое часто случалось?
— Нет, никогда. В тот вечер я рассматривал иллюстрации с Абраксасом. Где он сидит на крыше дома и ждет, когда маленькая ведьма вернется с шабаша.
— Что сказал ваш отец, прежде чем закрыть дверь?
— Ворон очень нагло ведет себя с маленькой ведьмой и…
— Что сказал ваш отец?
— Я не знаю!
— Подумайте о белой голубке. Представьте, что вы та самая белая голубка. Она знает!
Карл открыл глаза. Хотя ламели жалюзи были опущены, он заморгал.
— Я сказал, что не знаю, черт возьми!
— А белая голубка знает…
Лицо Карла покраснело.
— Какой бред!
— Скажите мне, — потребовала Роза.
— Чтобы я всегда слушался и хорошо себя вел! — Голос его сорвался. — Он напомнил это моей маме!
— А что еще? — продолжала Роза.
— Ничего!
Она наклонилась вперед.
— Что еще?
— Чтобы она больше не бросала семью! Теперь вы довольны? — Он почти с ненавистью выплюнул последние
