– Спрашивай.
– К сожалению, нет. И месяца не пройдёт, как они начнут заново. Представляешь сколько богатых бессмертных останется без дозы? Радует одно, по началу внешники будут уязвимы, прежний стаб, если всё пройдёт, как надо, будет непригоден для жизни ближайшие лет сто. Придётся искать новый, а это опасные экспедиции, без брони и малым составом. В свой регион мы их не пустим, а в соседних свои хозяева. Годами будут мыкаться по кластерам, пока не найдут подходящий. В развитии мы откинем их назад. А это победа. Я ответил на твой вопрос?
– Почти как политик, – выдал я вердикт.
– Должность такая, – усмехнувшись, ответил командир. – Ну, всё, заболтались мы тобой. Поговори с Захарией и отправляйтесь.
Глава 14
Бульба ушёл по командирским делам, а я подошёл к знахарке, которая всё это время терпеливо ждала у стрелкового стенда. Девушка странно себя вела, переминалась с ноги на ногу, смотрела на меня полубоком, ну прям скромница на первом свидании или что-то скрывает и ей стыдно!?
– Не переживай, я вернусь и всё у нас наладится, – сам не зная почему, ляпнул я.
Однако моя шутливая реплика возымела нужное действие. Захария лучезарно улыбнулась.
– Ты странный, – заявила она.
– Бывшая по началу тоже самое говорила.
Девушка начала смеяться, прикрывая рот ладошкой.
– Прекрати, я же серьёзно, – пролепетала она, борясь со смехом.
– Поклянись, что будешь меня ждать!
– Буду-буду, хватит уже, серьёзно надо поговорить, – произнесла та со смешинками в глазах, – По поводу твоего дара.
– А что с ним не так?
– Да всё с ним прекрасно, причём настолько, что даже я не вижу его границ. Я про дар телепортации, – пояснила она.
Какое-то время она молчала, собираясь с мыслями, я терпеливо ждал.
– Тебе нужно доверять ему, но с осторожностью. Там за светом темнота… неестественная, непроглядная, я никогда такого не видела, – чуть взволнованно закончила девушка.
– О чём ты? – ничего не поняв, поинтересовался я.
– Я пытаюсь, но это сложно, меня только другой знахарь поймёт. Главное… знай, твой дар сильнее, чем ты думаешь, пользуйся с оглядкой, понял?
– Понял! – успокоил я девушку, хотя сам был в замешательстве.
Она как-то странно улыбнулась и вцепилась мне в левую руку двумя своими, тут же, сильно дёрнув её, крикнула.
– Вставай!
– Я и так стою!
– Вставай говорю!
Её голос сделался грубым, появились жёсткие, мужские нотки. Да что происходит?
– Вставай или дам по морде, – крикнула Захария, совсем уж не по-женски.
– Да что с тобой? Будешь так себя вести, отшлёпаю!
– Ёкнулся что ли, Кнутяра? – возмутилась девушка голосом Клепана.
Тут я почувствовал озноб во всём теле, прямо как ранним летним утром, нечёткая картинка пошла рябью, меняя очертания тира на нечто тёмное, а красивую девушку, на несимпатичного, бородатого мужика. Клепан?
– Какого хрена?
– О-о, ну наконец-то! Я уж думал по морде двинуть, и не ори так, не дома!
Луна светила так, что приходилось щуриться и злиться от того, что меня выдернули в неправильную реальность.
– Как спалось, дорогой? – издевательским тоном поинтересовался здоровяк.
Кстати, о самочувствие, если исключить неприятные чувства от долгого лежания на холодном и твёрдом, оно было прекрасным. Приятная ломота в суставах и холодная ясность ума – эти симптомы были последствиями здорового, крепкого сна.
– Мне снилась бородатая баба.
– О, ну так надо было сказать, я бы дал досмотреть, хе-хе. Ну, обломилось чего?
– Да иди ты, – беззлобно бросил я, поднимаясь.
– Хе-хе, нет уж, брат, мы в одной упряжке, вместе пойдём, вот только остальных дождёмся.
– Остальных? – не понял я
– А ты думал мы втроём? Ну, ты даёшь! – Клепан вполне искренне покачал бородатой головой.
В общем-то, какое мне дело, сколько народу задействовано. Если нас больше, то это только к лучшему, шансы добраться до базы возрастают. А дальше это уже не имеет значения, я останусь один, не считая бомбы и грызущей совести.
– А почему так светло? – опомнился я, разглядывая небосвод.
– Это потому, что ты поспать не дурак, – негромко ответил, Клепан, изучая окрестности. – Не стал я тебя будить, мне привычно и три дня могу выдержать. А ты ещё свежий и прыгать на четыре км не мне. А ты не рад, что отдохнул? – спросив, здоровяк бросил на меня взгляд и направился к своему рюкзаку.
– Я тоже не сахарный, потерпеть могу.
Не то, чтоб я был недоволен отдыхом, просто к поблажкам не привык.
– Так это я не о тебе переживал, – честно признался Клепан, не отвлекаясь от копания в своей поклаже. – А за дело. Мне мясники звездатые покоя не дают, уснуть не могу, представляя, что твари эти ещё живы и режут нашего брата. Знаешь, как они нас называют? – он наконец нашёл, что искал и, зажав непонятную вещицу в кулаке, уставился на меня.
– Как?
– Разумные мутанты! Мы для них даже не люди, а так, зверьё.
Такое сравнение меня покоробило и добавило решимости, раз так, то придётся соответствовать.
– А муры для них аборигены – союзное племя! – добавил он новой информации.
– Ну, раз так, то зови меня Большой Кнут!
– С какого это перепугу? – опешил здоровяк.
– Ну… потому что я посланник вождя, твоего племени.
– А-а, я понял, хе-хе, тогда не большой, а Ядерный Кнут!
– Это уже что-то политическое, – возразил я.
– Плевать, главное покажи им кузькину мать! Тихо…
Мгновенно успокоившись, Клепан припал на одно колено и уставился в предрассветные сумерки. Стикс учит осторожности и потому я с автоматом наизготовку сидел в нескольких метрах от здоровяка, контролируя тыл.
– У-у…у, – раздалось совсем рядом.
Я чуть на спусковой крючок не нажал от неожиданности.
– У-у…у, – послышалось в небольшом удалении.
Сразу же зашуршала листва, словно к нам приближалось не меньше взвода солдат, как ни вглядывался, я смог увидеть их только в последний момент.
– Клепан, нахрен тебе манок, мы вас уже давно срисовали, ржёте, как кони, на весь лес.
У отчитавшего Клепана бойца был густой бас с характерным рычанием на вдохе, словно не человек говорил, а специально обученный дикий зверь. Да и внешность была колоритной: если представить прямо ходящего медведя гризли во всех габаритах, засунутого в костюм из человека, то можно понять, как выглядит этот гигант. Таких квазов я даже на картинках не видел, прям секретное оружие какое-то. Немаленький Клепан, который полез к нему обниматься, не смотрелся вообще.
