class="p1">— В том-то и дело, что нет. Обычно мужчины, когда заводят любовницу, начинают странно себя вести. В спортивный зал записываются, меняют одеколон, покупают новую одежду. Наверное, стараются как-то понравиться любовнице.
— Вы хотите сказать, что ваш муж не старался ей понравиться?
— Я хочу сказать, что Захар не делал ничего из того, что я прочитала в статье «как понять, что муж ушел налево», — вздыхаю.
Анна кивает. Слушает очень внимательно, будто ей не все равно. Мои переживания даже мать так слушала, а сразу плевалась оскорблениями в адрес Суворова.
Осторожно развязываю косынку и, сминая пальцами, кладу на колени.
— Вы обсуждали измену с мужем?
— Да, — отвечаю и чувствую, как побагровело мое лицо. Мне неловко делиться подробностями, однако убеждаю себя тем, что Анна специалист по душевным состояниям. Я здесь для того, чтобы избавиться от груза на душе. — Он заявил, что любит жесткий секс. Ему его дала любовница.
— А с вами муж предпринимал попытки заняться жестким сексом?
— М… да, — нехотя признаюсь. — Пытался намекать… Но! — поднимаю палец. — Я, конечно же, не соглашалась. Потому что это аморально и мне не нравится!
Удивительно, что после ответа насчет аморальности поощрительной реакции у Анны нет. Она невозмутима.
— Как вы поняли, что вам это не нравится, если не пробовали? Возможно, вы смотрели жесткое порно, поэтому сделали такой вывод? Или стали невольным свидетелем чьего-то секса?
— Ой, нет. Нет, — мотаю головой. — Просто мой муж специфический человек. Он старше меня почти на десять лет. Я думала, если соглашусь на его эксперименты, он может принять меня за проститутку. Да и мать мне постоянно на ухо жужжала, что женщина не должна терять достоинства.
— Вы следуете примеру матери? Хотите крепкую семью, как у нее?
Опускаю взгляд на свои руки.
— Мама каждые два года свое достоинство теряла с новым любовником. Наверное, я, наоборот, не хотела стать похожей на нее…
— Лилия, вы не обязаны быть похожей или непохожей на маму. У вас своя жизнь. Надо это осознать.
Помедлив, я опять вздыхаю. Мне уже не до конспирации. Снимаю очки с лица и кладу их на столик.
— Когда мы с Захаром разошлись, я была на него так зла. Вы не представляете насколько! Мне было так все равно на то, что он там обо мне подумает. И я ведь согласилась заняться с ним сексом. Секс был страстный. И я очень удивилась, ведь мне… понравилось.
— После секса муж стал считать вас проституткой?
Я почему-то смеюсь, вспоминая пресветлый лик Суворова в тот день.
— Нет, что вы! Он смотрел на меня восторженными преданными глазами, как кобель немецкой овчарки! — И лишь теперь сидя в кабинете психолога, я прихожу к выводу, что страх выглядеть проституткой и мои ритуалы, обеляющие плотские утехи, были надуманными.
— Что почувствовали вы?
Этот вопрос вводит в ступор. Ведь, кроме оргазма, было еще кое-что. Что-то не вписывающееся в рамки моего обычного поведения.
— Я была словно не собой. Не той Лилей, которая привычна всем.
— А кем вы были?
— Я была кем-то красивее себя в реальности. Пластичнее, решительнее, смелее. Я чувствовала, что имею над мужем власть.
— Как бы вы назвали ту женщину, которой себя ощущали?
— Я бы назвала ее Лилит, — пожимаю плечами и вдруг пугаюсь происходящего. — Скажите, Анна, я сошла с ума? Это уже диагноз?
— Нет, — она слегка улыбается, чем успокаивает меня. — Мы за один день проживаем разные роли. Роль матери, роль жены, роль сотрудника структуры, на которую работаем. Лилит — одна из таких ролей.
— Я только опасаюсь, что никогда не смогу пережить предательства. Буду грызть себя до конца дней, искать причину в себе. Стану параноиком, помешанным на ревности. И не построю больше семью…
— Хм… — призадумывается Анна. — А что бы чувствовала Лилит на вашем месте?
— Она… уж она бы такой ерундой не занималась. Мне кажется, Лилит настолько прекрасна и так в себе уверена, что ей не до самокопания. Она вообще на первое место себя любимую ставит, а уже потом мужчину. И если уж Лилит завела бы отношения, то в них все было по ее сценарию. Жаль, что я не она…
— Почему же? Лилит — часть вас. Вы можете пользоваться ей по своему усмотрению. И не только в ситуациях, связанных с сексом.
Погружаюсь в себя, задавая Лилит самый главный вопрос, который меня изводит. Но она молчит.
— Так странно, — шепчу я. — Я спросила у Лилит, простит ли она Захара, но она не ответила…
— Скажу вам так: прощают тех, кто просит прощения.
— Он просил. Много раз. И даже прикидывался приличным человеком.
— Если мужчина долгое время будет изображать из себя приличного человека, есть огромный шанс, что за это время он сам поверит в того, кого изображает, и станет таким, — объясняет Анна, а затем берет со столика какие-то карточки.
Глава 33
Лиля
Месяц спустя
Терапия с психологом еще не закончена, но я уже чувствую прогресс!
Мне стало легче на душе и гораздо спокойнее. А еще я поняла, что окружающие не ответственны за мое счастье и ощущение пустоты. Я перестала опираться на дочь или Захара, как на костыли, чтобы снова ощутить себя цельной личностью.
Вся магия находится только внутри меня.
Благодарности Кирияновой за то, что посоветовала мне Анну, нет предела.
Если бы не помощь психолога, я бы, наверное, изо дня в день продолжала себя убивать гадкими мыслями, как ядом замедленного действия.
Конечно, ничто не забыто, но теперь наша ситуация с мужем воспринимается не так остро, потому что я стала увереннее в себе.
А еще Анна помогла разбить мне ракушку, в которую я закрылась от внешнего мира после измены, и я снова привыкаю доверять людям.
— Доброе утро, Рита! — радостно пищит Алена, когда девушка спускается со второго этажа нашего дома.
— И тебе доброе утро Алёнка-сластёнка, — улыбается Рита, поправляя на плече рюкзак.
С Маргаритой мы познакомились в садике.
Она забирала лучшую подругу Аленки Варю. Рите семнадцать лет. В этом году она окончила школу. Худенькая куколка с фарфоровой кожей, длинными темными волосами и большими глазами-озерами.
Она из неблагополучной семьи, мать и отец у нее пьют и дерутся, живут они в запущенной коммуналке, и я просто диву даюсь, как в таких условиях и с таким окружением могла вырасти такая добрая и воспитанная девочка.
Мне позарез была нужна нянька, а Аленка не подпускает к себе посторонних людей. Поэтому девушки из агентств нам не подходили, а Риту Аленка хорошо знала. И я предложила Рите забирать из садика и мою дочь, но уже
