заметил, но каравай остался у него.
Возле замка мы спешились, наших коней забрали конюхи, а Кощей, распахнув дверь ногой, произнес «добро пожаловать, вытирайте ноги!». Отошел похоже, шутить начал. И ожидаемо, что за порогом встречал дворецкий и две горничные, и все на удивление живые. Берендей, увидев Аннабель, на секунду опешил, решив, что у него двоится в глазах, особенно после того, как они синхронно поздоровались. Я же почувствовала удовлетворение, что не только со мной такое произошло.
— Зал приготовлен и накрыт к вашего приезду, господин.
А это уже дворецкий. Доложил, сопроводил, поведал про обстановку — все смирно, все тихо, лихие люди сами обходят стороной. Красота. Кроме одного.
— Где мой Барон?
Окинув зал со столом с едой, и не найдя своего кота, по-детски топнула ногой, глянув на Кощея — дворецкий благополучно слинял.
— Тебе какого именно? Западного или нашего? — Улыбнувшись, Кощей занял место во главе стола. По левую руку от него сел царь, а меня, по правую, усадил Хорт, сев рядом.
— Мне…
— Кощей, я не против твоего гостеприимства, но предпочитаю сразу переходить к делу и не тратить время. Я все еще жду ответа.
Берендей меня не по-царски перебил, не притронувшись к еде, и глядя при этом на Кощея, который налил себе из графина, потом нам — компот похоже, вишневый, — наложил себе в тарелку еды и только после этого ответил, очаровательно улыбаясь словно издеваясь:
— Так это надо у моей дочери спрашивать. Она у меня взрослая, самостоятельная, языкастая, вот пусть и решает надо оно ей или нет.
— Ты хочешь чтобы женщина сама решала за себя? Ты же сам сказал про замужество!
Простите что? Замужество?!
— Не сказал, а тонко намекнул. — Как ни в чем не бывало Кощей улыбнулся нам, а мне очень хотелось дотянуться до него и потрясти как следует с расспросами. — Василиса, не надо прожигать меня взглядом, все равно не получится. Лучше ответь: ты хочешь замуж за царевича? Младшего правда, не факт, что трон унаследует, но все же полноценная царская кровь и плоть.
— Какой еще царевич? Какой младший? Кощей, на что ты меня вновь подписал?!
_____________________________________
Примечание от автора (яндекс-переводчик):
Холын од минь — Моя далекая звезда.
Чи үргэлж миний эхнэр байж чадна — Ты всегда можешь стать моей женой.
Допустим глава 15
Шел третий день нашего возвращения, а я метала и метила. И не икру, а молнии. Самые настоящие. Ибо сами виноваты, довели!
— Кощей, ты не думаешь, что ее пора остановить?
— Зачем? Ты посмотри сколько энергии она нам выработала! Да я полгода могу на ней прожить! Кто ж знал, что ее сила растет в прогрессивной форме?
— То есть разрушенный замок тебя не смутит?
— Ну это да, это лишние траты, время, опять ковры подбирай… Доча, ты заканчивай уже! Подумаешь, слегка тебя сосватал. Но ведь царевич!
— Кощей, твое же бессмертие тебе в одно место…
Молния пролетела левее от того места, где прятался мой «любимый» отец, и срикошетила в стену, на которой дырок было — аж сыр обзавидовался бы. Молния вышибла новую, и осколки стены посыпались на пол, уничтожаясь невидимым уборщиком.
— Да плевать мне на царевича, как вы могли ПОТЕРЯТЬ моего кота?!
— Господин. Госпожа. — Молния из моих рук по инерции полетела в говорящий голос, и только через доли секунды поняла, что полетела то она в дворецкого! Я успела только ойкнуть, когда она прошла сквозь тело Гендюса. Тот, даже не вздрогнув, продолжил как ни в чем не бывало. — Прибыли царь Берендей с сыном. Велеть накрыть в малом зале?
— Да не, пусть сюда идут. Должны они знать, на что подписываются.
Последняя искра выстрелила в перевернутый стол и на этом я выдохлась: навалилась слабость, голод и некая опустошенность.
— А я тебя предупреждал. — Сил огрызаться на Кощея не было, позволяя усадить себя в кресло. Сзади неслышно возник Хорт. — Я тобой, конечно, горжусь, но запомни: бесконтрольные выбросы чреваты последствиями. Не остановишься — умрешь.
— Угу.
Поникла. Перед глазами немного плыло, но это не помешало увидеть, как Аннабели, со скоростью звуковой ракеты, убрали мои разрушения, привели все в порядок и накрыли на стол. А потом мне сунули под нос пиалу с очередным восстановительным зельем.
— Давай, пей. А то бледнее чем я.
— А ты не завидуй.
Выпила. Скривилась — почему все самое полезное такое отвратительное на вкус? Подождала пока желудок уляжется, потом встала, но все же меня повело: Хорт подхватил первый, прижав к себе. На его лице не было и тени улыбки, скорее наоборот — сама серьезность и внимательность.
— Спасибо.
Пришлось отстраниться из его теплых рук, а то некоторые в спину сопят. И вовремя — дверь распахнулась и в зал вошел Берендей с сыном. С тем самым, который в медведя оборачиваться умеет. Не знаю, насколько это круто, но у меня вон, целый волколак под боком. И этот самый волколак собственническим жестом задвинул меня за спину, что я аж обомлела. Вот тебе и…романтика. Но ладно, со спины он тоже красивый, будем разглядывать «жениха» из тыла. Пока Кощей в своей привычной манере вешал мучные изделия на уши, я разглядывала худого царевича, который выглядел лет эдак на двадцать-двадцать пять. Максимум двадцать семь. То есть где-то в районе моих лет. И явно пошел он в свою мать, ибо от Берендея достались только жесткие каштановые волосы в короткой стрижке. Сам худой, лицо худое, глаза разве что красивые, голубые; нос-картошкой, тонкие губы, одет нарядно, но явно чувствует себя неудобно, и нервничает — пальцы «ломает». Это ж какой тогда медведь?
«Наш волколак его завалит. А вот насчет Берендея уже другое дело, даже я с трудом его одолеваю».
Мы уселись за стол, я с Хортом по левую сторону от Кощея, царская чета по правую, переглянулись, да приступили к еде. Ибо на сытый желудок оно лучше соображается. Не так убивать хочется. Но все рано или поздно заканчивается, а его царское величество уже весь извелся, буравя суровым взглядом Кощея. Вот только сомневаюсь, что существует хоть что-то способное пронять Его Бессмертие.
— Пора к чему-нибудь да прийти, Кощей. — Начал Берендей медвежьим басом. — Времени я дал. У меня купец, у вас товар, я не против породниться с сильнейшим колдуном Руси.
У меня дернулся глаз от его слов; внутри вновь начало все закипать. Возможно, это отразилось на моем лице или Кощей уже достаточно хорошо меня выучил, но получила тычок ногой под столом.
Улеглось.
— Ты же
