Дилана на носилках погрузили в машину скорой, у него была зафиксирована голова, велика вероятность, что повреждены шейные позвонки. Главное, что он был жив.
Водитель Седого сел в машину Дилана, все уехали.
И мне пора было убираться оттуда. Странно, но единственное место, где я могла спрятаться от волков, — это деревня, которую я с превеликим удовольствием уничтожала в своих снах и мечтах. Но до входа в Верхний Волчок около трёхсот километров, а транспорта у меня не было, как не было еды, лишь только маленькая сумочка с документами и тысячей рублей.
Бредя по лесу наугад, голодная и жаждущая воды, я наткнулась на лесничий домик, даже, скорее, ветхую хижину, которая годилась только на то, чтобы спрятаться в ней от дождя. После целого дня в пути я обрадовалась этому безумно. Внутри никого не было, из вещей только чёрные сухари и пустая треснутая кружка без ручки. Воды не нашлось и капли. Пришлось ночевать там, хотя как только я закрывала глаза, мне мерещилось, что я вижу Дилана мёртвым. Мешали комары и мошки. Природа и всё, что вокруг, как будто бы наказывало меня. Утром я встала никакая, побрела дальше, забрав остатки сухарей.
Где-то ближе к вечеру мне попалась горная речка, ледяная, быстрая, мелкая. Я умылась и долго не могла напиться. Надо было идти дальше, и я решила двигаться вдоль реки: рано или поздно я наткнусь на людей.
«Идти не переставая, пока ещё не совсем темно», — внушала я себе. Но и в кромешной темноте я шла, пока не споткнулась и не упала, сильно разодрав себе колено и обе ладони. «Это тоже в наказание», — подумалось мне.
Вторая ночь оказалась ещё хуже прошлой: стало холодно, а кроме камней, колючих кустарников и можжевельника ничего не было. Мне казалось, что я просто замёрзну в этом месте, что это конец, такой нелепый, и никто не узнает, куда я пропала. Но тело дрожало, дрожь не давала мне заснуть, и от физического изнурения хотелось спать ещё больше. На рассвете я заставила себя встать. Ноги не слушались, видимо, затекли. Кожа зудела от укусов насекомых.
Мне было неизвестно, сколько в таком состоянии я могла пройти, но я утешала себя тем, что раньше люди выдерживали и не такое, раньше они всё время жили в подобных условиях.
Впереди на скалистых берегах речки промелькнули бегущие люди. Первой параноидальной мыслью было: не меня ли они ищут? Но никто меня так и не заметил. Зато я увидела крыши домов — поселение! Я знала, что как только появлюсь в людном месте, на меня тут же обратят внимание, пожалеют, помогут. Придётся снова играть роль беззащитной, несправедливо гонимой девочки, которой нужен приют на ночь и транспорт, чтобы добраться до дома.
Единственное, на что хватило моей сообразительности, — упасть в обморок, то есть притвориться, что я без сознания. Подходящее место около коттеджей было выбрано, сзади шли люди.
Сыграла я не слишком убедительно, но план сработал. Меня привели в дом, накормили, разрешили сходить в душ и дали свежий халат. Видимо, моя ангельская внешность внушала доверие, спасибо родителям и природе.
Не ответив на возникшие у моих благодетелей вопросы, я уснула мёртвым сном.
«Удобная подушка, мягкий плед, хорошо спалось, ну и сон приснился…» — подумалось мне утром, но, открыв глаза, я не узнала комнаты. Кошмар оказался реальным. Я поднялась с постели, ноги болели во всех местах, гудели, но не время и не место было жалеть себя.
— Доброе утро, — машинально произнесла я, увидев людей.
— Добрый день, милая, ты долго спала. Как себя чувствуешь? — спросила женщина.
— Гораздо лучше. Большое вам спасибо, не знаю даже, как отблагодарить…
— Никак. Я рада, что смогла помочь такому милому созданию, как ты, — улыбнулась она. — Садись завтракать.
Меня не пришлось уговаривать.
В ответ я не стала рассказывать ей страшной правды своей жизни и ушла, оставив её думать, что заблудилась в лесу во время пикника.
Междугороднее такси взяло с меня тысячу рублей и доставило в родную деревню, на вокзал, где работала моя мама. Как ни странно, мне понадобилось её увидеть.
Я нашла её в компании курящих на крыльце кондукторов, она сразу меня заметила, и по её недоуменному взгляду я поняла, что она ещё не в курсе последних событий. Было удивительно, как так Седой всё ещё не донёс на меня.
— Диана, почему ты приехала? Что с твоим коленом? Что случилось?
— Привет, мама. Случилось. Дилан в больнице в тяжёлом состоянии. Ночью во сне я превратилась и ударила его. Меня будут искать здесь.
— О, господи… Подожди меня здесь, я схожу отпрошусь с работы пораньше, — торопливо сказала она.
Я по-прежнему не доверяла ей, и если бы осталась ждать, пока она отпросится «пораньше» с работы, то наверняка попалась бы в руки тех, кто разыскивал меня.
— Стой. Мне нужно от тебя только одно: чтобы ты позвонила Дилану где-то через неделю и сказала, что я люблю его и что, если останусь жива, то скоро вернусь. А теперь мне пора.
— Диана! Куда ты? — крикнула она мне вслед. — Тебе лучше сдаться им!
— Только после смерти!
Я была уверена в одном: мама сделает то, о чём я просила. Мне оставалось только спрятать сумку с документами в надёжное место под памятником на могиле моего папы и скрыться туда, где меня не найдут ни живую, ни мёртвую.
Сделав задуманное, без денег и еды, я побежала в лес, чтобы не светиться на людях и скорее добраться до входа в Верхний Волчок. Это совсем недолго… Ещё пара-тройка часов и я у Волчьей горы, а затем обрыв и деревня.
На дорогу, ведущую к горе, я вышла, когда уже сгустились сумерки, а сам обрыв нащупала ногой в полной темноте. Стало страшно: а вдруг проход больше не работает? Вдруг я разобьюсь о камни? Так ведь поделом…
И тут моя нога сорвалась, адреналин мгновенно выплеснулся мне в кровь. Я упала на острую гальку Верхнего Волчка. В пяти метрах от меня сидели охотники возле костра, по всей видимости, дежурные. Они тут же направили на меня свои ружья и велели подойти. Один узнал меня и сказал остальным, что я действительно как-то ночевала у Захара.
«Ага, так вот как зовут того паренька…» — промелькнуло в моей голове, а ведь я снова рассчитывала на его покровительство.
— Да, это была я. Мне снова нужна защита.
— До сих пор бегаешь? — усмехнулся один из охотников, по-видимому, он не считал меня хоть сколько-нибудь опасной.
— Можно и так сказать.
— А Захара нет. Он в лесу, на охоте.
— Где я могу переночевать и поесть?
— Где и раньше, если найдешь еду, — весёлым голосом ответил дежурный охотник.
«Плохой охранник, — подумала про себя я. — Из-за таких зевак, как ты, вы всё скоро умрёте. Это естественный отбор».
Я сухо поблагодарила его и пошла искать избу Захара. Сначала ошиблась, но в итоге всё-таки нашла её. Домов в деревне значительно прибавилось.
