— Но-но! — шутливо воскликнул Том и сел поудобнее.
Дэвид продолжал:
— Никто не может отправиться в прошлое и убить Гитлера. Я знаю это наверное, потому что если бы его убили, это стало бы частью истории и Холокоста не случилось бы. Убийство Джона Кеннеди не предотвратить, башни-близнецы рухнут, а Иисус умрет на кресте. Том, прошлое — это то, что прошло. Что бы мы ни сделали — все это уже вписано в историю.
— …Ты хочешь сказать, что Иисус будет убит и мы ничего не можем сделать? — спросил Том.
— Это история.
— Ну, мы еще посмотрим.
— Предупреди его, если хочешь, но я уверен: он уже знает, — Дэвид встал и протянул Тому руку. — А сейчас мы отправимся к Марии и немного тебя подлатаем.
Дэвид сильным рывком поднял Тома на ноги и помог ему опереться на себя. Все время, пока друзья ковыляли к дому Лазаря, Дэвид улыбался. Том не предал своих друзей. Библия точна. И Дэвид больше никогда не будет сомневаться.
Библия точна… Улыбка Дэвида погасла. Это значит, что следующие несколько недель будут самыми прекрасными и самыми ужасными в жизни… Они познают чудеса Бога и зло людей. И если за Тома Дэвид теперь был спокоен, то он совершенно не представлял, какой будет его собственная судьба. Это тревожило его сильнее прочего.
Прошло пять дней, прежде чем Том оправился после драки с фарисеями и смог встать с постели. О его ранах заботилась Мария, и Том с удовольствием пролежал бы в постели еще, наслаждаясь ее вниманием и лаской. Но Дэвид настоял, чтобы он присоединился к Иисусу и ученикам. Скоро будет Песах, иудейская Пасха, и Иисус собирался войти в Иерусалим — город, который любил и ненавидел его.
Том помнил, как ребенком праздновал Песах вместе с семьей. История Исхода приводила его в восторг. Господь освободил свой народ: покарал египетских поработителей, убив каждого первенца в земле Египта, но сберег иудеев, пометивших свои дома кровью жертвенных ягнят. Дальше появлялись огненные столпы, египетская армия и расступившееся Камышовое море. Том вспоминал, как его отец сетовал на иудеев, полагающих, что Моисей приказал расступиться Красному морю. «Они не знают собственного прошлого! — восклицал отец. — Любой порядочный иудей скажет: это был Ям Суф, Камышовое море!»…Но лучше всего Том помнил, как он изводил своего старшего брата, пугая его тем, что их дом ни разу не был помечен кровью, а потом наблюдал, как брат нервно вздрагивает по ночам от каждого шороха: а вдруг Господь вернется еще за одним первенцем? Через месяц после десятого дня рождения Тома его родители развелись, празднование Песаха забылось, а интерес Тома к библейским историям вскоре сменился математикой и девчонками.
Все это было целую жизнь назад и случится только через две тысячи лет. Том стер из памяти картины детства и посмотрел на Иерусалим, сияющий в ярких лучах полуденного солнца. Неужели они действительно собираются войти в город? Иерусалим полон людей, собравшихся на празднование Пасхи, и многие желают смерти Иисуса. Однако же Иисус и его ученики все равно здесь — обозревают город с холма и готовятся войти через парадные ворота. Том предупредил Иисуса, рассказав ему о замыслах фарисеев, и лишь убедился: Дэвид был прав. Иисус знал о нависшей угрозе. Более того: он ожидал, что его убьют.
Тогда их разговор с Иисусом оборвался внезапно: Том не на шутку разозлился и вышел из себя… но все же не стал пугать Марию вспышкой ярости.
Мария… Том не знал, как быть с Марией. Он не испытывал таких чувств к женщине, с тех пор как Меган… Конечно, он и Дэвид должны будут вернуться в будущее… без Марии. Поэтому вернее всего будет спустить их отношения на тормозах. Тогда она не будет сильно переживать, если друзья исчезнут… Провожая сегодня Тома в дорогу, Мария ждала прощального поцелуя, но Том молча повернулся и пошел прочь.
Этот поступок дался ему тяжело, но испытания, которые им предстоят, еще тяжелее. Том, Дэвид и ученики стояли позади Иисуса, глядя вниз, на Иерусалим. Сюрреалистическое зрелище. Весть о приходе Мессии распространилась по всему городу, и орды приверженцев готовились к встрече. Тысячи их стояли у городских ворот, размахивая пальмовыми ветвями и выкрикивая: «Осанна! Осанна! Благословен грядущий!» Возгласы были слышны в это утро в Вифании даже раньше, чем ученики поднялись с постелей.
Том встал рядом с Иисусом:
— Ты уверен?
Иисус кивнул.
— Тогда давай побыстрее с этим покончим, — сказал Том, словно в продолжение их неоконченного разговора.
— Подожди, — очень серьезно произнес Иисус, повернувшись к Тому. — Я еще не готов.
Том с облегчением вздохнул. Может, Иисус все-таки не собирается пойти на самоубийство?
Может, он прислушался к голосу разума? Если они уйдут, Иисуса не убьют и…
Иисус забежал за дерево. Том вопросительно взглянул на других учеников. Они пожимали плечами.
Разгадка оказалась проста: из-за дерева послышался звук льющейся воды.
— Видимо, даже Сын Божий должен время от времени облегчаться, — от всей души рассмеялся Матфей.
Иисус показался из-за дерева, с улыбкой поправляя свой халат.
— Отлично, вот теперь я готов.
— Не забудь своего могучего коня, — сказал Матфей.
— Как я могу забыть о нем? — сказал Иисус. — Приведите его сюда.
Петр подвел осла, и Иисус уселся ему на спину. Том улыбнулся — настолько нелепым было это зрелище. Люди у подножия холма ожидают короля, избавителя от темных времен, могучего воителя, который поразит врагов и освободит их народ от римлян. А вместо него они получат Иисуса, здоровенного плотника, восседающего на осле. Неудивительно, что они убили его…
Группа направилась к городу. Том заметил: все они невероятно взволнованны. Все, кроме Дэвида и Иисуса. Хотелось бы знать то, что знают они. Тому невыносимо крутило живот.
Тарсус и Каиафа стояли на внешней городской стене, взирая на бушующее человеческое море. Люди внизу кричали и махали ветвями Иисусу, подлому Иисусу, въезжающему в их город. Невозмутимое спокойствие этого человека приводило обоих в ярость. Губы Тарсуса конвульсивно подергивались.
— Если мы не предпримем чего-нибудь в ближайшие дни, нам не удастся настроить против него народ, — проговорил он.
Каиафа прищурился, в задумчивости наблюдая за пальмовыми ветками, которые раскачивались вверх и вниз вокруг фигуры Иисуса. Каиафа увидел Тома, идущего вместе с другими учениками, и презрительно усмехнулся. Жаль, что этот Фома не умер от ран. Каиафа вглядывался в лица других учеников, пока не встретился взглядом с Иудой. Внезапно в голове родилась мысль — неожиданная, будто подсказанная кем-то на ухо.
— Если мы схватим его сейчас, нас побьют камнями, но, возможно, есть иной путь, — сказал Каиафа.
— Ты что-то придумал? — спросил Тарсус.
— Посмотри туда, — и Каиафа указал на Тома, идущего позади Иисуса вместе с Дэвидом и остальными учениками.
