он, не выдержав в конце концов.
– Пойдём на бережок, Рун, – ответила она многозначительно.
– Устала? – с участием осведомился он.
Лала коротко кивнула. Он взял её за руку. Вскоре они вышли обратно на прибрежный лужок, где лежали куртка и сумка. Рун бросил ветки рядом.
– Хочешь прилечь? – обернулся он к Лале.
Она отрицательно покачала головой, буравя его глазками с ожиданием.
– Стоя или сидя? – усмехнулся он.
Она снова отрицательно покачала головой, подлетев к нему вплотную. Личико её сияло. Уставилась на него своими огромными глазищами и глядела мило и очаровательно, всё с той же загадочностью.
– А что тогда? – слегка растерялся Рун, осенённый тайной надеждой, что раз дело не в объятьях, может решила поцеловать? Ну ведь ведёт же почему-то себя так необычно. Словно что-то важное должно сейчас произойти.
– Вот, Рун, настало время, – мягко и серьёзно проговорила Лала.
– Для чего? – осторожно задал вопрос он.
– Для самого романтичного. Теперь возьми меня на ручки и неси в водичку.
– А! – он разулыбался. – Вот оно что.
– Оно самое, заинька, – голосок Лалы был переполнен ласковыми нотками.
– Понято, – Рун призадумался на секунду. – Наверное разуться надо.
– Ох, правда.
Лала тут же скинула туфельки. Он снял башмаки. Она снова подошла к нему вплотную, полностью опустила крылышки. Замерла, ожидая. Они смотрели друг другу в глаза. И было в её взгляде столько чувств. Доверчивых, и трогательных, и приязненных, и светлыми надеждами исполненных.
– Что-то я разволновался, – признался Рун простодушно. – А как это правильно делать? Я ещё не носил девиц на руках.
– Одной рукой под спинку, другой под ножки чуть выше коленочек. А я буду держаться за тебя, – Лала обхватила его за шею.
Он поднял её осторожно, следя, чтобы её волосы тоже были все под руками, чтобы ни одна прядь не упала вниз. И на его лице отобразилось изумление:
– Да ты вообще ничего не весишь!
– Я лёгкой сделала себя, какой бываю, когда парю, Рун, – объяснила Лала, продолжая взирать на него неотрывно с трепетным ожиданием и нежностью.
– Я бы тебя мог на руках носить, когда устаёшь. Это даже не трудно будет. Сумка моя тяжелее, чем ты, – поведал он.
– Неси меня в водичку, Рун, – мягко попросила Лала. – Да смотри не брось меня в неё только, например, в шутку. Это должно быть романтично. Это очень важно.
– Я не испорчу тебе этот момент, Лала, – со всей ответственностью заверил Рун. – Буду рыцарем.
– Спасибо, любимый, – благодарно отозвалась она.
Рун направился к воде. Аккуратно спустился по склону. Лала глядела ему в глаза, серьёзно, и приветливо, и добродушно, и взволнованно. Но вдруг разулыбалась:
– Ой, как в животике холодеет. Но я счастлива. Очень.
– А что мы будем делать, как войдём? – решил уточнить Рун, тоже улыбнувшись. – Сразу обниматься?
– Сначала окунёмся в водичку, потом ты полюбуешься на меня мокренькую, потом обнимемся наподольше, потом будем купаться и много-много часто обниматься, – поделилась своими планами Лала.
– Годится, – весело проронил Рун.
Он пересёк черту между сушей и водной гладью. Пошёл от берега, чувствуя теплоту воды и чуть проваливающийся песок под ступнями. Глубина медленно увеличивалась. Когда она стала почти по пояс, Рун остановился. Лала всё продолжала буравить его глазками. Глядела с нежной улыбкой, и молчала.
– Ну вот, пожалуй, здесь, – промолвил он чуть озабоченно, ожидая её одобрения. – Готова?
Она кивнула.
Рун отпустил руку из-под её ножек, и, придерживая другой рукой за плечо, помог встать.
– Ой, какая тёпленькая водичка! – восхитилась Лала.
– Ага, – согласился он. – В озере хорошо прогревается, тут всегда теплее, чем в реках.
Лала поглядела на него озорно. Присела, так что погрузилась по шею. Попробовала проплыть немного.
– Как необычно быть в мокром платьице, – радостно заметила она. – Ты тоже окупись, Рун. Ты тоже должен быть мокреньким весь.
– Ладно.
Он плюхнулся в воду, сразу нырнув с головой. Поднялся, отирая лицо. Лала с удовольствием плескалась неподалёку, поглядывая на него. Нырнула, какое-то время её не было. Вынырнула, с довольным личиком. Поплескалась ещё чуть-чуть, и медленно, не без грации, поднялась, поправляя волосы. А сама так и смотрит на него, не отрывая взгляд, доверчиво, и ласково, и чувствами тёплыми исполнено, и с ожиданием чего-то, и… словно пытаясь запечатлеть всё происходящее навеки в сердце. Вот как-то так. Рун разулыбался, любуясь на неё. Но это длилось буквально несколько мгновений. А затем улыбка медленно сошла с его уст, и он отвернулся, встав к Лале спиной.
– Что такое, любовь моя? – с обеспокоенным непониманием произнесла она.
Рун вздохнул тяжело. Задумался ненадолго, подбирая слова.
– К сожалению, Лала, так не выйдет, – поведал он мягким разочарованным тоном.
– Что не выйдет? – непонимающе спросила Лала.
– Ну, купаться вместе.
– Почему, Рун? – в её словах слышалась растерянность.
Рун вздохнул ещё раз.
– У тебя платье, когда мокрое, сильно просвечивает, – сообщил он аккуратно.
У него за спиной наступила продолжительная тишина. Сверху, словно подчёркивая её, доносились крики чаек. В воде, отражаясь, сияло беззаботно солнце.
– И много ты успел увидеть, Рун? – с тихой печалью поинтересовалась Лала наконец.
– Не очень, – пожал он плечами сдержанно. – Я сразу отвернулся, как понял, что просвечивает.
– А если бы ты видел много, то признался бы?
– Ну… – Рун призадумался. – Передо мной стоял бы сложный выбор. Быть правдивым, чтобы ты всегда могла мне верить. Или соврать, чтобы ты меньше переживала. Я не знаю, что выбрал бы. Благо, мне этого и не надо, не видел я ничего. Почти. Не беспокойся, Лала, на этот счёт. Честно.
Снова надолго наступило молчание. Рун прямо спиной чувствовал, как Лала расстроена, да и сам был огорчён. Он ждал, что она скажет, не имея ни малейшего представления, как быть и чем её утешить. Их счастье куда-то исчезло, словно ветром унесло.
– Ладно, Рун, – упавшим голоском проговорила Лала вскоре. – Иди на бережок. Сядь на лужку лицом к лесу, и не оборачивайся.
Он побрёл из воды. Поднялся наверх, к своим вещам, разложенным на траве. Опустился рядом так, чтобы куртка была за спиной, с мыслью дать Лале возможность сидеть на чистом. Через пару минут пришла и она. Слышалась, что она что-то делает.
– Лала, ты не переживай, я правда почти ничего не разглядел, – ласково промолвил Рун. – Или ты печалишься из-за того, что в воде обняться не удалось? Прости. Я не предполагал, что так выйдет. Вроде нам и без этого было хорошо. Вода всего лишь вода, пустяк в общем-то. Что-нибудь ещё придумаем романтическое. Обязательно.
Она не ответила.
– Лала, – позвал он просяще.
– Вот, Рун, – откликнулась она тоном, в котором звучало немного строгости, немого укоризны. – Я на курточке положила своё
