Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
все повадки и даже новейшие достижения технологий наших неуважаемых партнёров.
А. С.: Хорошо. Ладно, коллеги. Я готов принять вашу точку зрения. Только тогда вынужден констатировать: мы находимся в тупике. Как можно принимать решения, если нам доподлинно неизвестно до сих пор, с чем мы имеем дело.
Б. В.: Наши аналитики выдвинули несколько гипотез, при этом обстоятельно изложив их сильные и слабые стороны. Мы давали документы на ознакомление.
А. С.: То есть, вы серьёзно. Уж не принимайте на личный счёт, коллега, но, когда я увидел такое на вашем бланке — решил было, что ваши аналитики немного того… заигрались.
Б. В.: Ваш выпад мало того, что не служит конструктиву, так ещё и устарел. За два года мы полностью обновили наши аналитические службы. И, надо сказать, новые результаты впечатляют. Не только нас, но и верховного.
Председатель: Коллеги, хочу напомнить, что мы здесь все в одной лодке. И отвечать за происходящее тоже будем совместно.
А. С.: В том-то и дело. Поэтому я и предлагаю активные действия.
Б. В.: Вы предлагаете вмешаться на том этапе, когда любое воздействие может привести к нарушению балансов сил противоборствующих сторон.
А. С.: Я больше думаю о нашей стороне. И её интересах.
Б. В.: Именно.
Председатель: А что вам, коллега, собственно, не нравится в работе аналитиков нашего уважаемого…?
А. С.: Понимаете, тут дело не в том, что нравится или не нравится. Но как вам, например, такое: «…в пользу внеземного происхождения феномена говорит очевидное использование технологической базы, превосходящей существующий технологический уровень доступных для анализа ближайших аналогов». Внеземного! Понимаете?
Председатель: Судя по всему, вы не знакомы с материалами по теме визитов, полученных по линии минобороны?
А. С.: А они что-то присылали?
Председатель: По запросу. Да. С санкции верховного.
А. С.: Нет. Я ничего не получал.
Б. В.: Вселенная сложнее, чем кажется с наших полей, коллега. Просто возьмите это за факт.
А. С.: То есть, пришельцы?
Б. В.: Как один из возможных вариантов. Верно.
А. С.: А ваши аналитики тоже знали об этом… документе от минобороны?
Б. В.: Им по статусу не положено. Но они, знаете ли, свободны от шор. И делают верные выводы там, где обычные люди скованы стереотипами.
А. С.: Хорошо. Возможно, у нас нет настолько мощной и незашоренной мозговой базы. Но лучшие из наших людей тут отчётливо видят формирование очередной секты. Все приёмы совпадают. Даже то, что мы сейчас можем воспринимать как «чудеса науки» и «чудеса технологий» просто как чудеса психологии.
Председатель: Это исключено.
А. С.: Простите?
Председатель: Есть минимум десяток эпизодов, которые не могут быть объяснены психологическим феноменом.
А. С.: А вариант «путешественник во времени», получается, это прекрасно объясняет?
Председатель: Не идеально с точки зрения имеющегося теоретического обоснования. Но да, определённо, лучше.
А. С.: Что ж, коллеги. Не вижу смысла бодаться со стенкой. Я бы сделал так, если большинство считает иначе — могу только спросить, чем могу помочь. Но рассчитываю, что моё мнение будет занесено в протокол.
Председатель: Разумеется. Теперь насчёт помощи. Самое большое неизвестное в этом уравнении — это личность Чёрного Человека. Мы о нём знаем куда меньше, чем даже о «Звонаре». Вот на этом я и предложил бы сосредоточиться.
Б. В.: Поддерживаю. Только я не сторонник обтекаемых формулировок. Давайте уж называть вещи своими именами: да, мне тоже любопытно, каким образом он вдруг поднялся и скрылся из отделения судебной медэкспертизы.
А. С.: Можно подробнее? У меня доклада не было.
Председатель: Да, его придержали по моей команде. Это было необходимо, чтобы не плодить излишних слухов по ведомствам.
А. С.: Так, получается, он жив?
Председатель: Насколько мы можем судить. Различные гипотезы аналитического департамента нашего коллеги дают различные варианты ответа на этот вопрос. Впрочем, сути это не меняет: он продолжает оставаться активным.
А. С.: Я упустил этот момент, признаю… а какие варианты есть? Что он может быть таким? Ну, кроме предположения о конкурирующих пришельцах.
Б. В.: Социально-информационная сущность. Некий эгрегор. Это второй вариант. Пришелец из будущего, направленный искусственным интеллектом, уничтожившим человечество. Это третий…
А. С.: Всё-всё, достаточно. Я понял. Согласен с тем, что он представляет опасность. Только и свой рассудок я хотел бы сохранить. По возможности, конечно. Насколько это будет соответствовать интересам службы.
Председатель: Напрасно иронизируете. Непростые времена требуют гибкого подхода. В конце концов, ещё двадцать лет назад вы бы могли себе представить, что в мире будет происходить то, что происходит сейчас?
А. С.: Ладно, коллеги. Может, я излишне ретроград. Рассчитываю на ваше понимание.
Б. В.: Мы все тут ретрограды и консерваторы. Что, однако же, не отменяет требования времени. Те задачи, которые перед нами стоят — важнее наших личных предпочтений. И даже нашего рассудка, если уж на то пошло.
А. С.: Его… скажем так, воскрешение? Оно как-то зафиксировано?
Председатель: Нет. Техническими средствами — нет. Только свидетельства очевидцев.
А. С.: То есть? Я не видел отчёта.
Председатель: Его пока и не было. Я говорил непосредственно с судмедэкспертом, проводившим вскрытие. Точнее… насколько это было возможно в его состоянии. Он был под препаратами после пережитого потрясения.
Б. В.: Интересно. Получается, он явился к судмедэксперту? Я пока не вдавался в подробности.
Председатель: Явился. На рабочее место. С претензией относительно качества проведённого вскрытия. По словам эксперта, он указывал ему на ошибки в отчёте, демонстрируя некоторые моменты непосредственно на органокомплексе. И с косметической точки зрения ему работа эксперта не понравилась. По его словам, он был очень недоволен финальным этапом. Говорил, что эксперт «запихнул кишки как попало». Обвинял его в том, что он мясник, а не эксперт.
Б. В.: Эксперта изолировали?
Председатель: Разумеется. У меня даже сложилось впечатление, что он не планировал его оставлять в живых. А потом мысль о том, что его будем допрашивать мы, показалась ему забавной.
А. С.: Н-н-да… кажется, мне на пенсию пора, коллеги.
Председатель: пенсию ещё заслужить надо, господа-товарищи.
Б. В.: А что со стрелком? Задерживать не стали?
А. С.: Оставили под оперативным наблюдением. Обычная практика для раскрытия замысла.
Председатель: Кто он вообще? Есть информация?
Б. В.: Вчера местная управа дала досье. Обычный авторитетный бизнесмен. Родом из девяностых, как говорится. Выжил, остепенился, навёл нужные связи. Действует покладисто, региону полезен.
Председатель: Бандит, значит… что ж, всё логично.
Б. В.: Осторожный. По старым эпизодам всё тщательно подчистил, хвостов нет. То есть, мы знаем о его делах. Но доказать не можем.
Председатель: Да понятно. Главное что сейчас он системный игрок, так?
Б. В.: Совершенно верно.
А. С.: По своей линии подтверждаю. Сложностей с ним не ожидается.
Председатель: А что с оперативным наблюдением? Местные коллеги содействуют?
Б. В.: Прямой наружки нет. Но местные хорошо работают, источников достаточно, чтобы ситуацию контролировать.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
