Она это понимает. Начинает массировать рукой мой член. Не забывает большим пальцем массировать головку, нажимая на самую чувствительную точку. Я не могу оторваться от ее губ.
Машенька берет все в свои руки. Буквально. Стягивает вниз мои штаны вместе с боксерами. Возвращается к члену, массирует его одной рукой. Второй не забывает царапать мне плечо, отчего я завожусь еще больше. Это сладкая боль.
Не отрываясь от губ, притягиваю ее ближе к краю и врываюсь в нее одним движением. До потемнения в глазах. До сладостного стона Машеньки.
Обхватываю ее бедра руками. Держу крепко. Двигаюсь быстро. Насаживаю ее на себя. Она откидывает голову, закусывает нижнюю губу. Глаза закрыты.
Утыкаюсь носом в ее шею. Кусаю легонько выступившую венку. Опять ее стон. Эта божественная мелодия проносится во мне горячей волной. Чувствую, что скоро подойду к своему пику. Пику удовольствия.
Одной рукой держу Машу. Крепко. Продолжаю насаживать ее. Она прерывисто дышит, стонет. Дотрагиваюсь второй рукой до ее лобка. Напряглась. Пальцем надавливаю на бугорок и одновременно делаю рывок в нее. До основания.
Слышу вскрик. Чувствую сжатия вокруг моего члена. Все. Я лечу с девятого этажа. Лечу и изливаюсь в нее. Продолжая двигаться. Еще нажатие на бугорок. Ее вскрик. Мое рычание.
Это не может быть правдой.
Нет. Это правда. И теперь так будет всегда, девочка моя.
Глава 30
- Подойди. Ну же, ближе.
Он опять пьян. Высокий статный мужчина, который периодически уходил в запой и не соображал, что делал. Мне так казалось в тот момент. Когда его руки хватали меня за шиворот… И одновременно стискивали мою грудь. Было больно. Обидно. Страшно.
- Я же тебе ничего не сделаю, крошка.
Его улыбка безупречна. За ним могли бы бегать все женщины. Если бы не знали, кто он. Но они знали. И знали, что ими он не заинтересуется. Староваты для него.
Его руки проскальзывают под мои трусики. Я с трудом сдерживаю слезы. Мне нельзя сдаваться. Я должна быть сильной. И наказать его.
Боль. Душевная. Физическая. Его руки в крови. В руках прут. Спину жжет. Он смеется. Замахивается на меня…
Вздрагиваю. Не понимаю, где нахожусь. Кто-то рядом храпит. Громко. Начинаю понимать, что лежу в своей спальне. Храп сзади. На бедре лежит чья-то рука. Мужская. По позвоночнику пробежал холодок. А если это не сон… Если это опять наяву. И я не в своей спальне. А там. Опять. Он опять уснул. И не отпускает меня.
Аккуратно поворачиваю голову и вздрагиваю на очередное всхрапывание. Уже готова бежать. Как раньше. Дергаюсь и вижу знакомое лицо. Сергей. Всего лишь Сергей. Громко и с облегчением выдыхаю. Мне понадобилось минуты две, чтобы унять дрожь и забыть о страхе. Это просто страшный сон.
Время утро. Интересно, а ему на службу к какому времени? Ладно. Неважно. Надо бы его завтраком накормить.
Начинаю подниматься, но рука Сергея с моего бедра поднимается вверх и крепко обнимает, прижимая к себе. Мужчина не просыпается. Движения неосознанные. Но храп прекратился. Пожалуй, он прав. Останусь здесь. В его объятиях? Да. Сама не верю в свои желания.
Вспоминаю, как вчера он остался у меня. После того, как он набросился на меня на кухне, нам понадобилась ванная. Сходили в душ вместе. Ну как сходили… Сделали видимость, что помылись. По факту же растворились друг в друге.
Время уже было позднее. Я повела его в спальню.
- Маш, я храплю, - со смущенной улыбкой произнес Сергей.
- Я знаю…
В итоге не спали полночи. Это не человек. Это не мужчина «переходного» возраста. А зверь. Самый настоящий.
Сейчас лежу в его объятиях. Как же хорошо. Но завтрак сделать все же стоит.
Делаю еще одну попытку встать. На этот раз удается. Пусть и пришлось замирать во всяких неудобных позах.
Быстро готовлю завтрак. Оладушки. У меня и варенье малиновое есть. Домашнее. Опять я старомодна? Так, будь что будет. А принципами своими я не могу поступиться. Ну конечно! Ври больше. И соседа соблазнила, и у себя его оставила, и в объятиях его полежала. Сейчас вот завтрак готовишь ему. Маша, ты делаешь все то, чего никогда бы не стала. Скажешь, что все для дела?! Да не совсем… Уже не совсем…
Из раздумий вывел звук будильника на телефоне Сергея. Услышав движения в постели, быстро поставила на поднос тарелку с оладушками, пиалу с вареньем и чашечку с кофе. Вроде все готово. Салфетки еще нужно положить. Боже, Маша, да ты волнуешься…
- Кто тут уже проснулся? – стараясь не выдать своего волнения, воскликнула я, входя в спальню.
Сергей сидел сонный на кровати, по пояс укрытый одеялом. Его боксеры лежали на полу. От всего увиденного у меня уши загорелись. Как же мне нравятся его поцелуи и покусывания мочки уха.
- Это что такое? – теперь уже Сергей смотрел на мой поднос ошарашено. Прям как я вчера на цветы.
- Завтрак в постель моему господину.
Сергей подобрался, и я поставила поднос на постель. Мужчина был в ступоре, а я испугалась: вдруг я что-то делаю не так.
- Ты приготовила мне завтрак? – его голос был сдавленным и удивленным. Будто я принесла ему золотую рыбку. Говорящую.
- Да. А что?
- Мне никогда никто не готовил завтрак, - Сергей посмотрел на меня внимательно и серьезно.
- Добить тебя окончательно? Ты первый, кому я его приготовила, - с улыбкой честно призналась я.
Мужчина опять завис. Мне было интересно за ним наблюдать. Его лицо излучало удивление, но при этом держался он сдержанно. Через минуту он уже пробовал мои оладушки.
- Я должен был сказать тебе это давно, - неожиданно для меня с чуть набитым ртом начал Сергей. – Ты прекрасно готовишь. Я никогда ничего вкуснее не ел.
Его слова меня пробили насквозь. Мою стряпню всегда уплетали только Генка с Маришкой с удовольствием. Остальным вечно что-то не нравилось. То котлеты пережарены, то мясо пересоленное. Поэтому я и перестала устраивать личную жизнь. Зачем? Если всегда мною недовольны.
- Не правда. Лучшая еда – это мамина еда, - я слегка улыбнулась ему, поскольку действительно так считала.
- Ну не знаю, - начал пререкаться со мной Сергей, хлебнув кофе. – Ммм, вкусно. Моя мама вот не готовила. От слова вообще. Я вырос на сосисках, макаронах, жареной картошке и яичнице. На всем, что мог приготовить папа, - посмеялся он, уплетая очередной оладушек.
- Да? А мне всегда казалось, что все мамы готовят и делают это вкусно, - как-то с огорчением у меня получилось.
- У тебя замечательные родители! Я уже тебе это говорил!
- Ну да, наверное, - совсем грустно стало. – Почему ты не ешь варенье?
- Я люблю его отдельно. Не знаю почему. Я в магазинах покупаю джемы в пакетиках и так просто его лопаю, прям из пакетика, - он засмущался.
