— Не вижу спуска, — я подхожу ближе.
— Воздушная магия сильфов, — насмешливо подсказывает другая фея.
Я недоверчиво пробую воздух ногой — не обманула, воздух упруго пружинит. Прежде, чем шагнуть на невидимую лифтовую платформу, я бросаю взгляд вниз и снова не вижу ничего, кроме жижи. Феи заманивают меня в ловушку?
— Ты была такой храброй, а теперь позорно трусишь? — снизу раздаётся новый голос. И говорит определённо не фея!
У них голоса тонкие, звонкие. Не способен комар гудеть как шмель.
Раздавшийся внизу голос иной — очень низкий, хриплый. Не мужской… Он явно принадлежит женщине моих габаритов. Я растерянно оглядываюсь назад. Если Мимиэль спит, то с кем я столкнулась? Мать Льяны?
Я колеблюсь. Не уверена, что спускаться правильное решение. Я буквально лезу в пасть ко льву. Но если не спущусь… то, не сомневаюсь, меня спустят. Лучше уж самой. Альтернатива — бросить Ариэя и бежать. И если сбежать проблем нет, несмотря на ушиб бедра, бросить мужа я не могу Поэтому, отбросив сомнения, я встаю на платформу, и воздушная магия плавно опускает меня вниз и… в сторону. Над жижей протянут узкий каменный мостик, и на него я приземляюсь.
Хм… Заглядывая в проём, я ошиблась. Я решила, что колодцы сделаны независимо друг от друга, а оказывается, что комната одна. Тогда зачем пять проёмов вместо одного?
Я вижу почти утонувшего в жиже Ариэля, и сердце пропускает удар.
— Ариэль! — забыв о феях, я подаюсь к нему.
Спасатель из меня… никудышний.
Ни малейшего отклика — Ариэль спит.
Феи легко могли бы столкнуть меня в жижу и при этом не нарушить клятву, ведь я уже спустилась, но они вьются чуть поодаль, не приближаются и даже помалкивают.
— Добро пожаловать, глупая девочка.
Я оборачиваюсь на голос.
Над чёрным болотом устроено возвышение, к нему и ведёт мостик. В роскошном троноподобном кресле с царственной осанкой восседает очень странная эльфийка. Расовую принадлежность подсказывают её острые уши. Эльфийка одета очень легко — в кружевную сорочку до середины бедра. Не совсем голая, но близко. Обнажённая кожа… пятнистая. Словно по чёрному холсту разномастными кляксами разбрызгали тёмно-серую, светло-серую и даже белую краску.
— Благодарю за гостеприимство, — какой шанс, что мы найдём общий язык?
— Я чувствую в тебе чужую душу и тьму моей любимой дочери.
— Мимиэль?!
А там кто спит?!
Я даже оборачиваюсь на миг к проёму, через который спустилась. Естественно, увидеть комнату со спящей эльфийкой я не могу.
Дождавшись, когда я вернусь взглядом к её царственной персоне, Мимиэль, не скрывая недовольства, поправляет:
— Ко мне следует обращаться “матрона дома Мрарвей”.
— Матрона дома Мрарвей, — повторяю я и даже склоняю голову в знак почтения, насквозь лживого.
На золотом ложе может лежать не упомянутая в мемуарах ещё одна дочь или преданная служанка… В любом случае, как только спящая окончательно проснётся, мои проблемы станут ещё больше.
— Незваная гостья, клянёшься ли ты тьмой правдиво и полно рассказать мне, почему в тебе сила моей дочери?
Она поэтому разговаривает со мной?
Солгать не получится… Думаю, молчание навредит мне больше, чем озвученная правда.
— Я клянусь тьмой, что не знаю достоверных фактов, матрона дома Мрарвей, у меня есть лишь догадки и предположения, основанные, главным образом на мемуарах Янсаэля де Мракая, если это имя вам о чём-то говорит.
— Де Мракай?
— Согласно его мемуарам, вас усыпил ваш сын, и дом разделился на де Ривей, который возглавила ваша наследницу и де Мракай, который возглавил ваш сын. Чтобы не оказаться усыплённой вместе с вами, ваша дочь официально стала светлой. Свою тьму она передала мне.
— Я чувствую твоё лукавство, девочка. Ты совершенно не умеешь играть словами. Но также я чувствую в тебе потенциал.
— Спасибо, матрона дома Мрарвей, — я тоже чувствую твоё лукавство.
Хах, сказать ей, что её дома уже не существует невесть сколько сотен лет?
Нет, усложнять своё положение мне ни к чему, тем более в каком-то смысле дом Мрарвей возродился после слияния двух владений как раз перед её пробуждением.
— В тебе тьма моей дочери, девочка, а мой дом пуст, и я готова принять тебя как дочь. Готова ли ты, девочка, получить величайшую милость — войти в мой дом?
Короля делает свита. Трёх звонких феечек ей явно мало, да и феи, насколько я понимаю, не подчинённые, а, скорее, младшие союзницы.
Не соглашаться нельзя — потеряв ко мне интерес, Мимиэль отправит меня прямиком на жертвенный алтарь. И соглашаться тем более нельзя — я успела усвоить, что любые договорённости подкрепляются магией. Мне хватило побыть марионеткой госпожи Черис.
— Матрона дома Мрарвей?! — растерянно повторяю я, чтобы хоть что-нибудь сказать.
И Мимиэль в своём высокомерии принимает мой возглас за положительный ответ.
— Да, моя милость не знает границ, — на её ничего не выражающем лице проступает намёк на улыбку, и Мимиэль меняет тему. — Это твой… муж?
— Да, матрона…
— Я вижу узы, привязывающие его к тебе, — продолжает она. — Одобряю.
Отличный шанс! Наверное…
— С вашего позволения, матрона дома Мрарвей, мой муж должен не спать, а быть полезен.
— О, нет необходимости, девочка. Он будет полезен по-другому.
— Хм?
Мимиэль поднимается со своего троноподобного кресла. В её пальцах мелькает какой-то предмет, и меня со спины омывает порыв ветра. Кажется, Мимиэль управляет магией сильфов — ветер понимает Ариэля над жижой, болото отпукает его утробным хлюпом. Удивительно, но грязи не остаётся ни на лице, ни на одежде
Воздух поднимает Ариэля под потолок, и Ариэль скрывается в одном из квадратных проёмов.
— Вхождение в мой дом и становление моей дочерью не могут быть дарованы просто так, девочка. Мы пройдём в ритуальный зал, и ты проведёшь для меня ритуал жертвоприношения. Я подскажу, какого именно.
Глава 18
Мимиэль выжидательно смотрит, и я склоняю голову. А смысл спорить?
У меня появился намёк на план. Если Ариэль на алтаре, и меня подпустят к нему для проведения ритуала, я вместо ритуала попробую его разбудить. В зале, думаю, я знаю, куда мы возвращаемся, сонные чары уже не так сильны, раз эльфийка просыпается. Как я понимаю, сын по-своему дополнительно защитил мать — на золотое ложе в роскошном платье устроил “фальшивку”, а мать отправил ниже… в комнату с болотной чёрной жижей.
Воздушный поток подхватывает Мимиэль. Следом взлетают феи:
