это будет жестоко по отношению к той, кто фактически его освободила, но какое ему, в сущности, дело до жизни смертной девчонки? Она сделала доброе дело, которое после смерти будет наверняка зачтено божком, что создал расу людей, и этого с ведьмы будет достаточно. После перерождения та получит более счастливую судьбу.
Все эти мысли пронеслись в голове Абриэля, пока тот ждал решения тёмного эльфа из рода До'ррет. А тот, выслушав выдвинутое предложение Хорста, задумался. Просчитывал иные варианты, надо полагать. И, видимо, так ничего более подходящего не нашел, потому как согласился. После чего они уже втроём занялись разработкой плана по проникновению на личную и хорошо охраняемую территорию Дигара Ринкая.
И в этом опять же немалую роль сыграл смертный, что ранее был одним из его соратников. Тот знал все входы-выходы, тайные и явные, так что прибытие в вотчину нынешнего правителя Арзана прошло успешно: уменьшив численность его охраны на пяток мечников. А самое главное - вовремя. Они трое засели в одном из тайных мест второго этажа, откуда была отлично видна площадка, что использовалась как для наказаний, так и для тренировок воинов Дигара Ринкая. И вот на ней-то и обнаружилась искомая ими особа. Она была прикована к Позорному столбу и выглядела непросто неважно, а откровенно скверно.
Мужчине даже стало на мгновение жаль её, но он поспешил задавить в себе это чувство и покосился на находящегося рядом дроу. Посмотрел, и понял, что правитель "города рабов" уже труп. Хоть сам пока об этом и не подозревает, толкая речь перед своими людьми, которые собрались поприсутствовать на казни попавшей в плен ведьмы.
Абриэль нахмурился, осознавая, что вытащить оттуда, где она находилась, ему будет непросто - слишком много людей и вооружённых до зубов воинов находилось вокруг. Но, что ни сделаешь ради достижения своей цели. Что ему какие-то смертные, если на кону стоит правда, добиться которой он собирался любой ценой. Лорд Иль-Тай даже был готов истратить весь свой магический резерв, дабы усыпить стражу и добраться тем самым до пленницы, ибо для планируемого им магического допроса её души тот ему будет не нужен. Потребуется только кровь и слова древнего заклятия, которое было известно лишь старшим лордам из рода "Серебряной лилии" и их наследникам, к коим мужчина как раз принадлежал.
На этом моменте лорд Иль-Тай вынужден был остановить поток своих размышлений, а причиной тому послужил тёмный эльф, который поднялся на ноги едва Дигар Ринкай закончил свою речь. Блондин шагнул к ограждению, легко через него перемахнул и приземлился мягко на песок, оборвав тем самым тишину, которая воцарилась после окончания речи правителя Арзана. Не дожидаясь, когда последний среагирует на его появление, лорд из рода До'ррет бросил человеку вызов, и Абриэль затаил дыхание: примет тот его или нет?
Принял. Количество свидетелей явления дроу и услышавших его слова просто не оставили ему иного выбора. А прозвучавшее следом: Я, Дигар Ринкай, властитель земель западных границ материка Зарнаван и глава города Арзан принимаю твой вызов, Деллион До'ррет, глава рода До'ррет! Пусть победит сильнейший из нас!" - стало для Перворожденного из светлых эльфов сигналом к действию. Он должен был успеть забрать Ясмин до того, как её жених разберётся со смертным.
- Что вы делаете, лорд? В ход поединка нельзя вмешиваться! - возмутился бывший воин Дигара Ринкая, стоило мужчине подняться на ноги и призвать свою родовую магию, отчего кончики пальцев начали мягко светиться зелёным светом.
- И не собирался даже! Успокойся, смертный, моя цель совсем иная!
- Какая? - продолжил упорствовать Хорст.
- Моя цель - девчонка у столба, ради которой мы пришли! - холодно отозвался Перворожденный из рода "Серебряной лилии", которого начала раздражать настойчивость находящегося рядом человека. Не говоря уже о том, что он его отвлекал и тратил драгоценное время. Правитель Арзана и тёмный эльф уже успели скрестить свои мечи.
Усыплять всех Абриэль не стал, ограничившись только охраной, которая могла ему помешать. Но даже с учётом этого мужчина был вынужден выложиться полностью. А как только нужный эффект был достигнут и люди застыли (оставшись в тех же самых позах, в каких их настигла его магия), а их глаза закрылись, лорд Иль-Тай последовал примеру своего тёмного собрата и спрыгнул на площадку, где шёл ожесточённый бой.
Дигар Ринкай пока держался, но удавалось ему это отнюдь не по причине великолепного владения холодным оружием. У этого рыжего, изворотливого смертного, помимо необычного дара, были свои хитрости и дроу из рода До'ррет придётся разобраться сначала с ними, прежде чем он сможет одолеть своего противника.
Всё это было Абриэлю на пользу. Подбежав к столбу, к которому была прикована темноволосая пленница, и не обращая внимания на поднявшийся шум со стороны женщин Дигара Ринкая (которых пригнали на казнь ведьмы явно не просто так, а в целях морального подавления), он быстро справился с кандалами, в плену которых находилась Ясмин и легко подхватил на руки её безвольное тело. Половина дела была сделана, осталось лишь найти место, где эту смертную можно будет допросить.
За таковым, впрочем, дело тоже не стало. Лорд из рода "Серебряной лилии" пронёсся мимо шарахнувшихся в стороны зарнаванок, взлетел по лестнице вверх (рванув туда, где как помнил находилась женская половина), и вломился в первые же попавшиеся покои. Несколько лет назад, когда Абриэль находился здесь в рабстве, комнаты наложниц не запирались и он был уверен, что за прошедшее время порядки в этом месте не изменились.
Так и вышло. Дверь свободно открылась и взору мужчины предстала средних размеров помещение с настежь открытым окном.
Машинально отметив последний факт, который может спасти ему жизнь в случае если придётся быстро уносить ноги, Перворожденный быстро прошел к кровати и опустил на нее свою бесчувственную ношу. Его время неумолимо уходило, нужно было спешить.
Первым делом оказался сорван с пола яркий пушистый ковёр, под которым оказался обычный деревянный пол. Это обстоятельство порадовало Абриэля, потому как будь тот каменным, пришлось бы искать что-то чем можно было бы на нём рисовать. А так, выхватив из-за голенища сапога кинжал, он быстро вывел его остриём большой круг и нанёс в нужных местах необходимые для ритуала символы. Далее, переложил на получившийся рисунок бесчувственную девушку, порезал свою левую ладонь и, капнув кровью на каждый из символов у выведенной окружности, принялся читать слова древнего заклинания призыва души, вплетя в него имя той, кто лежала перед ним.
А едва последнее слово было произнесено, из груди смертной
